Павел Дмитриев - Фанфики на цикл "Еще не поздно"
18. Откуда есть пошла пейджерная связь
© Copyright Almt
Вот я и познал, как к советскому руками водителю подкрадывается не фейковый, а вполне реальный Дедушка Кондратий. Во всяком случае просвистело близко. Прихожу на работу, а Толика нет. И что я вообще к нему попёрся? Да не помню уже. А его нет. Это как? Так не бывает! Это практически, пришёл президент на работу, а министр обороны отсутствует.
Вернулся в кабинет и позвонил. В смысле Толику домой.
-- Люсь, привет. Толика дашь?
-- ...
-- А... Уже ушёл... Давно?
-- ...
-- Не, я эээ... на работе, видно из кабинета вышел. Пока-пока!
Клац. Опаньки... Значит сверхсекретный офицер КГБ вышел из дома на работу, но не дошёл. Я засмотрелся в окно на свежий снежок припорошивший первый гололёд. В голове зашевелились смутные, неоформленные, но нехорошие мысли. Чёрт! Я рванул трубки и обламывая ногти кинулся набирать домашний номер... Тууу... Так. Спокойно. Катя в боксе. Настя сейчас по расписанию выгуливает бабушку. Ну не бабушку, но вы поняли. Может быть. Но в такую погоду? Потащит наша вольнонаёмная "бабушка" двухлетнего ребёнка сквозь метель в очередях стоять?
На несколько секунд завис осознавая ситуацию. В мозгах уже не мысли, а цветное кино с заложниками, пальбой из бензопилы и почему-то взрывающийся вертолёт. Куда бежать? Ждать у моря погоды? Бежать поднимать охрану в ружьё? Ещё раз взвесив "за и против", потянулся к ВЧ.
Михаила Ефимовича нашли не сразу, и похоже выдернули с совещания. Выслушав моё сбивчивое объяснение, разбавленное потёкшими интельскими соплями, коротко успокоил "ты всё правильно сделал, сиди в кабинете, ни куда не суйся". И положил трубку. Буквально через три минуты "связисты" забегали по двору, а самый ленивый начал неторопливо прогуливаться в коридоре за дверью кабинета.
Сколько времени взад-вперёд ходил я, не знаю. За сердце держался уже вполне реально. Ну ныло. И башка как бочка чугунная. Звать секретаршу с чаем не решился -- увидит какая у меня сейчас рожа, скорую вызовет. Мираж скорой помощи врывающейся о двор и немедленно покрошенной из крупнокалиберного пулемета в мелкую кашу, не добавил оптимизма.
А потом позвонил мерзавец Толик. Честно-говоря, поздоровался он таким тоном, что я ждал фразы "положите миллион долларов и план аэродрома в урну на углу". Вместо этого он пробурчал: "а я ногу поломал".
Как уже потом, он рассказал оффлайн, вышел себе из дома, прошелся до остановки, и прямо там, на свеженьком гололёде, навернулся по ступенькам уличного спуска. Да так неудачно, что помимо закрытого перелома, заполучил ещё и болевой шок -- под снегом-то камней не видно. Хорошо, что времена здесь патриархальные. Пассажиры тусовавшиеся на остановке, запихали пострадавшего в подъехавший автобус и уговорили водителя сделать крюк до травмпункта. Там его обкололи новокаином, раньше чем он успел что-то вякнуть, от того и голос у него был, как у свежего зомби. Две недели Анатолий провалялся в травме, а потом ещё две ковылял по коридорам НИИ на костылях, распугивая персонал стуком "костяной ноги". Я с охраной возил в опечатанном портфеле ему бумажки какие-то подписывать. Бюрократия блин! Кстати, по шапке ему прилетело конкретно. По-моему даже с занесением. Хотя сам Толик эту тему старательно обходил. А меня когда накрыло, то я чуть в трубку не заорал: "чего ж ты по мобиле не отзвонился!?" Не заорал всё-таки. Но вопрос мобильной связи поднял. Правда всё равно ничего не получилось. Во всяком случае в тот раз. Получилось другое, про это другое Толик потом едко шутил, что "когда в следующий раз сломает ногу, то будет точно знать, что о нём думают".
