Владимир Контровский - Нерожденный
Приближался вечер, и это радовало Флетчера, видевшего свою задачу в том, чтобы спасти «Йорктаун», один из двух уцелевших американских авианосцев (о гибели «Хорнета», затопленного эсминцами Спрюэнса в 15.00, и «Уоспа» адмирал уже знал). Контр-адмирал Фрэнк Флетчер прикрывал «Йорктаун» всеми силами своего соединения, и не собирался ввязываться ни в какие авантюры.
Глава девятая. Пиррова победа
Мы растянули руку, наносившую удар…
«Народу как на рождественской ярмарке, а толку… Волонтёры, чёрт бы их побрал, – сердито подумал лейтенант-коммандер[41] Кларенс Маккласки, втаптывая в коралловый песок сигаретный окурок. – Ополченцы-минитмены[42] времён войн с индейцами – та же пестрота вооружения, такой же уровень организованности и тот же щенячий энтузиазм. А враг-то у нас покруче гуронов, его так просто не возьмёшь – его надо брать умеючи».
Народу на небольшом – всего две мили в длину и миля в поперечнике – острове Сэнд, одном из двух основных островов Мидуэя, было действительно много. Гарнизон атолла – морские пехотинцы подполковника Шеннона и флотские коммандера Симарда – насчитывал почти четыре тысячи человек: на Песчаном и на Восточном было несколько тесновато. И не от людей даже, а от обилия самолётов, разнообразие которых напоминало уже не ярмарку, а выставку авиационной техники. На острове базировалась 22-я авиагруппа корпуса морской пехоты – 221-я эскадрилья истребителей, 240-я эскадрилья пикирующих бомбардировщиков и 8-я эскадрилья торпедоносцев, – бомбардировщики «Б-26» и «Б-17» 7-й воздушной армии плюс эскадрилья «каталин». Самолётов на Мидуэе было больше ста, и число их, несмотря на потери – из тридцати пяти пикировщиков осталось всего девять (семь «доунтлессов» и два «виндикэйтора»), «авенджеры» погибли все (последний разбился при посадке), из четырёх «мародеров» вернулся только лишь один (очень похожий на дуршлаг), – не уменьшилось, а увеличилось: на атолл сели бездомные самолёты соединения Спрюэнса. Они тоже понесли жестокие потери в бою над японскими авианосцами, часть самолётов с «Хорнета» ошибочно вернулась к своему умирающему кораблю (только для того, чтобы сесть рядом с ним на воду и утонуть), и не всем удалось благополучно приземлиться (японские пули и осколки щедро попятнали многих). Тем не менее, авиагруппа «кораллового авианосца» возросла на четыре TBD, шестьдесят SBD и шестнадцать F4F, увеличив общее число самолётов на Мидуэе до ста пятидесяти. А вскоре к ним присоединились ещё шестнадцать «уайдлкэтов» из состава воздушного патруля, прикрывавшего соединение «А», и плотность крылатых машин на акр территории Сэнд Айленда ещё более возросла.
Самолёты стояли крыло к крылу, и только «каталины», лениво качавшиеся на лёгкой волне в ожидании очередного вылета, не жаловались на тесноту – в огромной лагуне атолла с избытком хватало места и летающим лодкам, и дюжине торпедных катеров 1-й эскадры.
Мысленное брюзжание командира пикирующих бомбардировщиков с «Энтерпрайза» было не совсем справедливым – сотни людей на острове Песчаный отнюдь не являли собой неорганизованную толпу. Многие из них были растеряны (и неудивительно), однако суета на взлётной полосе и вокруг неё была целеустремлённой. Взмыленные техники осматривали машины, определяя, какие из них могут снова идти в бой, а какие требуют вмешательства ремонтников; к самолётам подтягивали заправочные шланги, подносили патронные ящики и подкатывали на тележках конические туши тяжёлых бомб.
Неправ был Маккласки и насчёт поголовного безудержного энтузиазма – настроения среди защитников атолла были разными. Лётчики «Энтерпрайза», своими глазами видевшие, как их бомбы дырявят палубы японских авианосцев, рвались в бой, обуреваемые желанием «ещё раз надрать задницу джапам»; пилоты с «Уоспа», потерявшие многих товарищей, были куда более сдержаны, а уцелевшие пилоты корпуса морской пехоты вообще имели бледный вид. И лётчики-истребители, встретившиеся в бою с японскими асами, уже не напоминали лихих бойскаутов: они испытали на личном опыте, что азиаты «дерутся как черти», и что их «зеро» – отличная и опасная боевая машина, которую совсем непросто поймать в прицел.
Однако лейтенант-коммандера Кларенса Маккласки можно было понять. Он уже знал, что японцы разнесли в щепки соединение «А», и это, мягко говоря, не радовало. «Да, врезали нам самураи, – думал Кларенс, прислушиваясь к разговорам, – и крепко. Ничего, мы ещё посмотрим, кто кого».
От невесёлых мыслей его оторвало появление сержанта морской пехоты.
– Лейтенант-коммандер Маккласки? – спросил абориген.
– Это я.
– Вас вызывает коммандер Симард.
Комендант выглядел озабоченным, но вместе с тем производил впечатление человека, готового оборонять свой атолл, даже если его будет штурмовать вся японская императорская армия при поддержке всего императорского флота.
– Вы старший среди ваших пилотов? – спросил он, испытующе глядя на Маккласки.
– Получается так. Есть ещё лейтенанты Бест и Галлахер, но равных мне по званию я не видел: старших авиагрупп с «Уоспа» и «Хорнета» на острове нет.
– Японцы разгромили соединение Флетчера, – голос Симарда звучал сухо и деловито. – Все остатки нашей авианосной авиации – здесь, на Мидуэе. По оценкам командования, четыре японских больших авианосца уничтожены. Осталось два, и ваша задача – утопить их. Получен приказ: атаковать флот вторжения всеми имеющими силами.
– Приказ адмирала Спрюэнса?
– Подымай выше, – уголки губ Симарда чуть дрогнули в усмешке, – приказ адмирала Нимица. «Каталины» обнаружили японские транспорты, идущие к острову, и с ними ещё и линкоры. Вы представляете, что тут будет, если с моря посыпятся шестнадцатидюймовые снаряды? Нам обещана помощь – к Мидуэю движутся наши линейные корабли. Но нам надо вывести из игры уцелевшие авианосцы джапов, чтобы игра шла на равных. И вы должны это сделать, лейтенант-коммандер, иначе…
– Постараемся, сэр. Лошадок наших вы подкормили, сбрую им поправили, а если в вашем салуне найдётся усталым ковбоям по чашке кофе и по паре сэндвичей, то мы полетим и на Токио.
– Голодными в бой вы не пойдёте, – очень серьёзно ответил комендант Мидуэя, – я уже распорядился. Взлёт по готовности. Времени мало: японцы могут нас опередить.
* * *Узнав результаты налёта на южное соединение янки, адмирал Нагумо воспрял духом. «Оба авианосца противника горят! – произнёс он с торжеством в голосе. – А это значит, что все американские авианосцы выведены из строя. Следующей атакой мы добьём раненых и отправим на дно и другие корабли янки – принесённые нами жертвы не были напрасными». «Это не совсем так, господин адмирал, – мягко, но уверенно заявил Гэнда. – У противника имеется ещё один авианосец: непотопляемый. Я говорю о Мидуэе. Базовая авиация янки не уничтожена, и на атолл наверняка приземлились уцелевшие американские самолёты с авианосцев. И поэтому я считаю, что следующий удар надо нанести не по кораблям противника, а по атоллу Мидуэй, который ещё опасен. Прошу вас прислушаться к моим соображениям, господин адмирал».
Нагумо поморщился. Он не любил менять свои решения и предпочитал действовать по уже принятому плану, даже если план этот имел существенные изъяны. Но командующий Кидо Бутай понимал, что Гэнда кое в чём прав, и заколебался.
Самолёты ударной волны, разгромившей соединение Спрюэнса, вернулись и около 11.00 сели на палубы авианосцев: «Хирю» принял эскадрильи «Сорю», а «журавли» 5-й дивизии – самолёты «Акаги» и «Кага». В общей сложности три авианосца приняли около ста «вэлов» и «кейтов», однако многие машины имели повреждения и «коктейль» авиагрупп с разных кораблей создавал организационные трудности. И надо было ещё перераспределить истребители соединения, которых осталось чуть больше половины, заправить их, вооружить и снова поднять в воздух: опасность новых налётов американской авиации сохранялась. Тем не менее, к полудню к вылету были готовы тридцать два пикирующих бомбардировщика, двадцать два торпедоносца с 60-кг осколочными бомбами (не решив, по какой цели нанести удар, Нагумо приказал часть «кейтов» вооружить торпедами) и двадцать семь истребителей эскорта.
Несмотря на уговоры Гэнды, Нагумо медлил с принятием решения. Хорошо зная цену донесениям пилотов, склонных преувеличивать свои достижения, он опасался, что какой-нибудь из американских авианосцев вдруг оживёт и ударит ему в спину, превратив победу в поражение. Конец колебаниям командующего положил выброс огня и дыма над авианосцем «Кага», вслед за которым корабль окутало облако пара. Звено «бэ-семнадцатых» атаковало с большой высоты, вне досягаемости истребителей и зенитных орудий, и одна из бомб угодила в авианосец. Тысячефунтовая бомба пробила палубы и взорвалась в машинном отделении, разрушив магистральный паропровод и снизив ход «Кага» до девятнадцати узлов.
