Харуки Мураками - 1Q84. Книга 3. октябрь-декабрь
Ежедневно повторяя уроки испанского, Аомамэ представляла себе спокойную, мирную жизнь на побережье этой страны. Может, в той жизни участвовал бы и Тэнго? Закрыв глаза, она в воображении видела, как на пляже Карибского моря они вдвоем с Тэнго принимают солнечные ванны. Она, в черном маленьком бикини и темных очках, сжимает руку Тэнго, лежащего рядом. Однако этой картине, что походила на рекламную туристическую фотографию, не хватало чувства реальности, которое трогало бы душу.
Когда Аомамэ не знала, что делать, то чистила пистолет. Согласно напечатанной инструкции разбирала его на части, вытирала тряпкой и щеточкой, смазывала и вновь собирала. Убеждалась, что все его механизмы действуют исправно. В этой работе Аомамэ приобрела высокое мастерство. Теперь пистолет фирмы «Heckler und Koch» даже казался частью ее организма.
Обычно в десять вечера она ложилась в постель и, прочитав несколько страниц книги, засыпала. От рождения это ей давалось легко. Пока она пробегала глазами по тексту, невольно приходила дремота. Аомамэ гасила лампу при изголовье, клала голову на подушку и закрывала глаза. Если не было чего-то необычного, просыпалась следующим утром.
Вообще Аомамэ не очень часто видела сны. А если и видела, то, проснувшись, почти ничего не помнила. В закоулках сознания застревало несколько невнятных обрывков чего-то похожего на сон. Однако его сюжет не удавалось проследить. Все, что оставалось, было набором не связанных между собой эпизодов. Аомамэ спала очень крепко, и сон происходил в глубине сознания. Как и глубоководная рыба, он не мог подняться на поверхность. Если бы даже поднялся, то потерял бы свой первоначальный вид из-за разницы в давлении воды.
А вот когда она стала жить в этом убежище, ей каждую ночь что-то снилось. Что-то вполне выразительное и реальное. Увидев такой сон, Аомамэ просыпалась. И некоторое время не могла понять, в реальном она мире, или в воображаемом. Такого впечатления никогда ранее не испытывала. Поглядывала на электронные часы и видела на нем цифры 1:15, 2:37, 4:07. Закрывала глаза и пыталась еще раз заснуть, но не могла. Два разных мира молча боролись между собой за ее сознание. Соревновались, как морская и пресная вода в устье большой реки.
«Хочешь не хочешь, - думала она, - берет сомнение, что мир с двумя Лунами, в котором живу, настоящий. Но разве не странно, что я, уснув в этом мире, и увидев сон, не могу определить, сон это или реальность? Кроме того, вот этими руками я убила нескольких мужчин и скрываюсь от настоятельного преследования фанатиков. Естественно, нахожусь в напряжении и страхе. К тому же, мои руки еще помнят, что я оборвала людям жизнь. Нет! Наверное, я уже не смогу спокойно уснуть ночью. Возможно, этим я и должна искупить свою вину».
В общем, Аомамэ видела три разновидности сна. По крайней мере, все сны, которые она видела, принадлежали к следующим трем типам.
В первом сне раздается гром. Комната окутана мраком, а гром не прекращается ни на миг. Однако молния не вспыхивает. Как тогда, когда она убила лидера. В комнате кто-то есть. Аомамэ лежит голая в постели, а вокруг что-то бродит. Медленно, осторожно. Ворсины ковра длинные, воздух тяжелый, застоявшийся. Оконные стекла мелко дрожат от неистового грома. Аомамэ боится. Не знает, что есть в комнате. Возможно, человек, а может, животное. Или никто и ничто. Однако вскоре это что-то выходит из комнаты. Не через дверь и не через окно. Тем не менее оно медленно удаляется, а затем вовсе исчезает. В комнате остается только она.
Аомамэ ощупью находит лампу при изголовье и включает её. Вылезает голая из кровати и оглядывается вокруг. На противоположной от стола стене виднеется дыра, через которую с трудом может протиснуться человек. Но эта дыра не постоянная, а меняет форму - дрожит, передвигается, увеличивается и уменьшается. Кажется, будто живая. Что-то вышло в эту дыру. Аомамэ заглядывает в нее. Дыра вроде бы не имеет конца. И в ее глубине видна только тьма. Такая густая, что, отрезав кусок, можно взять в руки. Аомамэ любопытно. И одновременно она боится. Ее сердце бьется сухо и безразлично. На этом сон обрывается.
Во втором сне Аомамэ стоит на краю столичной скоростной автострады. Она гола-голышом. Люди вызывающе поглядывают на нее из автомобилей, зажатых в пробке. Почти все они - мужчины. Но встречаются и женщины. Кажется, будто люди осматривают ее несовершенную грудь и странно заросший лобок и все это тщательно оценивают. Насупливают брови, притворно улыбаются или зевают. Или просто не отрывают от нее своих равнодушных взглядов. Ей хочется чем-то укрыться. Хотя бы грудь и лобок. Чем-то, хоть куском ткани или газетой. Но вокруг ничего не попадает под руку. А еще, по какой-то неведомой причине она не способна шевелить руками. То и дело, будто вспомнив, дует ветер, возбуждает соски и колышет волосы на лобке.
Кроме того, как назло, вот-вот должны начаться месячные. Расслабив мышцы, низ живота стал горячим. Что же делать, если начнется кровотечение перед таким множеством людей?
И тогда открываются дверцы серебристого автомобиля «Mercedes-Benz coupe» и из него выходит изящная женщина средних лет в светлого цвета туфлях на высоких каблуках, темных очках и с серебряными серьгами в ушах. Стройная, и с такой, как у Аомамэ, ростом и фигурой. Протиснувшись между стоящими в пробке автомобилями доб Аомамэ, она снимает свое желтоватое, до колен, весеннее пальто и накидывает на нее. Легкое, как перышко, оно простого покроя, но, наверное, дорогое. И прилегает к телу, словно сшитое на заказ. Женщина застегивает его до последней пуговицы.
- Я не знаю, когда смогу вам его отдать, и, кроме того, могу испачкать кровью, - говорит Аомамэ.
Ничего не ответив, женщина слегка кивает головой, и, пробиваясь сквозь плотные ряды автомобилей, возвращается к своей машине. Сев за руль, она чуть-чуть поднимает руку в направлении к Аомамэ. А может, это ей только показалось. Аомамэ думает, что, завернутая в легкое, мягкое пальто, чувствует себя защищенным. Теперь ее тело не находится под человеческими взорами. И, словно дождавшись своего часа, по ее бедрам текут струйки крови. Теплой, густой. Но, хорошо присмотревшись, Аомамэ понимает, что это не кровь. Жидкость бесцветная.
Третий сон не удается передать словами. Он беспорядочный, бессюжетный, без картин, а только передает ощущение движения. Аомамэ непрерывно перемещается во времени и пространстве. А когда и где это происходит, не имеет большого значения. Важно, что она перемещается. Все текучее, и в этой текучести рождается определенный смысл. И пока она находится в плену такой текучести, ее тело постепенно становится прозрачным. Ладонь истончала настолько, что видно ее тыловую сторону. Видны кости, внутренности и матку. «Да и я сама могу исчезнуть. А если я стану невидимой, то что меня потом ожидает? »- думает Аомамэ. Ответа не было.
В два пополудни неожиданно зазвонил телефон и разбудил Аомамэ, задремавшую на диване.
- Что нового? - Спросил Тамару.
- Особо ничего, - ответила она.
- А как сборщик платы «NHK»?
- Больше не приходил. Говорил, что придет, но, возможно, это только угроза.
- Может быть, - согласился Тамару. - Ведь абонентская плата автоматически перечисляется с банковского счета и об этом сообщает записка, наклеенная на дверях. Сборщик платы обязательно должен обратить на нее внимание. Так мне разъяснила по телефону человек с «NHK». Сказала, что это какая-то ошибка.
- Мне лучше ни с кем не иметь дела.
- Совсем нежелательно привлекать внимание соседей. К тому же, с вашим характером, когда любая ошибка выводит из равновесия.
- Мир переполнен ошибками.
- Мир - это мир, а я - это я, - ответил Тамару. - Если что встревожит - даже малейшая мелочь - сразу сообщайте.
- В «Сакигаке» не заметно никакого движения?
- Там очень тихо. Как будто ничего не случилось. Внутри, может, что и происходит, но снаружи ничего не видно.
- Я слышала, что в секте есть наш информатор.
- Информация поступает, но мелкая, побочная. Очевидно, внутренний контроль усилился. Кран наглухо закрыт.
- Но они, наверное, будут меня искать.
- После смерти лидера, в секте, бесспорно, образовалась большая пустота. Кажется, еще не определено, кто станет его преемником и в каком направлении двигаться дальше. Но в главном, в преследовании вас, их взгляды полностью совпадают. Вот примерно какой факт удалось установить.
- Не очень приятный факт.
- Для факта самое главное - важность и точность. А удовольствие стоит на втором месте.
- Во всяком случае, - сказала Аомамэ, - если меня схватят и правда вылезет на поверхность, вы также будете иметь неприятности.
- А потому мы хотим как можно быстрее отправить вас туда, куда их руки не дотянутся.
- Я это хорошо понимаю. Но еще немного подождите.
- Она сказала, что подождет до конца года. А потому, конечно, и я подожду.
- Спасибо.
- Не за что.
