Михаил Ланцов - АЛЕКСАНДР
Суэцкий канал - одна из самых первых и самых значимых побед человека над природой, изменившая картину транспортных коммуникаций всего мира. Маленькая канава протяженностью в несколько десятков километров, а какой резонанс!
Впрочем, вся постройка Суэцкого канала с самого начала была большая авантюрой, которая закончилась успехом лишь по какому-то невероятному везению. Однако Александр не питал иллюзий относительно этого сооружения. Общечеловеческие ценности были ему чужды, а вот с точки конкретной стратегической выгодны постройка канала была очень опасна для безопасности России. Конечно, можно было бы серьезно сократить маршрут из Черного моря в Тихий океан, что существенно улучшило бы товарооборот с Дальним Востоком. Но Саша очень хорошо помнил, что после завершения строительства канала, контроль над ним возьмет в свои руки Великобритания. А отдавать столь важный узел транспортной коммуникации стратегическому противнику было недальновидно. Подумайте сами. Если выстраивать основной канал поставок через Черное море, то в случае войны с Англией, этот канал обрывается полностью, путем перекрытия Гибралтара и Суэца. И все. Вся логистическая цепочка оказывается никуда не годной. Конечно, канал поставок через Северное море тоже не отличался особенной надежностью, но там хотя бы можно было пройти. В отличие от довольно узкого Гибралтара, и канала, который вообще, в случае необходимости, можно было на каком-то участке просто засыпать.
Поэтому, Александр придерживался того мнения, что для России его строительство решительно не нужно. По крайней мере, в ближайшее время. Это понимание привело к тому, в разведывательном управлении его княжества была создана спецгруппа для работ по данному проекту. Никаких сложных интриг Александр плести не собирался, так как шансов противостоять искушенным в этих делах туркам, французам и англичанам у него не было. Поэтому, он выбрал тактику точечных акций. То есть, разведывательное управление должно было устраивать несчастные случаи местным чиновникам, страдающим особым энтузиазмом в отношении постройки этого объекта и всячески срывать (диверсии) работы по возведению канала.
К диверсиям и ликвидации подошли творчески. Для прикрытия всего мероприятия, в Египет, по согласованию с вице-королем и султаном выехала русская экспедиция с целью изучения древних руин западнее Каира. Конечно, с русскими у турецкого правительства были определенные напряженности в отношениях, но им не отказали, так как Исмаил-паша (вице-король Египта) заинтересовался необычными гостями. Его интерес выражался в пятидесяти тысяч франков золотом, единовременно полученных от неизвестных лиц. Сказать, что он был счастлив видеть на земле Египта русских археологов, значит, ничего не сказать. Само собой, вместе с настоящими учеными, выехало и несколько опытных специалистов по 'ловле бабочек на Суматре', которые в 1862 году участвовали в серии наглых грабежей и провокаций в индийских владениях Великобритании.
Забегая вперед, следует сказать, что экспедиция поначалу никак себя не проявляла, честно занимаясь археологическими изысканиями по своему профилю. Да и позже их не прерывая, подходя к вопросу системно и находя немало интересных вещей. Однако через месяц в делах, сопряженных с Суэцким каналом началось какое-то сущее безумие. То в канале с пресной водой обнаруживали гниющие тела утопленников. То чиновник, симпатизирующий строительству, как-нибудь нелепо умирает. То происходит удачное ограбление банка накануне выплаты жалования, оставившее предприятие без расчетных средств на несколько дней. И так далее. В общем, у Всеобщей компании Суэцкого канала наступила черная полоса, которая уже к концу 1864 года поставила ее на грань банкротства. Ситуацию обостряло еще то, что все происшествия на строительстве с удовольствием освещали британские газеты, которым люди Александра старались передать нужную информацию максимально быстро и полно. В конце концов, Франсуа Лессепс, идейный вдохновитель строительства, не выдержал и слег от нервного переутомления. Его скосила черная депрессия, вызывающая мысли о том, будто весь мир против него. К слову сказать, Морган, пользуясь очень неустойчивым положением компании, потихоньку начал заниматься скупкой акций. Причем открыто, но не афишируя. В тех незначительных моментах, которые всплывали в пресс, он отзывался о перспективном и очень важном для человечества проекте, который нужно поддержать. Учитывая, довольно скромный интерес со стороны American Investment bank, носящий характер обычной финансовой махинации по перекупке акций компании временно испытывающей трудности с целью последующей перепродажи, чем занимался регулярно, этой активности никто не придавал особого значения.
Еще интересней была проведена операция с Афганистаном.
Пользуясь развернутым европейской прессой ажиотажем (не без 'материальной' помощи) вокруг того, что цесаревич совершенно погряз в промышленных делах, и не уделяет внимания искусству и духовной пище, созданным еще для египетской археологической задумки, Александр выступает меценатом для второго подобного предприятия - экспедиции в Персию. Казалось бы, интересы Саши лежат в Афганистане. Зачем ему Персия? В Foreign-office такой шаг цесаревича вызвал панику - Джону Расселу просто было неясно, что именно Саша забыл в Персии. А близость к британским владениям в Индии и репутация очень практичного человека, который даже пальцем не шевелит без выгоды, задавали весьма беспокойный тон его мыслям. Конечно, никакой прямой опасности, эта экспедиция не создавала, 'но зачем?' Джон не верил в бескорыстное занятие цесаревичем вопросами культуры и истории. Он ему вообще больше не верил, ожидая двойного дна в любом его 'телодвижении', так как тот невероятно глупый провал в Намибии, когда Великобритания 'таскала каштаны из огня' для русского принца, едва не стоил ему поста.
В этом ключе стоит отметить, что при совершенном непонимании интересов цесаревича в Персии, англичане не задавали никаких лишних вопросов относительно египетской экспедиции, цель и задачи которой им были совершенно очевидны. Хотя, впрочем, никаких доказательств у них не было, так как люди цесаревича работали аккуратно и с выдумкой. Да и не искали они компромата в тех делах, так цель этой 'научной экспедиции' полностью соответствовала интересам Лондона в этом регионе. Потому английская дипломатическая миссия, что в Стамбуле, что в Каире прикладывали все усилия к тому, чтобы русских никто не трогал и не мешал им в таком благородном деле, как проведение 'раскопок в пустыне'.
А вот как поступать с экспедицией в Персию Джон Рассел просто не понимал. Он боялся ошибиться, и не решался на активные шаги, которые его уже один раз подвели. Александр для него был непредсказуемым человеком с нестандартным мышлением. Он не мог его просчитать, ибо каждый раз всплывало, что какую-то деталь он упустил из виду, либо вовсе не знал. Иногда это даже наводила Джона на мысли о том, что в Англии прозевали создание мощной разведывательной сети русских агентов по всему миру и начинал лихорадочно проверять свою паранойю. И каждый раз ничего серьезного не находил, что вгоняло его в тоску и уныние, так как с его точки зрения ситуация очень сильно отдавала какой-то навязчивой мистикой.
Так вот. Англия ждала, не зная как отреагировать, и встревожено наблюдала за тем, как в Москве подготовилась и выступила в сторону Тегерана достаточно внушительная экспедиция. Ее возглавил уволившийся из армии генерал-лейтенант Ходьзко Осип Иванович, хороший специалист по картографии и Кавказу. Ему в помощь в виде личного секретаря приставили Бориса Андреевича Дрона, одного из самых известных востоковедов Российской империи, специализирующегося на Персии. Решение более чем понятное и разумное, в том числе и для археологической экспедиции. То есть, все ключевые административные аспекты замыкались на опытном военном специалисте, имеющем серьезный опыт экспедиционной деятельности. А главный научный специалист шел как главный помощник. К сожалению, большинство ученых имеют один недостаток - они слишком сильно оторваны от реалий жизни. А потому, остро нуждаются в более-менее серьезном руководителе с приземленным взглядом на реальность.
Экспедиция везла большое количество разнообразного и совершенно немыслимого оборудования, по крайней мере, по ведомостям. Ни в Лондоне, ни в Санкт-Петербурге никто не мог понять, зачем оно может понадобиться на раскопках. А для охранения от разбойников столь многочисленного и ценного оборудования Осипу Ивановичу придавалось две пехотные роты нового образца, усиленные тремя конно-пулеметными взводами, оснащенными пулеметными тачанками специальной постройки, вместо обычных лафетных решений.
