Я Распутин. Книга 4 - Алексей Викторович Вязовский
— Именно этого я и пытался избежать, — возразил придавленный общим натиском министр.
— Избежать этого можно было взятием Стамбула и проливов, чему вы воспрепятствовали! — припечатал Чернов.
Извольского порвали на клочки и постановили вызвать в думу Столыпина. Пока отдувались да согласовывали позиции, приехал страшно недовольный Петр Аркадьевич, на которого накинулись с новой силой — у нас как, есть общая государственная политика или каждый министр волен поступать по своему усмотрению? Премьер поначалу отбивался, но, судя по всему, новость про остановку наступления узнал только сейчас и тоже рассвирепел.
Министр иностранных дел прямо в кулуарах написал прошение об отставке, встал сразу вопрос кого на его место. Я как представил новые батали, а может даже драку у трибуны, как сразу бровь заболела. Думская стража совсем расслабилась, надо ее заранее на заседание позвать и в проходах расставить. Может специально резиновые дубинки придумать для казаков? Охлаждать самых рьяных…
И снова рубка с левыми, и снова кандидатура Авксентьева. Вынь да положь министерский портфель!
— Надеюсь теперь, — Ильич прямо сочился ехидством, — гражданские служащие министерства примут гражданского министра?
— Мы вам уступили военного министра, уступите нам иностранные дела, — гудел в поддержку Чернов.
Ну да, Циммервальд, штыки в землю, вот это вот все. Союзники на дыбы от такого министра встанут — к бабке не ходи. А нам с ними еще пять лет воевать. Хотя есть надежда, что уложимся побыстрее.
— В ином случае все левые фракции проголосуют против, кворума не будет, — поставил точку Чхеидзе и я как взбесился.
— Значит, будем трижды вносить, а вы трижды отклонять, а потом, по наказу думскому что положено? Правильно, перевыборы.
Левые несколько оторопели — так далеко идти они были не готовы, тем более все люди умные, отлично понимали, что назначь сейчас досрочные выборы в Думу, пролетят они со свистом, половину мест как минимум потеряют. В стране же патриотический подъем, и небесники его оседлают наверняка. А еще больше с этого получат правые со всеми этими Пуришкевичами…
Короче, разошлись краями — никаких досрочных, в министры компромиссная фигура Милюкова из бывших кадетов. А вот в качестве пряника я придержал господина Ульянова за локоток:
— Владимир Ильич, а не хотите покамест замом к Гучкову в Военно-промышленный комитет? Я слышал вы хорошо умеете работу налаживать, опять же, там с трудящимися договариваться надо, а вы вроде как в рабочем вопросе дока?
Короче, договорились. Напоследок я подкинул Чернову идею военно-аграрного комитета — страну кормить надо и желательно без продразверстки. Вот и создать структуру, по аналогии с ВПК, чтобы не дать просесть по сельскому хозяйству. Пусть думают, у эсеров голова большая, кому как не им с деревней работать?
* * *
К Палицыну на новое место работы я попал только через три дня — для начала предпринял демарш Бьюкенен, что неудивительно. Англичане всегда неровно дышали насчет Проливов, а Милюков известен как ярый сторонник «водружения православного креста над Святой Софией». Отбояривались мы тем, что никаких русских войск сейчас с Турцией не воюет, а если и будут воевать — то на Кавказе, вдали от Стамбула. И что декларации господина Милюкова и наша реальная политика — разные вещи. Посол успокоился, но не до конца и, похоже, англичане со своей Галлиполийской операцией выступят в ближайшее время. Теперь главное, чтобы Милюков кому телеграмму наподобие Извольского не отбил, но ему Дума в лице своего комитета выписала своего рода наказ — что делать, а чего не делать. Любой чих согласовывать на комитете по международным делам. Это кстати, окончательно, утихомироило левых и работа пошла. Без драк и блокирования трибун.
Следом оба главных ныне комитета, иностранный и военный, прошли через беседы с сотрудниками Туркестанова — безопасники начали рыть на предмет, не было ли у Извольского корыстного умысла. Зряшная потеря времени, как по мне — ну что могут думские на этот счет знать? Впрочем, в ведении следствия я вообще ничего не понимаю, может, так и надо.
Глава 9
Три дня в статусе военного министра добавили Федору Федоровичу мешков под глазами. Мне даже показалось, что кончики его усов печально обвисли и контрастировали с помпезным кабинетом. Тяжелая резная мебель красного дерева, портрет государя-императора в солидной золоченой раме, бюст Суворова…
— Ну что, рады, Григорий Ефимович? Второй день дома не ночую.
— Война, Федор Федорович, всем тяжело. Но таков наш долг.
Палицкий недобро посмотрел на меня исподлобья и, похоже, что-то задумал.
— Что на фронтах?
Генерал тяжело поднялся из кресла и раздернул шторки на стенной карте, утыканной булавками с цветными флажками. Наверное, самой секретной в стране, ну или второй, после Главного штаба. Карта была велика и обильна, но порядка пока не наступила — мобильная фаза Первой Мировой только-только завершилась. Менторским голосом, будто на лекции в военной академии, Федор Федорович принялся докладывать:
— На Западном фронте линия соприкосновения войск Антанты и Германии достигла моря, крупное немецкое наступление в стык 5-й и 6-й французским армиям остановлено на Эне. Должен отметить, что не в последнюю очередь благодаря быстрой переброске резервов из Парижа, для чего был мобилизован весь столичный автотранспорт. Судя по всему, ваши усилия в деле обеспечения армии автомобилями придется усилить.
Это да. У нас нынче хоть небольшая, да своя автопромышленность — двигателя да кузова. И не надо будет экстренно в шестнадцатом году строить будущий ЗиЛ, и платить союзникам золотом за грузовики, а потом еще и дожидаться, когда они прибудут. Кстати, хорошо бы золотой запас из столиц вывезти. Ну вот на всякий случай, в Казань какую. Поговорю с Янжулом.
— Последовало встречное сражение и контрнаступление союзников — Палицын размахивал указкой, будто в универе на кафедре стоит — в настоящее время фронт почти совпадает с границей Бельгии. Кстати, французы срочно переодевают армию, так как их привычные синие мундиры и красные шаровары слишком заметны в поле. Большие потери во время перестрелок.
Логично. Все кругом в хаки, одни только галльские петухи в ярком. И ведь это про русских говорят «Гром не грянет, мужик не перекрестится». Интересно, как эта поговорка звучит у французов?
— Англичане наращивают темп перевозок в Нормандию и Фландрию, пользуясь тем, что немцы еще не расчистили окончательно Кильский канал и не выловили все блуждающие мины.
Молодец Стольников, что тут скажешь. Я заглянул в портфель. Представление на ордена на месте, сейчас у нового министра и подпишем заодно.
— Наступление Балканского союза остановлено
