Александра - Олег Ростов
Гриша пересчитал монеты.
— Должно хватить. Царевна.
Я добавила ему ещё, а потом положила на стол два серебряных талера.
— Возьми и это, на всякий случай. Кстати, там же можешь где-нибудь поесть в корчме. Не стесняйся. С собой возьми какую-нибудь суму. В неё и положишь пергаменты. Не надо, чтобы их кто-то видел. Если будут задавать вопросы, зачем тебе старые пергаменты, придумай что-нибудь. И ещё самое главное, никто не должен узнать, что ты их покупаешь по моему велению. Понятно, Гриша? Ты их покупаешь для себя.
— Понял, Царевна, госпожа генерал-майор. Я всё сделаю.
— Хорошо. Деньги взял?
— Взял.
— Всё свободен. Я сама тебя вызову. — Гриша ушёл. Я, посидев немного, всё же решилась ехать к Василию. Зайдя в Грановитую палату и идя в направлении Княжеских апартаментов, встретила стремянного Великого Князя.
— Царевна Александра. — Сказал он. — А Государь за Вами послал.
— Ну вот, а я сама приехала.
Меня проводили к Василию. Боярин открыл мне дверь. Зашла. Василий стоял ко мне спиной. Повернулся.
— Как быстро⁈
— Не быстро, Василий. Просто я сама поехала к тебе. Ты уже, я даже не сомневаюсь, знаешь о ливонцах.
— Да уж, просветили меня… Ничего не хочешь мне сказать, Сашенька?.. Ого, да ты сегодня не так, как обычно одета. Это радует.
— Василий, давай присядем? — Взяла его заруку.
— Давай присядем. — Я видела и чувствовала, что он очень недоволен, даже раздражён, но сдерживается. Мы сели рядышком на лавку. Я сидела, смотрела ему преданно в глаза и поглаживала его руку.
— Вась, да, мне предложили корону Ливонии. Что в этом плохого… Подожди, дай я скажу. Я не дала сразу ответ. Хотела поговорить с тобой.
— Спасибо, Саша, что всё-таки решила. Корона Ливонии, это хорошо. Значит не придётся воевать Орден, он сам добровольно перейдёт под мою руку. Так ведь, Александра?
— Подожди, Василий. Не всё так просто. Первое требование, Ливония не должна становится частью Московского государства.
— Так. Дальше?
— Я коронуюсь, не будучи твоей женой. Но твоей женой могу стать будучи уже королевой.
— Вот оно, ключевое слово «можешь стать». А можешь и не стать. Так, Саша?
— Василий…
— Что Василий? Ты мне говорила, что я люб тебе? Говорила?
— Говорила. От своих слов не отказываюсь.
— Но, как я понимаю, тебе очень хочется надеть королевскую корону?
— Хочется, но не из-за того, чтобы просто взобраться на королевский престол. А из-за прагматизма и целесообразности.
— Из-за чего?
— Прагматизм. Чистый расчёт. Тоже самое и целесообразность.
— Но в случае твоей коронации, наше венчание надо будет отложить.
— Да, Василий. Но это временно!
Он убрал свою руку из моей, встал. Я видела, что злость его распирает, словно перегретый котел.
— Мне опять ждать, Александра⁈ — Он пнул рядом стоящую ещё одну лавку. Она грохнулась на пол. Я вздрогнула. Василий начал быстро ходить из угла в угол. — Если Ливония не станет часть моей державы, на кой она мне нужна? И я начинаю подозревать, Саша в двойной, нечестной игре с твоей стороны. Не ожидал я этого, может ещё и в латинянство перейдёшь? А что, иначе папа буллу королевскую не даст.
— Василий, ты не прав. Я никогда тебя не обманывала…
— Я могу тебе верить? В глаза мне смотри. — Он уже кричал. Господи, боже мой. Чего делать то? Я видела злость, но самое главное, видела душевную боль в его глазах. — Эх ты, Саша, Саша.
Он подошёл к двери, открыл её, посмотрел на меня и вышел. Да что ты будешь делать???!! Как его переклинило то. Я подскочила и выбежала за ним. Стража, что стояла в коридоре, боярин, ещё какие-то люди, шарахнулись от Великого Князя. Ибо он был в гневе.
— Василий, подожди. Пожалуйста. Ты не выслушал меня. — Крикнула я ему.
— Не выслушал? Я выслушал тебя, Царевна! — Последнее он особо выделил. Пнул ещё какую-то лавку.
— Да подожди ты. — Догнала его и вцепилась ему в руку.
— Ты чего вцепилась в меня? Иди, получай корону свою!
— Я хочу с тобой поговорить. И я ещё не всё сказала! — Крикнула уже ему. Я, если честно, сама была на грани истерики. У меня побежали слезы. Прислуга, стража, бояре, что были там, дворяне служивые, мужчины и женщины находились в шоке и начали постепенно, вжимаясь в стены, практически на цыпочках, сваливать куда подальше. Такое они видели впервые. Великий Князь и Царевна Царьградская выясняли отношения. Полный трындец! И мало кому хотелось попасть под раздачу. Так как сам Василий был крут на расправу, так же и Царевна не страдала милосердием. Чего стоило только избиение князя Шуйского металлическим прутом.
— Если ты думаешь, что я предала тебя или хочу предать, то ты ошибаешься или меня хотят оклеветать в твоих глазах, очернить. Я лучше умру, чем сделаю это. Не веришь мне, отдай меня кату. И всё. Пусть он забьёт меня до смерти своей плетью.
— Ты с ума сошла, Александра! — Взревел он. — Умом совсем тронулась?
— Тогда что ты говоришь такое про меня? Я же для тебя стараюсь, для детей наших будущих стараюсь.
— Для детей?
— Для них, а для кого ещё? Прошу тебя пойдём назад, вернёмся в твою светлицу. Поговорим там. Не надо на виду у всех тут выяснять наши отношения. Прошу, Василий. — Вцепившись ему в руку, я не собиралась отпускать его. Меня вообще сейчас от него было не оторвать, даже башенным краном.
— Хорошо, пойдём поговорим. — Он резко направился назад. Я семенила за ним, продолжая держаться за его руку. Внутренняя стража, им сваливать было категорически запрещено, стояли бледные и делали вид, что их тут вообще нет, застыв изваяниями.
Когда Василий зашёл в свой кабинет, я отпустила его руку. Сказала страже и боярину Фёдору, чтобы они отошли от двери на десять шагов и не подслушивали.
— Ты чего распоряжаешься в моём тереме? — Недовольно сказал громким голосом Василий.
— Прости. Просто я не хочу, чтобы они, уши распустив, слушали, как мы с тобой говорим. Итак, сейчас сплетен будет целый воз и маленькая тележка.
Василий глянул на застывших стражников и боярина.
— Отойдите. — Велел уже сам Князь. Они словно ждали команду и моментально отбежали даже не на 10, а на все 20 шагов. Я закрыла дверь и задвинула засов.
— Ты что делаешь? — Спросил он.
— Буду исправлять нашу размолвку. — Кинулась к нему, он не успел среагировать, как я обхватила руками его шею, обнимая и впилась в его губы своими. Прижалась к нему. Целовала его неистово. Чуть он приоткрыл губы, мой язычок скользнул в его рот. Продолжая обнимать его одной рукой, второй стала гладить его волосы, пропуская их меж пальцев. Во мне нарастало возбуждение. Грудь сладко заныла, требуя грубых мужских рук, губ и поцелуев. Его ладони легли на мою талию. Он сам уже целовал меня. Потом одна его рука переместилась с моей талии на мою спину. Стоила мне чуть отпустить его губы, как он хрипло спросил:
— Саша, что ты делаешь?
— Хочу показать тебе, как я сильно тебя люблю.
— Но я могу не сдержаться. А ты сама просила не позорить тебя.
— Не сдерживайся. Не надо. И ты не опозоришь меня больше. Мы ведь с тобой итак муж и жена. Пусть не венчанные пока. Но это не важно. Мы обречены друг на друга. Я поняла это. И пусть мы друг от друга на тысячи верст, на многие дни пути, пусть мы в разных эпохах и между нами лежать столетия и даже тысячелетия. Но мы всё равно, обречены друг на друга. Обречены тосковать друг без друга и искать друг друга, как две половинки одного целого. Ты муж мой. Мой господин и моя любовь.
Я начала лихорадочно расстёгивать его кафтан. Василий потрясённо смотрел на меня. Расстегнув, я попыталась скинуть его с Князя. Он помог мне. Потом я так же расстегнула его пояс. Он упал на пол, лязгнув притороченным к нему кинжалом в богато украшенных ножнах. Он снял с меня шубку. Откинул её в сторону. Провёл рукой по моей голове сбрасывая диадему и сминая платок, освобождая мои волосы. Князь был возбуждён, сильно возбуждён, как и я сама. Возбуждённо дышал. Я отстранилась.
— Подожди, родной. Ты порвёшь на мне платье. Дай я сама. — Задрала подол до пояса. Увидела, как сверкнули его глаза просто бешеным вожделением и желание. Всё, Василия заклинило. И расклинить его можно было только хорошим сексом, чтобы он начал адекватно соображать. Сняла, глядя ему в глаза и улыбаясь, шелковые трусики.
