Продавец ’кондитерки’ - Вячеслав Юшкин
Чтобы проверить своих людей выработал следующую схему. Отправляю патрули из четырех человек и иду с ними вместе. Тут и проявились мои скажем так недоброжелатели и завистники — один из патрулей полностью переформировался и в составе этого патруля оказались близкие приятели нашего нового ирландского героя. Очередной выход именно с этим переформированным патрулем. За нами по тихому идет десяток и сторожит меня. Отошли буквально на милю от лагеря и проявились эти нехорошие люди.
-Стой говорят капитан. Прошло твое время. Если хорошо нас попросишь умрешь легко. Поэтому парень рассказывай — про деньги и как эти деньги взять.
Троих убили практически сразу и взяли одного поговорить. Не зря я подстраховался и меня сторожили мои люди. не сказать, что заговор был большой. Но в разной степени в этом сговоре участвовали практически все рядовые и сержанты. Не давала им покоя мифическая золотая начинка сундуков. Вот и часть решила выйти со мной в поле и здесь поковырять меня ножичком и раскаленными углями. Сорок тысяч фунтов забрать и поделить и уйти в горы к испанским «патриотам».
Вот такая история получается весь этот маневр только взять деньги и убежать. Ирландский идиотизм и оправдание такое же идиотское— я плохой католик. Если бы не было денег тогда, наверное, хороший. в лагере сидят тридцать шесть человек пассивные участники сговора ждут результата моего активного допроса силами активных участников.
Меня весьма заинтересовало почему мне помогают эти парни, что перебили патруль и убили нашего интригана лейтенанта. объяснение мне дали простое — не все ирландцы продают своих ради денег есть и нормальные парни, которые ценят хорошую удачу. Со мной они уже получили больше чем за годы поиска лихой удачи на родине. И ещё когда одного из нас ранили то все эти … хотели бросить раненного и уйти и только ты капитан и заставил тащить раненного до последнего.
План я переработал. теперь он был следующий — собираем обоз из фур с дровами и захватываем одну за другой сигнальные башни. Обкладываем дровами и поджигаем. Затем следующую и следующую и затем атакуем склад с оптикой. И затем даю команду основной группе отступать и с десятком рядовых остаюсь прикрывать.
В чем здесь коварство с моей стороны— всё просто нас не будут догонять нас будут отлавливать по дороге отступления и нас будут встречать при отходе. Не догонять — встречать.
Обоз с дровами захватить было несложно. Этот обоз взяли прямо на следующий день. И сразу не ожидая — просто пошли и брали одну сигнальную башню за другой и тут же обкладывали вязанками хвороста и поджигали. Иные даже не брали до конца — просто забивали двери досками крест на крест и поджигали. Удалось сделать быстро, и основная группа пошла к основным силам я же с десятком рядовых остался прикрывать.
Мучила ли меня совесть ведь люди пошли прямо в засаду. На обратной дороге патрулировали уланы и уйти от уланов этим пассивным заговорщикам было невозможно. Гранаты я оставил себе. Деньги за гранаты я платил из своих. Что ожидало роту после гибели основной части рядовых. Если они не выйдут к основным силам, то останется немного — дюжина в основном британском лагере и десяток, который со мной. Рота будет расформирована, и я как капитан буду сидеть в резерве и должности капитана мне не будет.
Как я думал обойти такую ситуацию. У меня был запасной план. Мне не хотелось претворять этот план в жизнь. Тогда роту я терял и туда назначали бы другого капитана. От благодарных банкиров /несмотря на иронию такой фразы/ мне предлагали должность майора в моем же втором батальоне. Взамен я должен был не выводить свои деньги из кредитной конторы следующие пять лет. Проценты мне платили бы все так же в полном объеме, но неснижаемый остаток / все семьдесят тысяч фунтов / был бы в полном распоряжении конторы. Я взял время на подумать и ушел в тыл к французам. сейчас я всё больше склонялся к тому, что бы принять это предложение.
В батальоне британской армии по штату два майора, и именно они непосредственно занимаются снабжением своих рот /за каждым майором закреплены роты/ и в случае сражения командуют этими же ротами. за каждым майором закреплены — один сержант и десяток рядовых. Теперь же мне не надо думать за оставшихся они сами выбрали свою судьбу. Мне надо будет пристроить с собой только десяток человек и я мог так сделать.
Но и отказываться от поиска коллекции брильянтов нашего французского Маршала я не собирался.
После захвата и поджога этого десятка сигнальных башен я отправил основную часть группы на соединение с основными британскими силами сам же со своим доверенным десятком остался в арьергарде. До последнего момента ждал что хоть один из уходящих скажет — давай пошли с нами. Здесь тебя ждет смерть. Нет ни один не побеспокоился за меня и с ухмылками ушли к основным силам. Мол давай капитан сам выкручивайся. Что ж буду выкручиваться. Вы же ребята сами выбрали свою судьбу. Уланы вас ждут.
Не знаю вроде бы неблагородно так поступать но и мне моя жизнь дорога и делиться своим золотом я не хочу. Хоть это и вторая жизнь, но и умирать я тоже не хочу. Вот такая я скотина.
Пока основная группа пошла навстречу уланам я с десятком по-тихому ушел в другой район. Надо было посмотреть на сокровищницу маршала. Обоз с самым ценным грузом стоял в испанском поселении. Местное испанское население врезали и испанских домах устроили склад ценностей под охраной полуроты вольтижеров. мы устроились в ближайших холмах и стали внимательно наблюдать за деревней. Какое-то чувство внутри меня не просто не советовало идти в эту деревню. Это чувство внутри меня просто кричало — не ходи. Там опасно. Поэтому мы и сидели, и смотрели за этим селом и французами, которые охраняли этот склад.
Посмотрев пару дней, я пришел к выводу — склад не настоящий. На склад ничего не привозили. Мало того охранная полусотня вольтижеров беспробудно гуляла и особо не стояла на постах. Это ложный склад.
Как узнать, где настоящий склад с золотом и брильянтами. Надо взять языка, конечно, офицера. при допросе языка забыть о законах войны и подпалить пятки языку. Правильно — оставлять в живых того после допроса нельзя. что же значит такова судьба у француза.
Дорога из села была одно и эту дорогу мы перекрыли. В засаде нам не пришлось сидеть долго. Сначала в село прискакали уланы — немного десяток. Затем из села
