Федор Вихрев - Третий фронт. Партизаны из будущего

— Экипажу приготовиться! Сергей, работаем по палаткам, — крикнул я башнеру и мехводу. — Леша, идем на полном, и дави всех на фиг!

Слава богу, Док понял правильно. Т-26 рванул по направлению к палаткам. Я ударил короткой очередью из пушки по ближайшему пулеметному гнезду, затем по второму. Не промахнулся. Охрана, увидев такое дело, даже не пыталась отстреливаться — только пятки засверкали, они даже оставшиеся пулеметы бросили. От отдельно стоящей большой постройки к припаркованному рядом с ней легковому автомобилю побежали четверо, причем один из них явно сопротивлялся, но безуспешно. Я продолжал истреблять убегающих, Док вплотную занялся теми, кто был около палаток. А Змей на мотоцикле погнался за легковушкой. Мне даже показалось, что Тэнгу наклоняется в люльке, как заправский колясочник в мотогонках.

Когда немцы разбежались достаточно далеко, я вернулся к лагерю. Красноармейцы еще были на месте, слишком уж прочной выглядел двухрядный забор из колючки, да и собаки бегали между рядами здоровые и жутко злые на вид.

— Товарищи красноармейцы! Сейчас мы откроем ворота, и вы покинете это место. Желающие могут присоединиться к нам и продолжать истреблять немецко-фашистских захватчиков, а трусы могут разбегаться на все четыре стороны! Обещаю, стрелять в спину не буду! Кто считает, что самостоятельно будет продолжать свой путь, покиньте лагерь как можно скорее, кто останется с нами — стройтесь на дороге, будем изображать колонну пленных — нам надо добывать оружие и топливо.

Резко развернувшись вправо, «двадцать шестой» пошел к палаткам. Огня я пока что не открывал, рассчитывая подойти поближе, но охрана лагеря, видимо, что-то заподозрила, и один из пулеметов начал стрелять по моему танку. Ничего серьезнее у немцев здесь не было. По ожившему пулемету отработал Саня, а мы — все равно уже фрицы заметались — открыли огонь из обеих башен по палаткам. Похоже, немцы не очень понимали, что происходит. Спросонья они выскакивали из палаток, кто как был, но понять, кто их атакует, не могли. Ну, принадлежность «тэшки» понятна, но немецкий бронеавтомобиль, ведущий огонь по охране лагеря? Да и мотоцикл Змея был явно немецким…

А нам было плевать на их ступор. Леша, мехвод, крутил танк, как юлу, пытаясь давить всех и все. Да и два пулемета не оставляли немцам шансов убраться с дороги этого сумасшедшего танка. Картины мелькали одна за другой и оседали где-то в сознании. Вот из одной палатки выскочил офицер и, что-то крича, стреляет по танку из пистолета. Пока я доворачивал башню — чертов маховик, — Леша, резко повернув, вдавил немца в белорусскую землю. Вон несколько фрицев кинулись к стоящей неподалеку легковушке. Я уже был готов открыть огонь, когда увидел, как один из них — его почему-то держали — попытался вырваться, но не смог. За ними кинулся Змей. Тэнгу примостился в коляске и, похоже, не обращал внимания на шум боя вокруг. А вот «Бюссинг-НАГ» сносит ограждение лагеря, и пленные — сначала медленно и неуверенно, а потом все быстрей и быстрей вырываются из этого столь ненавистного им места. Вид броневика с его крестами приводит и их в замешательство, и Саня, высунувшись из люка, что-то кричит им, указывая направление на дорогу. Постепенно и так слабое сопротивление немцев прекратилось. Бой стих. Леша подвел танк к Саниной машине. Я открыл люк, вылез из башни.

— Ну, вроде все. Как думаешь — тревогу они поднять успели? — спросил я Саню.

— Наверное, нет, вон, кабель полевика у тебя в гусенице запутался, так что теперь только когда добегут куда-нибудь, — ответил он. — Куда Змей укатил, видел?

— Змей? — Я почесал затылок, оглянулся. — Куда-то туда. Там фрицы к легковушке рванули, думал было уже снять, но один вроде как сопротивлялся, так я не стал палить. Вот только кого они могли отсюда эвакуировать вот так, под огнем? Еще один Гудериан, блин?..

— Что здесь есть такого, чтоб немецкие генералы здесь стадами гуляли? Нет, они увозили кого-то из пленных, — не понял моего юмора Саня. — Но кого?

— Это они Дмитрия Михайловича вывозили, — отозвался один из освобожденных, слышавший наш разговор.

— Дмитрий Михайлович? Карбышев, что ли? — спросил я. — Но как? Он же… — и замолчал.

Посмотрел на Саню.

— Что делать будем? Змей один не справится. Дела…

— Да не догнать мне его! Они на полную катушку вжарили. Будем надеяться, Змей вернется….

Букварь задумался о чем-то. И вдруг скомандовал оставшимся красноармейцам:

— Кто захватил оружие — переодеться в немцев, только тем, кто еще щетиной не оброс, десять человек. Остальным — строиться в колонну по четыре. Лишнее оружие в броник и на танк. Если что — расхватывайте. Если рядом окажутся остановившиеся немцы — нападать по моему сигналу. Я иду первым, за мной строем пленные, по бокам — те, кто изображает охрану, сзади — танк, — и уже тише: — Док, если навстречу будет небольшая колонна — выезжай на встречку, чтоб остановилась, я хвост подрежу.

Когда я думала, что организовать и провести фестиваль — это тяжело, я была явно не права. На фоне того, что происходило сейчас, фестивали были цветочками. Предусмотреть все реально оказалось невозможным. Еда, туалеты, оружие, формирование, опросы, техника, охрана, разведка и еще куча головной боли, которая сваливается на голову абсолютно внезапно и требует немедленного решения. И все это на фоне того, что ежесекундно могут нагрянуть немцы.

Красноармейцы к командованию женщины относились настороженно. Но после того, как им вправил пару раз мозги Степан, поуспокоились и перестали прикалываться. Самыми простыми вопросами, на которые мне приходилось отвечать, это: «Товарищ Иванова, а вы замужем?» На что я уже на автомате отвечала: «Был, но я его пристрелила! За домогания!» Солдатики ржали, но приставать опасались.

К середине дня я думала, что застрелюсь сама от этих всех приколов.

— Товарищ Иванова? Разрешите обратиться!

— Что еще? Ты кто?

— Старшина Чубинатов! Надо бы чаю, товарищ Иванова. Там в ящике есть мешки с заваркой. Организовать бы чаю….

Блин… Сама пить хочу.

— Хорошо, сейчас распоряжусь…

Старшина развернулся и пошел к своим. И тут меня накрыло!

— Старшина Чупинатов!

— Чубинатов! Товарищ Иванова! — развернулся тот.

— Ты чем занимался? Ну, род войск?

— Интендантская служба!

Опа! Красавчик, вот ты мне и нужен.

— Есть еще из ваших здесь?

— Так точно! Старшина Ингмаатулин.

— Так! Назначаю вас главными по хозяйственной части!

— Но наше звание…

— Плевать! Считайте себя временно сержантами!

Я была в кайфе, поняв разницу между «все предусмотреть» и «все знать» или «делать как надо», а не «самому додумываться». Весьма существенная разница, однако!

Старшины — фореве! Теперь я поняла, зачем в нашей армии прапорщики — сгружать с командирской головы охрененную кучу проблем. Так что, когда появилась из-за деревьев первая машина наших парней, я уже была готова адекватно воспринимать новые рояли!

Змея ждали минут десять, но он все не появлялся. Искать его не было возможности, где искать-то? Легковушка уходила на такой скорости, что догнать ее не смог бы даже броневик, чего уж там «двадцать шестому». Бывшие пленные выстроились тем временем в колонну по четыре, человек десять с более-менее не измученным видом, порывшись среди остатков палаток, переоделись в немецкую форму и изображали охранение колонны пленных. Саня пошел впереди, а я, пропустив колонну, замыкающим.

«Жаль, пленных в этот раз нет. Танк мыть придется самим. И пожрать бы чего-то…» — крутилась в голове мысль. Действительно, последний раз мы нормально ели… А когда? Уже и не вспомнить. Ну и дела. А ведь пленные тоже все на голодном пайке… Где ж мы на всех еды наберем?

А колонна получилась знатная. Поглядев на наши геройства, практически все решили идти с нами. Пары дней в лагере людям хватило, чтобы понять, что собой представляет враг…

Когда наша колонна дошла до края леса, я оглянулся и оценил вид — слишком уж мы вытянулись, метров на двести пятьдесят только пешими, плюс еще НАГ в голове и Т-26 в хвосте колонны. Только я подумал, что нам необходим новый рояль, как навстречу показалась колонна грузовиков. Головным шел мотоцикл, за ним пара грузовиков с тентами, а вот дальше — чудеса. Целых шесть «Мерседесов»-наливняков тонны на четыре горючки каждый. Причем, судя по прямоте рессор, цистерны были наполнены под завязку. Замыкало колонну еще одно чудо-юдо — какой-то длиннокапотный трехосник с большим ящиком в кузове и за ним еще один мотоцикл. Док не подвел, когда до переднего байка оставалось буквально с десяток метров, «двадцать шестой» резко вывернул навстречу колонне. Мотоциклисты затормозить не успели — голова сидевшего за рулем просто оказалась между башен танка, дальше плечи не пустили. Колясочник так и остался неподвижно сидеть на своем месте. Я тоже пошел на таран мотоцикла — люльку просто смяли, как банку из-под пива. Водитель тоже не выжил. Колонна остановилась, а наши пленные, вместе с конвоирами, быстро вытащили сидевших в кабинах и расправились с ними.