Время линкоров - Герман Иванович Романов
— Ладно, сейчас все объяснимо — жажда реванша, и стране не пришлось долго воевать, армию ведь не высадили в Корее всей массой, так что «сэкономили», по любимому выражению покойного Витте. Репарации с них не стребовали, контрибуцией не обложили, удовольствовались переданными обратно Курилами и протекторатом над Кореей.
Зиновий Петрович закурил, благо коробок был заранее установлен в папироснице — только спичкой черкнуть. Сделав пару затяжек, мысленно втянулся в ситуацию, испытывая растущий холодок в душе. «Объединенный флот» вышел в море в полном составе, причем с почти точно теми же кораблями, что японцы строили до его кончины. И он еще раз стал подсчитывать, мысленно загибая пальцы на отсутствовавшей левой руке. Странно, но так сам Рожественский переставал чувствовать себя инвалидом.
— Ладно, «Катори» и «Касиму» они заказали почти день в день в четвертом году, как «Сацуму» и «Аки» в пятом. Та же петрушка с «цукубами» — их заложили в пятом, а «курамы» в шестом году — я еще начальником главморштаба был. «Кавачи» и «Сетсу» заложили в девятом — но тогда Русин мне тогда говорил, что как раз пару линкоров собираются строить. Вроде все десять, лишних нет. Теперь подведем баланс — по три броненосца и броненосных крейсера мы утопили, старье считать не будем, и война сразу же закончилась. В Токио и Лондоне сообразили, что без флота ее вести невозможно, а царь на радостях согласился с посредничеством — Николай Александрович действительно не хотел войны, а тут Корею предложили в качестве откупа. Вот и прельстили, заранее обманывая…
Рожественский задумался, закурил еще одну папиросу, взглянул в окно — за стеклом мутной серой пеленой хмурое мартовское утро Петербурга. И снова вернулся к одолевавшим его мыслям, пробормотав:
— Японцы ведь сразу же хотели купить «чилийцев», а как не сошлись в цене, то приобрели в последний момент «гарибальдийцев», от которых я тогда, в гордыне своей, отказался. А ведь деньги бы выделили, будь я настойчивей. Хотя… Все равно бы их в Цусиме погубил, но может быть и разгрома бы не случилось, кто знает — все же два вполне прилично забронированных корабля, и ход вполне на уровне…
Зиновий Петрович нахмурился — воспоминания о том прошлом постоянно жгли душу. Но силой воли постарался отринуть их в сторону, они сильно мешали ему размышлять о настоящем.
— Сейчас просто состоялся своеобразный «обмен» — «гарибальдийцев» на «чилийцев», только и всего, раз девять лет тому назад я пасьянс смешал. И тогда ведь «формидеблы» самураи прикупили, вот только сейчас нам их явили. Но то моя промашка, следует признать, и хорошо за нее моргенштаб «высечь», чтобы в будущем «мышей ловили». Сегодня же всем им там устрою «порку», сутками на службе будут находиться, я им дам балы и театр! Ишь ты, война идет, моряки сражаются, а тут крысы на берегу пир устроили!
Рожественский ощутил себе прежним, готовым рвать и метать, и с немалым трудом взял себя в руки, понимая, что после такого визита в МГШ на стол лягут рапорта с убедительной просьбой отправить на войну, на корабли действующего супротив неприятеля флота.
— Ладно, расклад почти сошелся — плюс два броненосца, минус шесть наших трофейных. Хм, а ведь тогда у японцев имелось, с восемью малыми броненосцами, и, не учитывая русских «пленников», еще четырнадцать первоклассных броненосцев, намного больше, чем сейчас. Ладно, это против нас они строили, но в то время против кого готовились воевать⁈ А ведь вели подготовку, целенаправленную, вкладывая огромные деньги, просто так десять броненосцев и линкоров спешно не строят. Против кого самураи эту мощь решили направить⁈
Зиновий Петрович встал, зябко повел плечами, хотя печи топили. Подошел к шкафчику, открыл дверцу, осторожно извлек графинчик коньяка (один раз уже уронил на пол). Рубиновая жидкость отражалась в тусклом свете электрической лампочки в хрустальном стекле. Налил черненую серебряную стопочку до краев и выпил одним махом — «хлопком» с давних времен, когда гардемарином ухаживал за барышнями. Какие беззаботные были дни, и особенно вечера…
— Старею, на воспоминания потянуло. А мне там надо быть, на мостике броненосца, под выстрелы…
Помотал головой, прекрасно понимая, что царь не отпустит. Сейчас он нужен здесь, в Петербурге, и готовить надо еще одну войну, до начала которой остаются не недели, считанные дни — союзники по «Балканскому альянсу» начали всеобщую мобилизацию, турки ответили тем же. А это война, мобилизацию ради запугивания просто так не проводят.
И он занимается тем же — под предлогом войны с Японией началась мобилизация флота и приморских крепостей, переданных Морскому министерству. Это к имеющимся почти семидесяти тысячам еще тридцать пять тысяч запасных и призванных новобранцев. Еще началась мобилизация в трех сибирских округах — Омском, Иркутском и Приамурском, и всех казачьих войск на той территории находящихся. Все двенадцать стрелковых дивизий будут пополнены до полных штатов, вместе с запасными батальонами. Еще развернут четыре Заамурские пехотные пограничные дивизии, еще более сильных по составу, так как с бригад уже выделили кадры для формирования сразу шести Маньчжурских стрелковых дивизий. Благо отобранных и военному делу должным образом обученных туземцев хватает. В Корее к трем имеющимся дивизиям будут сформированы еще три — высадки японских войск король Коджон боится до икоты, как и все его подданные. И вполне резонно опасаются резни — в том, что самураи будут мстить за своих переселенцев, никто не сомневался.
— Пока флот господствует на море, никакой высадки японцев в Корее не будет. У нас в шхерах полсотни миноносцев и миноносок, десяток броненосцев береговой обороны, дюжина канонерских лодок, минные заградители. А на море эскадра — четыре линкора, шестнадцать броненосцев, плюс еще три корейских «германца». Полдесятка броненосных крейсеров, с двумя «императорами» если подсчитать. И бывший «Принц Генрих», что «обабился»…
Зиновий Петрович фыркнул — король Коджон, старая сволочь, переименовал недавно купленный у немцев крейсер еще и в память своей убитой японцами супруги, и ведь брат кайзера о том вряд ли подозревает. Теперь там в названии два имени — супружеская чета ванов снова сошлась «заедино». Азиаты любят всякую символику…
— Постой, а ведь крейсер с двумя броненосцами в Шанхае побывал. Так, а ведь их выручать нужно, японцы ведь запросто
