Адъютант палача 3 - Александр Яманов
Пытаюсь попросить Пырха дать мне воды, но вместо слов из горла вырывается подобие вороньего карканья. К своей чести, полешук среагировал моментально, аж подскочив на стуле. Его серые глаза впились в моё лицо, а на губах появилась глуповатая улыбка.
— Ваше Сият…
— Пить, — перебиваю Янку и откидываю голову на подушку.
— Сей момент, — засуетился Пырх.
Судя по звуку, он встал со стула и начал суетливо набирать воду в стакан из графина. Наконец, живительная влага прокатилась по горлу и ухнула в желудок. Мне сразу стало легче, хотя боль от ран заставляла постоянно морщиться. Пырх тем временем начал вываливать на меня информацию.
— Хорошо, что остолопы — охранники додумались привезти вас в военный госпиталь. Повезло, что на месте был профессор Пирогов, он и провёл операцию, вытащив из вас две пули. По словам доктора, кости не задеты и вам повезло. Я вызвался сидеть здесь вместо санитаров, а то уж больно рожи у них наглые. Могут ведь бросить вас и завалиться спать. Только и узнал, что после операции может быть плохо после эфира, и надо больше пить. Сейчас сбегаю, спрошу, есть ли кто из докторов. Может, сам Николай Иванович уже прибыл, хотя, ещё рановато.
— Стой! — произношу с трудом, — что с Агнешкой?
— Всё хорошо! Её сиятельство навещала вас, и хотела остаться, но я уговорил её вернуться домой. Думаю, уже скоро пани будет здесь. Немец же по городу бегает, ведь террориста наши дурни на месте пристрелили. Вот и надо по горячим следам найти какую-нибудь зацепку.
— Иди, отдохни, пусть санитар здесь посидит. Я пока попробую поспать, чего-то в сон клонит.
Последней мыслью перед тем, как я провалился в тяжёлое забытье, была забавная ситуация с Пироговым. Наши идиотские власти после Крымской войны сделали всё, чтобы не давать русскому гению работать. Куда только его не пытались сбагрить, лишь бы талантливый и честный человек не мешал людям делать гешефты. Благо, Муравьёв послушал мой совет, и ценой огромных усилий вернул доктора из провинции, буквально продавив его назначение в Николаевский военный госпиталь. Уж очень был зол на Пирогова император, которому не понравилось слушать правду о состоянии дел в войсках и медицине. Все эти годы я оказывал Николаю Ивановичу поддержку. Он даже ведёт свою колонку в «Санкт-Петербургских ведомостях», пользующуюся большой популярностью у прогрессивной публики. Кроме того, мы с Мосоловым начали издавать журнал «Эхо планеты», где Пирогов также периодически печатал свои статьи. Заодно я составил ему протекцию и оплатил издание целого учебника по хирургии. А теперь он меня спас.
Просыпаюсь и понимаю, что чувствую себя гораздо хуже. Раны всё так же дёргает от боли, голова тяжёлая, и я не могу толком пошевелиться. Чувствую, что в палате я не один, поэтому поворачиваю голову и пытаюсь выдавить улыбку, увидев, кто пришёл. Серые глазищи, полные слёз, смотрят на меня с надеждой. Но супруга дама неглупая, и поэтому сразу напоила меня достаточно вкусной водой. Или для меня сейчас любая влага сродни амброзии?
— Янка, — произносит Агнешка не оборачиваясь, — Зови доктора, и побыстрее.
Когда дверь за Пырхом захлопнулась, жена осторожно взяла меня за руку.
— Всё будет хорошо! Николай Иванович сказал, что сон — лучшее лекарство, и тебя нельзя беспокоить. Лежи и молчи, я просто посижу рядышком.
Сжимаю тонкие пальчики и смотрю на свою любовь. Как же мне с ней повезло! Почти семь лет вместе, ждём третьего ребёнка, но я даже мысленно не представляю себя без этой женщины. Хотел сказать, что-то утешающее, но нас прервали. Невысокий человек с роскошными бакенбардами и не менее монументальной лысиной, стремительно вошёл в палату. Агнешка сразу встала со стула, уступая место гордости русской медицины.
* * *
Следующие три дня я только спал, немного ел и периодически мучился от медицинских процедур. Одна смена повязок чего стоит! Пирогов боялся послеоперационной горячки, но вроде обошлось. Обезболивающих в этом времени, как таковых, нет — поэтому прекращение сильных болей на четвёртый день, я воспринял как самый настоящий подарок. Всё это время со мной был Янка, так как я запретил супруге находиться в госпитале долгое время. В её положении не хватало поймать здесь какую-нибудь заразу. Ещё по дурости сказал, что не хочу выглядеть перед ней слабым, после чего нарвался на гневную отповедь. В итоге, Агнешка приезжает после обеда, проводит со мной час и далее едет гулять по парку. Практически идиллия, если не учитывать моё состояние и сам факт покушения.
Сегодня ближе к вечеру палату посетил человек, которого я ждал больше всего. Фредди сильно осунулся, черты его лица обострились и ещё немец явно испытывал неловкость.
— Давай твои страдания отставим в сторонку. Подобное могло произойти с каждым. Слава богу, что столица пока не превратилась в арену боевых действий, поэтому ошибка охраны вполне естественна, — начинаю разговор после приветствия.
— Вы не правы. После первого случая СБ сделала выводы и стала вести себя грамотнее. Но случившееся точно не ошибка, а недоработка. Мы расслабились, и за это чуть не поплатились вашей жизнью, — не согласился со мной старый товарищ, — Предлагаю перейти на более жёсткий вариант, как было после первого покушения. Встречи только в здании конторы, кортеж строго из двух карет, перемещения по стране с усиленной охраной, а лучше их пока отменить. Есть у меня мысли и по охране вашей супруги, так как она ведёт себя излишне беспечно. Надо приставить к ней опытного человека во время прогулок и перемещений по городу. Также я хочу попробовать вашу задумку с женщиной-телохранителем. Есть у меня одна интересная кандидатура, которая может исполнять роль служанки, но будет охранять Агнешку.
— Обдумаем твоё предложение немного позже. Лучше расскажи, как проходит следствие и удалось ли чего-то раскопать, — стараюсь поменять положение и разместиться поудобнее, так как тело
