Королевство Русское. Книга первая. Андрей Юрьевич - Андрей Готлибович Шопперт
— Глеб Зеремеевич, завтра прибудет Гедимин. Ничего этого он увидеть не должен. Отвезите возы в женский монастырь, в тот, где мы сегодня были, разгрузите там глину и отправьте возы назад. Возчиков накормить, о лошадях позаботиться… М… Выдай возчикам по куску ткани на портки али на рубаху, пусть в следующий раз сюда едут не как на катор… м… чтобы не наказание была поездка во Владимир для них, а награда. Да и с собой дай еды на пару дней.
— Так не напасёшься…
— Боярин⁈ Я разве просил мой указ обсуждать? — склонил голову к плечу Андрей Юрьевич и сморщился. Рана на виске задела за стоячий воротник свитки.
Глеб Зеремеевич не обкакался от страха, а бурча под нос чего-то про нищету, что их вскорости ожидает, стал отступать.
— Стой, боярин. Плотника мне пришли и каменщика… нет, гончара… э… Ладно и каменщика, и гончара хорошего.
— И этих одевать и кормить⁈ — но поклонился, мол, будет сделано, и выскочил за дверь, пока у сбрендившего князя новых приступов щедрости не случилось.
Гедимин прибыл по местным меркам с целым войском. Он был в Белостоке со своей малой дружиной и с нею же в гости к… Знатоком родственных отношений Виноградов не был. Но если поразмыслить, то если его дочь замужем за его сыном, то это сваты… Наверное. А если он женится на его дочери… Блин, опять забыл имя! На Авдотью похоже. Если он женится на Авдотье этой, то станет зятем Гедимину, а литовец будет тестем. В сумме получается — сватский тесть. Так этот сватотесть прибыл с малой дружиной во Владимир. Может она и малая, но это сотня всадников. Построились они во дворе замка, спешившись. В четыре ряда построились. В первых рядах стояли вооруженные дружинники. В правой руке они держали копья, в левой — щиты, мечи болтались у пояса. Их сильные тела прикрывали кольчуги, на головах сверкали под солнечными лучами шеломы. У многих шеломы закрывали переносье, и от этого лица казались еще более суровыми. Воины, чего уж! За ними виднелись лучники. Эти были только в кольчугах лёгких и меховых шапках. Все в сапогах. И первый ряд и второй, но как заметил профессор и у этих каблуков не было.
Нужно будет после отъезда Гедимина позвать сапожника и показать ему, как нужно сапоги шить.
На поясе у Гедимина болтались те самые простые деревянные ножны, обтянутые кожей и из них торчала деревянная обвитая серебряной проволокой частично рукоять харалужного меча. Ну, а чего, какой воин расстанется с такой игрушкой.
Мечеслав с другой стороны двора выставил княжескую сотню. Ну, что можно сказать? А сказать можно, что выглядели владимирцы точно не хуже. Щиты были с большим бронзовым умбоном по центру. И он был начищен и на солнце сверкал, как золото настоящее. Отремонтированные недавно кольчуги и брони были разномастными, но в целом стоимость доспехов ощущалась. Копей дружинники не взяли, а вместо этого мечи вынули из ножен и держали в руках. Шлемы на всех тоже сверкают в лучах поднимающегося над стеной солнца.
— Позволь, брат мой Андрей, поблагодарить тебя за истинно королевский подарок, — Гедимин вынул из ножен сверкнувший цветами побежалости клинок и помахал им над головой под завистливые вздохи обеих дружин. Похваставшись, литовец бросил меч в ножны и полез к Андрею Юрьевичу обниматься. А после и целоваться. Брежнев с Хонеккером, блин.
Виноградов его предупредить не успел и тот, как хлопнет его по левому плечу, а потом бармицей прошёлся по больному виску. Гедимин был примерно одного роста с Владимирским князем, а профессор вывел его примерно, как метр восемьдесят. Здоровенькое такое тело ему досталось. Пришлось Андрею Юрьевичу стиснуть зубы, чтобы не застонать.
Когда тестюшка будущий отошел от него, профессор махнул рукой, и в парадные красные штаны одетый Ероха, на вытянутых руках протянул Гедимину очередные нищенские ножны с торчащим из них навершием железным. Смотрелось совсем блёклым. Разве может быть такой дар князю. Ропот пошёл по рядам литовских дружинников.
Гедимин не повёлся на ропот, принял от коваля ножны, перехватил поудобнее и правой рукой вынул чёрную саблю.
Событие двадцать шестое
Docendo discimus (discitur)
Обучая, мы учимся; Уча мы сами учимся
— Черный булат!!! Чёрный булат!!! Хорасан! — сначала шепот пронёсся по рядам воинов, а потом и крики раздались. Обе шеренги воинов закачались, приблизились друг к другу и даже окрики, редкие к тому же десятников и сотников ничего не могли изменить.
Ну, воины же все, а жизнь воина во многом зависит от того, что за оружие у него. Потому, полно легенд должно ходить среди них и про дамасские клинки, и про булатные. Вряд ли кто их видел, всё же редкое и страшно дорогое оружие. Куда простому воину до таких высот заоблачных. Даже если вдруг в какой сече и одолеет он большого начальника у врага и у того окажется такая сабля или меч, так кто же простому воину, да даже сотнику, позволит такую ценную вещь себе оставить. Отберут, спасибо не сказав, и королю, генералу или князю, вон, отдадут. При этом могут и вместе с руками отобрать, точнее с головой. Если придёт в голову эту сопротивляться.
Гедимин же стоял с вытащенным из ножен чёрным клинком и молчал, даже не шевелился. В ступор впал. Цвет получился у профессора великолепный. Прямо сажа. И только кромка заточки на лезвии была стальной, выведенной до зеркала. Тонкая не более сантиметра. И такой контраст, особенно, если от кромки солнце отражалось.
— Прими, Великий князь Литовский, этот клинок в дар и как залог нашей с тобой нерушимой дружбы.
Гедимин не сразу отреагировал на голос князя Владимирского. Даже головой тряхнул. Чёрные длинные прямые волосы явно говорили о том, что ни к литвинам, ни к славянам он отношение не имеет.
Вчера по дороге из монастыря во Владимир у Виноградова с епископом Афанасием разговор вильнул на интересную тему. Мол, а что за человек этот Гедимин. Видимо не так как-то его Андрей Юрьевич задал, потому что ответ получил странный.
— Кто же теперь узнает правду, кто её
