Председатель 2 - Вай Нот
Следующие тридцать минут я объяснял моему водителю принцип Аэропоники, которая действительно еще не получила широкого распространения в мире, но за которой будущее. Например, в покинутом мной времени этим методом выращивают овощи в Израиле, и урожайность там просто отменная. Но этого я уже, конечно, ему не говорил.
Да, выращенные таким образом овощи далеки по вкусовым качествам от тех, что растут в открытом грунте. Но вот урожайность, безопасность в плане заражённости растений болезнями и, самое главное, возможность снимать несколько урожаев в год, в том числе и тогда, когда уже никаких свежих овощей в продаже нет…
Всё это превращало аэропонику, да и гидропонику тоже, на самом деле, не просто в перспективное направление. Это в теории могло буквально озолотить наш колхоз, а потом и произвести переворот во всем овощеводстве Советского Союза.
Правда, чтобы добиться опережающих это время результатов нужно строжайшее соблюдение технологий. Питательные вещества должны подводиться к растениям с точностью до грамма, а показатели влажности и температуры тоже должны держаться в очень узком диапазоне.
Всё это нужно отслеживать в режиме реального времени и максимально быстро реагировать на показатели датчиков. Человек на это не способен, а вот ЭВМ вполне.
Именно это я и предложил Глушкову, и именно за это он уцепился.
В моём времени я немного читал об этом, без всякого сомнения, выдающимся учёном, одном из основателей советской кибернетики. Он ратовал за всемерное использование ЭВМ в народном хозяйстве. При том не только для учёта и контроля различных макро и микроэкономических показателей, как в масштабах Госплана так и отдельно взятого завода, но и непосредственно на производстве.
И, если с заводами всё складывалось еще более-менее, вроде как уже несколько прокатных станов оборудованы ЭВМ, то вот с сельским хозяйством, самой отсталой, но при этом важнейшей отраслью народного хозяйства СССР был полный завал.
Я фактически предложил Глушкову наш колхоз в роли подопытного кролика, попутно очаровав старого математика смелостью и новизной проекта.
Так что тот загорелся моей идеей, согласился и пообещал поспособствовать в скорейшем решении нашей проблемы с котельной. Несмотря на то, что руководил Виктор Михайлович институтом в Киеве у него было полно связей в Москве, в том числе и на самом верху, в Совете Министров СССР.
С таким деятельным и могущественным союзником можно было надеяться на то, что теплицу мы сможем запустить уже в этом году.
Притом, что уж совсем хорошо, я вообще ничем не рисковал. Если ничего не получится с автоматизацией, то ничего страшного, подумаешь, очередной неудачный эксперимент. Кто их вообще считал? До нас их проводили тысячи, и после нас будет столько же. Риска для карьеры всем участникам никакого, экономического ущерба тоже, мы ж науку двигаем. Зато в случае успеха — готовьте дырочки в своих парадных пиджаках. Это как минимум орден Ленина, а то и со звездой героя соц. труда.
Мы потому и едем мы сейчас с Андреем в Калугу, встречать дорого гостя из Киева. Виктор Михайлович лично решил приехать в Новый путь и оценить фронт работ, так сказать.
Он еще вчера позвонил мне и сказал, что приедет вместе с одним из своих ассистентов на поезде, который прибывает в Калугу в час пополудни.
За разговорами с Андреем и моими размышлениями дорога до областного центра пролетела быстро, поезд прибыл точно по расписанию, и в тринадцать десять мы уже выехали с привокзальной площади и направились в Новый Путь. От предложения заехать куда-нибудь пообедать академик Глушков и старший научный сотрудник его института, товарищ Королюк, отказались. Было видно, что им не терпится побыстрее оказаться у нас в колхозе.
— А вот эта высоковольтная линия, она куда идёт? К вам? — спросил Глушков когда мы уже почти приехали.
Виктор Михайлович сказал, чтобы Андрей нас вёз сразу к тепличному хозяйству. Возле него, метрах в трехста и проходила высоковольтная линия, выделявшаяся своими мощными опорами и гирляндами стеклянных изоляторов.
— Эта линия идёт в Красную зарю, соседний с нами колхоз, там мощное хозяйство и есть промышленные холодильники, работающие как раз от трехфазной сети, — ответил я.
— Хорошо, что она близко к теплице, — отозвался молчавший до этого Королюк, мужчина чуть старше меня, но уже имеющий ранние залысины и очки с толстенными стеклами, со зрением у него как и у Академика Глушкова было совсем плохо, — не придётся ничего придумывать.
— Подстанция с резервным генератором всё равно нужна, — задумчиво отозвался Глушков.
— Это проблема? — с тревогой поинтересовался я.
— Вовсе нет, Александр Александрович, просто наш Мир работает на 380 вольтах. Вот мы и прикидываем, что нужно, помимо самой ЭВМ, датчиков и остального нашего хозяйства.
Осмотр самой теплицы и знакомство со всем остальным колхозом прошло без происшествий. Перед тем как поехать в Калугу я дал задание Мясову следить, чтобы наши сельские уникумы, типа Ягодецкого и дяди Мити были при деле, и мне с гостями на глаза не попадались. Само собой, что к работе в таком сложном проекте я никого из них привлекать не буду, но лучше уж, чтобы вообще сидели тихо и не отсвечивали.
Вечером Андрей увёз Глушкова с Королюком обратно в Калугу, в гостиницу, а на следующее утро, сразу после планёрки, они вернулись. Да не одни, а с целой представительной делегации в составе партийного координатора Калужского обкома, чиновника из облисполкома и сразу нескольких работников из областных электросетей и строительного треста.
Как сказал мне королюк, все эти товарищи должны в кратчайшие сроки обеспечить строительство всей необходимой инфраструктуры, включая подстанцию, капитальное здание под саму ЭВМ и дома для обслуживающего персонала.
И, что меня удивило, в здании, в котором поставят ЭВМ, планировалось разместить и опытную станцию Института защиты растений. Как оказалось Васнецов, вот ведь хитрый дед, откуда-то пронюхал о наших с Глушковым планах и успел с ним сговориться.
Но так даже и лучше, это только увеличит значимость Нового пути, не только в масштабах района и области, но и всего Союза.
Глава 9
Частые собрания у Емельянова стали нормой с тех пор, как он вступил в должность секретаря райкома. Николай Петрович был из тех, кто хочет контролировать буквально всё. Так что нам приходилось подстраиваться и помогать ему быстрее вникать в
