За Веру, Царя и Отечество! (СИ) - Кисличкин Михаил
Получалось плохо. Молодые парни увлекались, теряли строй, начинали кружиться в бессмысленных маневрах, превращая бой в воздушную "собачью свалку". Я это старался пресекать. Мой единственный шанс превзойти магов других стран был именно в отработанной тактике боя. Здесь еще не знали неумолимой логики воздушных боев второй мировой, которая говорила – любой ас неизбежно проигрывает системе. Маги в этом мире дрались по большей части как придется, – налетели друг на друга два строя и пошла пальба, переходящая в рукопашную. Иногда командир что-то там командует, но это уже импровизация по ходу боя, а не отработанный прием. Даже Танечка японца, насколько я понял, хитрыми тактическими схемами для своих подчиненных особо не заморачивалась, скорее уж пыталась закрыть проблему в бою личным мастерством и огромным магическим даром. Типичное мышление для самураев – я супер ас, мне все по плечу. Мы пойдем другим путем…
Промелькнул ноябрь, за ним декабрь, жизнь потихоньку входила в свою колею. Несмотря на плотный график боевой учебы, я чувствовал себя…почти счастливым, что ли? У меня появилось то, чего никогда не было раньше – любимое дело, соратники, неподдельное уважение окружающих. Командир боевых магов России, это знаете ли, не инженер по холодильному оборудованию. Это статус. Тебя принимают в офицерском собрании, твое мнение слушают, ты нужен. А еще я летал – много и с удовольствием. Сходил разок в театр и в оперу, вживую послушать самого Шаляпина, удостоился со своими магами большого императорского войскового смотра, а это – то еще шоу… Можно ли из-за этого потерпеть женское тело? Раньше я бы сказал – нет. Сейчас? Не знаю…
Новый год мы встретили тихо и почти по-семейному. В этом мире это не самый большой праздник, рождество Христово важнее. Посидели немного с Юлей, Пашкой и его мамой – Авдотьей Павловной, за праздничным столом, поужинали вместе, дружески беседуя за скромным столом – нынче пост, скоромного нельзя. Хотя нам с Пашкой и Юлькой вообще-то можно – у меня на то отдельное благословление от Патриарха имеется. Боевые маги должны питаться хорошо, чтобы силы были. Но зачем скоромное, которое губит душу, если и без того все вкусно? Авдотья Павловна в пост угостила нас компотом, картофельными котлетами, баранками, мороженой клюквой с сахаром, заливными орехами, засахаренным миндалем, бубликами и сайками, изюмом, пастилой рябиновой с постным сахаром – лимонным, малиновым, с апельсинчиками внутри, халвой… А еще была жареная гречневая каша с луком, которую так приятно запить кваском! Ну и постные пирожки с груздями, а так же блины с луком прилагались.
Как вы понимаете, флигель мы вместе с Юлей у Пашиной мамы сняли, о чем я нисколько не пожалел. Удобно и хорошо, да и с Пашкой мы ухитрились остаться хорошими друзьями, несмотря на разницу в званиях. Прежде всего, потому, что он вел себя исключительно правильно – на службе я ему никаких поблажек не давал, а он и не просил. Как и Юля, впрочем. Такие же командиры эскадрилий, как и остальные, субординация – наше все. Но то на службе. А дома – это дома, если Таня фуражку с головы сняла и на крючок повесила, значит, она уже не "ваше благородие капитан Дергачева", а "Тань, привет, какие планы на вечер". А уж что касается Авдотьи Павловны, то она относилась ко мне со всем уважением. Женщина она была неглупая, да и сам факт нашего знакомства давал ей некие преимущества в ее торговом деле. Полезные знакомства, ага… Они хороши, даже когда их напрямую и не используешь, а просто все знают, что они у тебя есть. Формально я простой офицер, а неформально…кому надо тот понимает.
– Господа офицеры! – Сказал я поздним зимним вечером перед замершим строем. – Батальон получил срочный приказ!
Маги смотрели на меня удивленно и немного волнуясь. В самом деле, что могло произойти, что их всех сейчас собрали на плацу, в этот вечер, за пару часов до рождества? Дома стоят наряженные елки, улыбаются родные, готовится праздничный ужин и вдруг всех срочно ни с того ни с сего из увольнения отзывает Танька. Война?
Я сделал несколько шагов вдоль строя. Погода морозная, но ясная, все небо в звездах, снежок легонько похрустывает под Таниными летными унтами. Лепота! Ладно, не будем тянуть…
– Председатель народного комитета, господин Корнилин отдал распоряжение достойно встретить рождество нового, тысяча девятьсот двадцать четвертого года! Поэтому, одновременно с началом крестного хода и вечерних народных гуляний российским магам велено дать над столицей праздничный салют! Разбираем винтовки господа офицеры и подвешиваем заклинания фейерверка! Плетения все помнят?
Народ в строю облегченно выдохнул, разулыбались.
– Покажем народу красоту и бегом праздновать, шампанское стынет. В честь рождества продляю личному составу батальона своим приказом увольнительные с трех до семи суток, начиная с сегодняшнего числа!
– Ура нашей Тане! – Закричал кто-то на правом фланге. – Ура!
"Вот распиз…и", – беззлобно подумал я. "Никакой дисциплины".
– Урааа Тане!!! – Закричал уже весь строй. – Гип-гип ура!!!
Потом был ночной полет в плотном строю над ярко освещенным в честь праздника городом. Мы зависли над Невским проспектом и, когда в полночь над Исаакиевским собором разнесся мощный и чистый колокольный звон, мы дали свой рождественский магический салют. Сотня огненных росчерков устремилась к небесам и взорвалась фонтаном огней, на мгновение превратив ночь в день. Еще залп и еще! Народ на улицах застыл, наблюдая за ярким зрелищем. Отстреляв по обойме, мы, разбившись поодиночке, заскользили низко над городскими улицами, щедро рассыпая висящие в воздухе горящие холодным пламенем магические огоньки, превратившие город в разноцветную рождественскую сказку. Люди внизу, очарованные зрелищем, задрав головы вверх, улыбались и махали нам руками, мы тоже их приветствовали в ответ, как могли. Это был хороший вечер, скажу я вам… Снег, освещенные улицы, радостный и слегка нетрезвый народ внизу и разлитое в воздухе ощущение праздника, почему-то запомнились мне надолго.
Зима и весна прошли незаметно, все в делах и текучке. Уровень выучки батальона заметно вырос, но меня он все равно пока не устраивал. Надо больше стараться… Хотя куда уж больше – у нас и так вылеты каждый день. А моим ребятам еще и другим наукам надо бы время уделить – баллистике, математике, логике, иностранным языкам. Также в программу обучения входила тактическая прикладная медицина и выживание в экстремальных условиях. В общем – дел невпроворот. Тем более, что страна потихоньку приходила в себя после революции, экономическая ситуация немного выровнялась, и Россия начала потихоньку проводить активную внешнюю политику. Время было такое, неспокойное – к войне республики и Райха присоединилась Северная федерация и война начала приобретать размах полноценной мировой. И всем понимающим людям было ясно, что рано или поздно России предстоит в эту войну вступить. Вопрос только когда, на каких позициях и чьей стороне…
Ребров меня вызвал на приватный разговор в конце августа. Тепло принял в своем кабинете в здании генштаба, неспешно расспросил про дела в батальоне, а затем достал из кармана фотографию и протянул ее мне.
– На, полюбуйся. Майор Таня Дегуршафф собственной персоной, один наш человек сфотографировал ее на улице Берна. Командир отдельного магического батальона райха и, по всему выходит, твоя сестра. Тоже маленькая девочка и тоже высококлассный офицер между прочим. Кавалер ордена серебряных крыльев, с кучей боевых заслуг. Ты ведь знала о ней?
– Знала, – не стал отпираться я. – Я же говорила, были у меня озарения.
– Все равно мистика, – пожал плечами генерал. – С вами двоими связана какая-то тайна. Вот только какая? Детство твое мы тщательно проследили, опросили воспитателей и детей из приюта. Ты всегда была необычным ребенком. Но никаких посторонних контактов у тебя не было с рождения. Как все это объяснить?
