Капитан (СИ) - Ахрем
Пока еще ничего страшного на флоте, да и в самой России, не произошло. Как таковые, в Артуре присутствовали обычные шпионы и агенты, действующие против армии и флота. Именно они на данный момент являлись приоритетной целью Особого отдела, его основной задачей. Кроме этого, имелись враги политические, задача которых заключалась в виде развала страны и той же Революции.
В их число входили те же эсеры, которые потихоньку начали отстрел различных губернаторов и министров, но ничем более серьезным не угрожали. На самом деле, не эсеры были такими страшными, скорее, жандармы зря ели свой хлеб и толком никого не ловили. Да и большевики уже появились на сцене. Эти товарищи еще год назад назывались Российской Социал-Демократической Рабочей Партией. Их лидеры любили с комфортом проживать в Швейцарии или Париже, а свои заседания проводить в различных европейских городах. Насколько он помнил, именно в Лондоне РСДРП в 1903 г развалилось на две группы, большевиков и меньшевиков. Первых возглавлял Ленин, вторых Мартов. Их разногласия и грызня за власть волновали Храброва мало, да и не так хорошо он о них помнил, но то, что часть «пламенных борцов» получает деньги от Германии и Англии, не забыл.
Так что Храбров знал, что взялся за правильное дело. Он мог повлиять на то, чтобы Россия не пострадала, приумножила свои материальные и духовные богатства, попутно избавившись хотя бы от части недостатков.
Меньшевики, большевики, эсеры и анархисты, не считая самых заурядных шпионов иностранных держав уже начали приглядываться в сторону флота, выискивая сторонников и последователей. До откровенных вербовок и агитаций дело еще не дошло. Пока не дошло. Если итоги Русско-Японской войны окажутся такими же плачевными, как и в прошлой истории, они обязательно последуют. Так что Особый отдел имел полное моральное право вмешаться в намечающиеся исторические процессы.
Правда, тут присутствовал риски и несомненное превышение полномочий. Одно дело — оберегать флот, и совсем другое заниматься политической контрразведкой. Разрешения на подобное ему никто и никогда не даст. Но такая тайная деятельность и есть та самая власть, о которой адмирал Макаров не подумал.
Российским офицерам настоятельно рекомендовалось политикой не заниматься. Все считали, раз уж ты взялся служить стране, так служи, а не критикуй, принимай ситуацию такой, какая она есть. В конце концов, каждый из них давал присягу. Так что Храбров прекрасно понимал, если он сунется в политику, а это именно она и есть, его быстро поставят на место, снимут с должности и выкинут из флота, как обоссавшегося пса. Действовать следовало крайне осторожно, продуманно, тщательно подбирая нужных лиц, истинных патриотов, готовых испачкать руки. И вопрос этот не быстрый, с перспективой на несколько лет. Для начала следовало приобрести необходимый опыт и крепко встать на ноги именно как морская контрразведка.
А еще одна трудность заключалась в том, что в стране действительно накопилось множество противоречий. Если нынешнюю Русско-Японскую войну выиграть, то никто не станет эти самые противоречия решать. Зачем, если Россия и так показала всем свою силу и единство? А если страна проиграет, то это будет первый шаг к Революции 1905 г. и дальнейшему краху. Здесь заключалось серьезное противоречие, и как его разрешить Храбров пока представлял плохо. Вероятно, после рождения цесаревича Алексея стоит будет поговорить с Государем, вновь рассказав о «чудесных видениях» и том, что конкретно нужно сделать, следуя подсказке Небес.
Пока же подобное виделось отдаленной перспективой, на которую не стоило отвлекаться. У Особого отдела имелись многочисленные оперативные и тактические задачи, их следовало решать здесь и сейчас.
Глава 9
Находясь в Порт-Артуре, адмирал Макаров развил бурную деятельность. Впрочем, так он действовал всегда и везде, мотивируя подчиненных выкладываться и делать большего того максимума, к которому они привыкли.
Молас стал начальником штаба и сутки напролет просиживал за бумагами, донесениями, картами и лоциями. Лощинский был назначен заведующим морской и минной обороной. Сам же адмирал держал флаг на «Цесаревиче», периодически выходя в море на «Новике» или «Наследнике». Ухтомский остался младшим флагманом. Адмирала Греве сместили с должности, заменив Витгефтом. Город Греве покинул вместе со Старком.
За некомпетентность и нерасторопность адмирал снял с «Севастополя» Чернышева. Вызвав к себе Храброва и фон Эссена, он предложил им непростой выбор.
— Освободилось место командира броненосца «Севастополь», господа, — сказал Степан Осипович, оглядывая двух своих любимцев. — Вы оба мне дороги и обоим я предлагаю новую должность. Обговорите данный вопрос между собой как настоящие моряки, любому из вас я буду рад.
На самом деле Макаров заранее предполагал, как именно будет решена данная проблема, ему просто хотелось еще раз проверить знаменитое морское братство и укрепить товарищеские узы капитанов.
— Степан Осипович, полагаю, что данную честь следует отдать капитану Эссену, — первым твердо высказался Храбров. Посмотрев на своего коллегу, он добавил. — Николай Оттович дольше моего служит во флоте, он старше, опытней, дальновидней и давно заслуживает повышения. Тем более, я счастлив находиться на «Наследнике» и не хотел бы менять корабль. Естественно, с вашего позволения, — добавил он.
— Благодарю за столь высокую оценку моей скромной персоны, — Эссен слегка покраснел от удовольствия.
— Значит, решено, — Макаров удовлетворенно потер ладони. — Поздравляю, Николай Оттович, с этого дня «Севастополь» находится в ваших руках, руках надежных и опытных. Уверен, вы меня не подведете.
— Приложу все силы, — заверил Эссен. И он действительно превзошел все ожидания. Ход ремонтных работ на броненосце быстро набрал какой-то невероятный темп, люди трудились днём и ночью. Эссен докладывал, что подготовит корабль к выходу в море к концу марта и адмирал ему верил.
Всеми силами подстегивая подготовку эскадры к генеральному сражению, новый командующий успел встретиться с пехотными генералами и их командующим Стесселем. В свою первую ночь в Порт-Артуре Макаров долго беседовал с Храбровым, выясняя, как ситуация смотрится с уровня капитанов. Тот предоставил много важных, точных и полезных сведений. Поближе узнав коменданта Порт-Артура, Макаров вынужден был согласиться с резкой, но как он теперь понял, вполне правдивой характеристикой Стесселя как «трусливого интригана». А хуже всего было то, что тот находился под каблуком у жены Веры Алексеевны, которая считала себя первой дамой Артура и не стеснялась отдавать различные распоряжения. Генералы слушались ее, словно она была фельдмаршалом, улыбались, да знай себе почтительно прикладывались к ручке.
Проблемой выступал краеугольный камень непримиримых интересов, где каждый тянул одеяло на себя. Моряки считали, что первейшее значение имеет флот, для обеспечения которого русские, собственно, и заняли Порт-Артур. Недаром же их перевели из Владивостока именно сюда, в незамерзающую гавань. Стессель же и его генералы проводили линию, что первична крепость, сам полуостров и железная дорога, а флот лишь защищает интересы России с моря.
— Предлагаю установить
