Владимир Тимофеев - Дорога на Сталинград. Экипаж легкого танка
Не знаю только как отблагодарить товарища лейтенанта. Может, цветы какие найти? Нет, цветы ей пусть командир дарит, а я… Во! Я стихи напишу. Думаю, ей понравится…
Серафим Барабаш:
Хороший тут у них чай. Забористый. А вот сахарок подкачал. Хотел было его вприкуску, ан нет — тает быстро, оглянуться не успеешь, вся сласть уходит. Очень это как-то неладно. А еще неладно то, что воевать теперь нечем — товарищ Елена нам весь танк раскурочила.
Прицел, вон, зачем-то сняла, прошурупила там всё, сейчас панораму ломает. Точнее, режет. Электросваркой, кажется… Ох ты, искрит-то как, пожара бы не было…
А ведь послушать майора, так тут не противник, а шушера какая-то. Вот только много ее, как комарья на болоте. Или это просто мы такие орлы? Даже и не знаю, много ли отваги надо, чтоб всех этих гадов прихлопнуть. Оно, конечно, со своей колокольни сужу. Но все равно не пойму, как они воюют. Туда нельзя, сюда нельзя, там не ходи, здесь не стой. Жаль, руку сломал. Ну, ничо, пущай Гришка поработает. Ему бы еще пару боев, да пяток маршей, глядишь, и впрямь мехводом станет. Во, сюда глядит. Чо глядишь? Масло проверь, ходовую, движок послушай. Тебе в бой сейчас, а ты ни ухом, ни рылом, что там с техникой. И так, блин, машину чуть не угробил, пока на эстакаду эту въезжал. Эх, дурила, молодой еще… Хотя нет, постой, погоди… Нут-ка, глянь, что там за ящик товарищ лейтенант принесла? Как говоришь? ИМП-2? Хм, индукционный миноискатель. Так, инструкция есть? Всё, давай изучай. Что значит "вдруг не пойму"? Не поймешь, тогда вон у… э-э… у младшего сержанта Фоминой спросишь, понял?.. Ну вот и ладненько. А я пока… я пока противогазы гляну. И не забудь, боец Григорий, по ним я у тебя тоже экзамен приму, так что бери второй, вместе разбираться будем…
Григорий Синицын:
А чо я? Я ничо. Как сел за рычаги, так и толкаю их туды-сюды. А коли проверить или узнать чего надо, так это мы завсегда. А вот шлем я у Серафима Макарыча заберу. Надоело, понимаешь, пинки от командира получать, вся спина болит. Лучше уж через ТПУ слушать. Во, отдал. Морщится, правда. А я ему в обмен каску свою. Смешно он в каске смотрится. Зато я орел, в танкошлеме, как положено. Теперь повоюем. Инструкции мне дает, даже Григорием назвал, а не Гришкой. Зауважал, значит. Ну да, с передачами я вроде разобрался, так что не стыдно теперь. И с миноискателем этим разберусь, и с противогазом. Главное, чтобы это… за дорогой следить и не прыгать по полю, как заяц, без прикрытия. У нас ведь теперь и пехота есть, и авиация. Марик с Макарычем, выходит, в автомобиле поедут. У них майор главным. Отвлекут бандитов, а потом мы ударим, расчихвостим гадов. А под конец лейтенант наш с воздуха вжарит. В общем, в блин раскатать должны "фюрера" местного. Хоть его никто из наших и не видел. Шлем он все время носит какой-то черный, от мотоцикла. И на хрена им в будущем шлемы такие, не видно ж ни черта. Ну да ладно, всех перебьем, одни останемся. А разбираться опосля будем, кто там "фюрер". Был, ха-ха.
Владимир Микоян:
Да, не ожидал. Як седьмой. И не просто какой-то там неизвестный Як, а Кольки Шульженко — я его инициалы под приборной панелью обнаружил. Мы с ним одним выпуском из Качи выскочили. Только он, в отличие от меня, учился подольше, да и повоевать успел. Немного, конечно, но успел. И, видимо, в тот день, когда меня э-э…м-м…, на вынужденную он сел где-то рядом. Только в 94-й попал, а я на двадцать лет позже — в 2015-й. Сижу вот теперь здесь. Любуюсь. Иконостас такой же, не изменился почти. А вот рукоятка-автомат — это что-то. Шаг винта, высотный газ, нагнетатель — ни о чем думать не надо, все само делается, только успевай ручку двигать. И фонарь прозрачный — все видно. Сзади, правда, гаргрот мешает, но к этому я привычный. Рули в порядке, триммеры тоже. Про гашетку не забыть бы — как нажимаешь, ручку удерживать надо. Прицел стандартный, мне нравится. Вооружение стандартное. Электростартер от внешнего источника. Мотор? Нет, так далеко я не полезу, доверюсь майору. Он, похоже, техник от бога… Надо же, бога вспомнил, к чему бы это?… Да какой там техник, инженер, каких поискать. Конфетку из машины сделал. Со связью только проблемы, хотя, нет, на прием работает. Ну что ж, задача ясна, цели определены. Короче, сделаю пару кругов, пилотаж подкорректирую и вперед, на врага. А сейчас что? Да все, как обычно. Зарядим, заправим, проверим и — в бой.
А Ольга с Антоном здесь останутся. Помогут завестись и следить будут. Антон сейчас не боец совсем, сильно его побили. А Ольга… Ее майор Оленькой называет, ну так он ей заместо отца. Я бы ее тоже так называл, только боязно. Вдруг обидится. Ну ничего, после боя назову. Или нет? Страшно. Я таких никогда не встречал… И уже не встречу…наверно. Да нет, точно, не встречу. Не верил, что так бывает. Но… жить я уже без нее не могу. Глупо, конечно, всего пару часов знакомы и… Нет, решено, после боя признаюсь, не смогу терпеть дольше. А там — была не была…
-
На разработку плана операции ушло не менее полутора часов. Сначала майор быстро ввел Винарского в курс дела, а потом они на пару долго колдовали над картой, изучая планы торгового центра, выискивая слабые места в конструкциях. Минут через сорок позвали Микояна. С ним, как водится, обсудили различные варианты боевых действий в воздухе с учетом ТТХ вражеской авиации. Спустя четверть часа летчика сменил Барабаш, а его, чуть погодя — Синицын. Еще через двадцать минут вспомнили про Кацнельсона — как пояснил Бойко сержанту, в предстоящем сражении любая мелочь может оказаться решающей, и потому мнение каждого, в том числе и назначенного волевым порядком снайпера, имеет значение. И, как выяснилось, правы оказались отцы-командиры, когда решили именно у Марика поинтересоваться насчет строительных конструкций — тот много чего про прогрессивное обрушение поведал, не даром, видать, на инженера учился. Вот только численный перевес бандитов отменить никак не удавалось. Предполагалось, что их в любом случае будет до хрена и больше, в отличие от красноармейцев, которых лишь четверо, плюс сам майор, да плюс летчик. Короче, хиловатый отряд получался — всего шесть бойцов, даже до отделения не дотягивает.
Однако к исходу второго часа план всё-таки утвердили. Майор сложил ненужные более бумаги в сейф, "спрятанный" в стену штабной комнатенки, и испытующе посмотрел на Винарского:
— Ну что, сержант, справишься с задачей?
— А куда я денусь? — пожал плечами танкист, но тут же, спохватившись, выпрямился и четко отрапортовал. — Справлюсь, товарищ майор.
— Ладно, не тянись, — махнул рукой Бойко. — Чай, не на плацу. Пойдем лучше глянем, как там наши, — а потом неожиданно подмигнул сержанту. — Заодно и танк твой проверим.
* * *То, что танк и впрямь стоит проверить, Винарский понял, как только увидел свою боевую машину, стоящую на метровой высоты эстакаде с раскрытыми люками и затянутыми внутрь проводами и шлангами. А еще в боевом отделении что-то сверкало. Что-то весьма и весьма яркое.
— Что за ерунда? — хмуро спросил сержант у разбирающих и складывающих в ящик какой-то непонятный прибор Барабаша с Синицыным.
— Миноискатель это? — ответил Макарыч, похлопав рукой по ящику. — Хорошая штуковина. Любую железку, как собака кость, чует.
— Да плевать мне на ваши железки! — чертыхнулся Винарский. — Я спрашиваю, с танком что!?
— С танком-то? — переспросил мехвод, почесав за ухом. — Дык, нормально всё. Там товарищ лейтенант чего-то… э-э… модернизирует.
— Чего он там модернизирует, блин!? — взорвался сержант. — Кто позволил?
— Ну-у, ты это, командир, не серчай. Мы ж не думали. И потом ты ж вроде и сам, ну, не возражал, в общем.
— Я!? Не возражал!?
— Ну да. Только не ему, а ей.
— Не понял, — опешил Винарский. — Кому ей?
— Товарищу лейтенанту. Елене Валерьевне.
— А-а-а, — только и смог протянуть сержант, досадуя на собственную несообразительность.
Майор же тем временем подошел к танку и, подняв с бетона гаечный ключ, постучал по стальному борту:
— Алло, гараж. Как дела?
— Пока не родила, — грубовато прозвучало из-за брони.
Сергей Васильевич усмехнулся.
— Долго еще?
Внутри танка перестало сверкать и через пять-семь секунд над башней показалась голова девушки. С собраннной в узел косой и сдвинутой на затылок маской сварщика.
— Вырубай, Макарыч, — скомандовала Леся, указывая глазами на небольшое, красного цвета электроустройство, мирно гудящее сбоку от эстакады.
— Сей момент, — понятливо отозвался механик и, подойдя к прибору, несколько раз нажал на нем какие-то кнопки. Затем, дождавшись сигнала о выключении, закрутил вентиль на сером баллоне с надписью "Аргон" и, ловко поймав брошенный девушкой держак-горелку, принялся сноровисто сматывать шланги и кабели. Почти не обращая внимания на сломанную руку — обезболивающее, видимо, пока еще действовало.
