Александр Конторович - Черный проводник
Лицо хунхуза и он сам — всё сейчас напоминало восковую статую. Да и его телохранители не остались безучастными — до них тоже, наконец, дошёл весь ужас создавшегося положения. Веллер сейчас говорил на мандаринском диалекте, и большинство присутствующих его понимали.
В наступившей тишине слышалась только скороговорка переводчика — он переводил японцу всё сказанное.
Огано кашлянул:
— Будет ли мне позволено, господин подполковник, прояснить создавшуюся ситуацию?
— Прошу вас, господин майор.
— Похищая командира заставы, наш хозяин выполнял просьбу… полковника Сато.
— Разумеется, господин Сато не откажется это подтвердить?
— Само собой.
— А девушка? Её похищение тоже входило в ваши планы?
— Э-э-э… нет. Это ненужная самодеятельность господина Ляо.
— Так. Благодарю вас, господин майор. И где сейчас эти… м-м-м… персоны?
— Здесь. Вы хотите их видеть?
— Зачем? Девушка… с ней всё в порядке?
— Она сопротивлялась… её несколько раз ударили. Но ничего серьёзного, господин подполковник!
— Так… вам она не нужна?
— Нет.
— Могу ли я просить вас об услуге, господин майор?
— Разумеется. Всё, что в моих силах, господин подполковник!
— У вас ведь есть с собой некоторые… э-э-э… медицинские препараты?
— О каких именно препаратах идёт речь, господин подполковник?
— Мне нужно, чтобы она уснула. Прямо сейчас. И проспала не менее суток. Пусть два ваших солдата доставят её в район реки. Туда, где располагается переправа. Пусть они охраняют её сон до моего возвращения. Я не очень-то доверяю… — Веллер обвел рукою вокруг, имея в виду хунхузов.
— Нет ничего проще, господин подполковник.
— Я надеюсь, что её пробуждение не доставит мне неприятных эмоций?
— За исключением тех, что связаны с уже произошедшими событиями.
— Это уже моя забота, господин майор. Как скоро вы отъезжаете отсюда?
— Прямо сейчас, господин подполковник.
— И не будете допрашивать пленного?
— Он не очень-то сейчас расположен к разговору. Надеюсь, вы меня понимаете, господин подполковник?
— Он что же — ранен?
— Нет. Просто… его взяли живым… на глазах женщины, которую он не сумел защитить… — развёл руками Огайо.
— Да… это позор для настоящего воина. Понимаю вас.
— С ним поговорят позже. Для подобной беседы у нас есть… соответствующие специалисты.
— Могу ли я присутствовать при этом разговоре? Надеюсь, ехать не слишком далеко?
— Ничуть. Пара часов — не более. К утру вы сможете быть уже у реки, я распоряжусь отвезти вас на моей машине.
— Тогда пусть солдаты, увозящие девушку, захватят и моего коня.
— Я распоряжусь, — кивнул майор, вставая. — Мы отъезжаем немедленно.
— Могу ли я попросить вас… подождать меня на улице? Недолго, всего несколько минут.
— Разумеется, господин подполковник. Вам… не требуется помощь?
— Нет.
Японские офицеры вытянувшись отвесили уважительный поклон Веллеру. Совершенно на прусский манер — резко и быстро. Каково же было их удивление, когда тот, в свою очередь, ответил им совершенно по-японски, поклонившись традиционным образом.
За японцами захлопнулась дверь. Следом за офицерами вышел и переводчик в сопровождении солдат.
Подполковник, опустившись на своё место, взял со стола чашку с чаем.
— Ляо!
— Да, мой господин?
— Там, — палец Веллера указал на дверь, — стоит твой помощник… как его?
— Вэнь И, мой господин!
— Позови его.
Непрерывно кланяющийся Вэнь И подошёл к столику.
— А ну-ка… Сними куртку… — Подполковник встал и обошел дрожащего хунхуза со всех сторон, внимательно его разглядывая. — Ляо! Как давно у тебя этот человек?
— Четыре года, мой господин!
— И как?
— Он всецело мне предан!
— То есть он перережет горло по твоему приказу?
— Вне всяких сомнений, мой господин!
— Себе…
Наступила гнетущая тишина.
— Дай сюда саблю.
По знаку хозяина один из телохранителей вышел вперёд и положил к ногам Веллера своё оружие.
— Так… — повертел в руках клинок подполковник. — Неплохая штучка… Ну, ты! Умереть готов?
Бледный Вэнь И судорожно кивнул.
— Надо же… Они тоже? — кивнул Веллер на остальных телохранителей.
— Любой из них, мой господин! — Холодный пот тек по спине Ляо, но он старался не подавать вида.
— Положите оружие и идите сюда.
Об пол глухо стукнул пулемет, звякнули клинки сабель. Немец, осклабившись, показал рукою на другой конец комнаты, и цепочка телохранителей безропотно туда направилась.
— Вэнь И! — бросил саблю помощнику подполковник. — Ты был готов убить себя — на это смелости хватало. А хватит ли у тебя смелости убить его, чтобы занять это место?
Ляо вскинулся, но брошенная сильной рукой чашка рассекла ему бровь, и он выронил из рук пистолет. Пинком отправив оружие главаря хунхузов в дальний угол, Веллер подхватил с пола пулемёт. Лязгнул затвор.
— Я не шучу… — Толстый ствол описал дугу, заглянув каждому присутствующему в лицо. — Вина смывается кровью… главного виновника. Оставшийся будет здесь старшим и он вознаградит остальных. Так, как они этого заслуживают…
Немец повернулся к Вэнь И:
— Ну что, вы готовы драться? Ляо! Вставай и бери с пола саблю! Шанс есть — ты был хорошим бойцом!
Шанс у толстяка действительно был. Подобрав с пола саблю, он пару раз взмахнул ею, проверяя баланс. И по тому, как он это сделал, сразу стало ясно, что оружие попало в руки опытного человека. На стороне Ляо оставался также, несомненно, больший, чем у его противника, боевой опыт. Зато Вэнь И выглядел менее толстым и обрюзгшим, его худое жилистое тело было более подвижным и гибким.
Поединщики закружились по залу, прощупывая друг друга пробными ударами. Выпад… ещё один… Стекавшая из рассеченной брови кровь мешала Ляо, и он периодически смахивал её ладонью, оставляя на лице красные разводы.
Высверк клинка!
Толстяк, резко повернувшись на пятках, выбросил вперёд руку!
Удачно — из рассеченного предплечья его противника потекла кровь.
Одобрительно загудели телохранители, и усмехнулся немец.
Не прекращая движения, Вэнь И подхватил с полу чей-то платок и быстро обернул им руку, останавливая кровотечение. Сделал он это настолько быстро, что вызвал одобрение со стороны зрителей. Ляо не успел воспользоваться таким благоприятным моментом, и это тоже отметили все.
Теперь положение противников стало более-менее равным, даже с некоторым преимуществом главаря хунхузов. Оба были ранены, но главарь не так серьёзно.
Снова блеснули сабли, высекая искры, клинки столкнулись в воздухе.
Безрезультатно, противники не достали друг друга.
Но Ляо удачными маневрами оттеснял оппонента в угол, резко ограничивая его маневр.
Веллер присев на корточки, усмехнулся и покачал головой. В отличие от всех остальных, мнимое преимущество толстяка его не обмануло. Отступая в угол, Вэнь И приближался к возвышению в углу комнаты. По-видимому, он задумал какой-то ловкий трюк, и оно ему зачем-то было нужно.
Подняв с пола чашку, немец поставил на сошки пулемёт и осмотрел стол. Взяв с него бутылку принюхался и, одобрительно кивнув, налил из неё в чашку ханжина.
Угрожающе размахивая саблей, Ляо между тем совсем загнал противника в угол. До стены ему оставалось всего несколько шагов.
Сделав выпад, тот попытался достать соперника клинком. Неудачно… Толстяк небрежным жестом легко парировал удар.
Взмахнув рукою, Вэнь И бросил свой клинок в лицо противнику. Ляо, наклонив голову, прикрылся саблей от летящего в его направлении оружия врага.
И пропустил момент, когда его бывший помощник, оттолкнувшись ногами, вскочил на возвышение. Прыжок, толчок ногой от стены — и он кошкой приземлился за спиною главаря. Ещё прыжок — и бывший помощник прижался к спине бывшего хозяина. В руке Вэнь И блеснул кинжал…
И из перерезанного горла толстяка хлынула кровь…
Разжав руки, победитель выронил кинжал и, шатаясь, сделал несколько шагов назад.
— Держи, — сказал, похлопав его по плечу, незаметно подошедший сзади немец, протягивая чашку с ханжином. — Выпей это, сейчас не помешает. Я в тебе не ошибся, парень!
— Господин! — прижав окровавленную руку к сердцу, опустился на колени победитель. — Я буду служить вам вечно!
— И не пожалеешь об этом… я отпишу господину У о том, что в твоём лице он имеет преданного слугу. Пусть мне подадут бумагу и чернила!
Стоявшие у стены телохранители тоже опустились на колени, а один из них, надо полагать — самый сообразительный, постоянно кланяясь, поднес Веллеру принадлежности для письма. Тот, присев у стола, чиркнул на листе бумаги несколько строк.
