Андрей Кощиенко - Файтин!
Конечно, многое в моих умопостроениях притянуто, в теологии я вообще — профан, но из моего виденья событий можно сляпать не режущую слух теорию, которую можно озвучить людям. Что я сейчас и попробую сделать для Сун Ок.
— Знаешь, онни, — сказал я, — я много размышляла, почему у меня вдруг появились способности к языкам. Возможно, я ошибаюсь, но думаю, что это произошло из-за того, что я потеряла память, и в моем мозгу освободилось место. Ведь говорят, же, что дети быстро учатся? Говорят! А это от того, что у них голова еще ничем не занята. Потом, когда дети становятся старше, учиться им становится все труднее и труднее. Они уже много чего запомнили, и в их мозгу места становится все меньше и меньше. Мозги не резиновые, онни! У меня они внезапно освободились. Отчистились. Стали как у маленького ребенка. А на освободившееся место быстро запомнилась новая информация. Думаю, что если бы вместо языков я бы занялась математикой, то знала бы сейчас ее. Но вышло так, что первыми в руки мне попали самоучители иностранного…
— Да? — сказала Сун Ок и задумалась над предложенной мною версией.
А что? — подумал я, наблюдая по выражению ее лица за «ходом процесса», — вполне себе нормальное объяснение. Понятное любому обывателю, логичное, для бытового уровня. Сейчас и посмотрим, насколько оно жизнеспособно…
— Умница, дочка! — сказала мне мама, — как правильно все объяснила! Да, пока детки маленькие, они быстро всему учатся. Потом становятся старше и им нужно больше усилий. А уж меня чему-то новому научить…
Мама махнула рукой, показывая безнадежность затеи и продолжила:… Мои мозги уже все заполнены. Чтобы снова начать учиться, мне нужна новая голова!
Вот, один сторонник моей теории уже есть! Правильно воспринял.
— Ну-у, не знаю, — неуверенно протянула Сун Ок смотря на маму, — может ли такое быть? Нужно посмотреть в интернете, что про подобное пишут.
Вот и займись. Прекрасная идея! Посмотри, почитай, подумай. Только, Христа ради, не доставай меня вопросами! А то я ж уже не четко помню, когда, чего, кому рассказывал. Окончательно запутаюсь.
— Ну, я тогда пошла? — сказал я, вставая, — пойду деньги зарабатывать. Спасибо за ужин, мама. Все было очень вкусно!
Я поднялся с пола и поклонился маме.
— Иди дочка, — благословила она меня, — и хорошенько потрудись! Ты у меня молодец!
— Стой! — остановила меня уже в дверях гостиной онни, — ты когда сдаешь тесты?
— Сегодня утром сдала японский, а что?
— Юна, почему не сказала? — огорчилась мама, — я бы за тебя помолилась.
— Да ладно, — махнул я рукой, — и так — нормально!
— Нормально? — заинтересованно подалась вперед онни, — ты уже знаешь оценку?
— Не, — отрицательно помотал я головой, — не знаю. Сказали, результаты будут через три дня.
— А-а, — огорчилась Сун Ок, — а я думала, ты уже знаешь… ладно, иди. Удачи с переводом.
— Спасибо, — сказал я и направился к компьютеру.
Время действия: примерно то же время
Место действия: загородный дом семьи Чжу Вона. Бабушка разговаривает с Хё Бин.
— Хё Бин, — обращается бабушка к внучке, слегка морщась, — эта девушка Чжу Вона… Как бы его девушка…
Не договорив, госпожа Му Ран замолкает.
— Да, бабушка, — отзывается внучка, — что ты хочешь сказать?
— Ты знаешь, что у нее амнезия?
— Да. Я читала отчет службы безопасности.
— Что ты намерена с ней делать?
— Я?
— Ты же отправила ее сдавать тесты?
— А-а, ты об этом? Думаю, если у нее будут хорошие результаты взять ее на работу. Люди со знанием стольких языков встречаются не часто.
— Избавься от нее! — требует бабушка.
— Избавиться?! — искренне удивляется Хё Бин, — но почему?
— Никогда не предугадаешь, в какую сторону изменится человек, — со скорбным выражением на лице качает головою старая женщина, — пока она молода и неопытна, все выглядит безобидно. Но потом, когда она повзрослеет… все может измениться.
— Бабушка, о чем ты говоришь? — непонимающе переспросила Хё Бин, — я тебя не понимаю, пожалуйста, объясни.
— Не хочу, чтобы говорили, что глупая девчонка, потерявшая память, была лишь игрушкой в его руках. История совсем получается уж странной, а теперь еще и амнезия. Журналисты могут много чего понаписать…
— Ты боишься, что она будет нас шантажировать? Да?
— Нет. Просто предупреждаю возможные неприятности, которые твоему брату совершенно ни к чему. Лишние слухи и сплетни не нужны, тем более, что бороться против них не за что. Она не может быть Чжу Вону парой. Она больна.
— Э-ээ… — на несколько секунд «зависает» от услышанного Хё Бин и восклицает, придя в себя, — бабушка, ушам своим не верю! Неужели ты серьезно думала их поженить?
— А ты думала, я шутки шучу, когда говорю, что этому бездельнику нужна жена, которая станет ему опорой в жизни?! — сердится бабушка, — Когда же вы научитесь слушать то, что я вам говорю!
— Прости бабушка, — кланяется внучка, — просто я не думала, что ты это серьезно. Юн Ми и Чжу Вон? Ее семья совершенно не нашего уровня!
— Уровня, уровня… — недовольно повторяет Му Ран, — все просто помешались на этих уровнях. У нас что, чего-то не хватает? Мы бедствуем? Наша семья банкрот? Зачем тебе нужен этот уровень?
— Нет, но… — теряется Хё Бин, — просто принято…
— Вот именно, принято, — кивнула бабушка, — когда ты произносишь эти слова, неплохо бы хоть раз подумать, правильно ли тебе их произносить, Хё Бин!
— Бабушка, я не понимаю, — нахмуривает лоб внучка.
— Плохо, что не понимаешь. Правилам должны следовать те, у кого низкий уровень. А у тех, у кого он высок, нет необходимости уподобляться во всем простолюдинам. Они уже могут нарушать правила или создавать свои. Для этого они и добивались высокого места. Я немало вложила сил, чтобы эта семья поднялась так высоко. И я тоже поднялась вместе с ней. Поэтому, могу иногда нарушить принятые правила или заставить людей выполнять мои. Я не злоупотребляю этой возможностью, но в некоторых вопросах на это пойду. Хочу, чтобы мой младший внук был счастлив и жил долго. Это не такое уж невероятное желание для старой аджумы. И для меня не важно, какого уровня будет его жена. Главное, чтобы она подходила моему внуку. У меня сложилось мнение, что у этой девочки, у Юн Ми, есть в душе тот необходимый огонь, который мог бы освещать жизнь Чжу Вона. Но она оказалась больна. Лучше прекратить прямо это сейчас, чем потом, когда все неожиданно многократно усложнится. Присутствие ее рядом с нашей семьей может создать проблемы.
— Бабушка, ты что, думаешь, что Чжу Вон может встречаться с Юн Ми? — снова искренне изумляется Хё Бин, — но она же некрасивая! И в школе еще учится… Бабушка, ты что?
— Если бы мужчины женились только на красавицах, люди давно бы уже вымерли, — хмыкает в ответ бабушка и добавила, — Хё Бин! Мужчины, они странные и порою ведут себя совершенно неразумно. Ничего с этим не поделать, поскольку бог создал их такими. Они могут влюбиться в глаза, в голос, даже в походку женщины. А когда мужчина влюблен, его уже не остановить. Ни возрастом, ни отсутствием красоты. Я заметила, Чжу Вон уже несколько раз говорил о Юн Ми. Сам. Я не помню, чтобы он еще что-то о какой-то девушке, что-то говорил. Пока не спросишь — сам никогда ничего не скажет. Поэтому, я решила понаблюдать за нею, но раз она больна, то теперь в этом нет смысла. Мне нужны здоровые правнуки, да и больная жена — обуза для мужа. Поэтому, я и говорю тебе — избавься от нее. Пока Чжу Вон не уйдет в армию, пусть все остается так, как я решила, а потом, пусть ее не будет. Отправь ее учиться или еще чего придумай, но чтобы с Чжу Воном они больше не встречались, когда он вернется. Незачем. Только расстанься с нею «по-хорошему», чтобы ее семья осталась нам обязанной и не имела претензий. Ты меня поняла, внучка?
— Да, бабушка, — с озадаченным выражением на лице кивает Хё Бин, — я сделаю это.
Время действия: следующий день
Место действия: информационный центр, в котором Юн Ми сдавала тесты по японскому языку. Длинный коридор, освещенный лампами дневного света, на полу серое искусственное покрытие. В стенах — двери с имитацией под темную древесину и дверными ручками «под золото».
Одна из дверей открывается и в коридор выходит Юн Ми, держа в немного отставленной в сторону правой руке бланк желтого цвета. Вид у нее удивленно-озадаченный.
Факен шит! — негромко, по-русски, произносит она себе под нос, закрыв за собою дверь и принявшись разглядывать только что полученный документ, — откуда столько? Девятьсот девяносто один, это же дофигища! Я что, гений, что ли? Или это компенсация? От богини? Нифига себе!
Юн Ми, аккуратно, убирает документ в свой розовый рюкзачок и задумчиво направляется по коридору, на выход.
