Не главный не герой - Ветер
Осень вновь напомнила душе о самом главном
Осень постояли друг за друга мы горою
Осень в небе, мигают огни!
Осень ментовский, бобик в дали!
Быстро тикаем! Прочь пацаны
Осень — это менты!
Справедливости ради, надо заметить, что плакали в основном от девятого микрорайона, а не наоборот, но это же наша песня. Наконец издевательства над гитарой, соседями и Шевчуком были окончены, и мы перешли собственно к вопросу поимки преступного гения.
— Надо устроить засаду. — предложил Пискля.
— В коридоре сидеть или у глазка стоять? — хмыкнул я.
— Да пошли сядем на девятом и в карты поиграем, только не особо шумя? — предложил он — И время проведем и может кого поймаем.
— Ну, ладно — согласился я.
Вроде и зарекся общаться с Писклом, но более пока не с кем. А не сам ли он все-таки подкинул? Хотя бы что бы сейчас пойти и потусить опять? Чертов «преступный гений». Поднимаясь с третьего этажа, на котором обитал Пискл, наверх по зассанным лестницам, перебирал в уме варианты, кто же это еще может быть. А может меня вообще не хотели подставить? Ну, например, кто-то решил временно припрятать картинки. Точно! У меня двое мальчишек в крыле живут. Один слишком мелкий и не попал к нам в компанию, второй вообще салабон, он, наверное, и слово порно то не знает.
— Ты постой-ка тут я с соседом поговорю.
— А как же засада?
— Думаю надо поговорить.
— Ну так он тебе и скажет!
— Я по-хитрому спрошу.
— Не, ты все только испортишь.
— Все нормально будет.
— Ладно, давай я, то же побазарю?
— Не, нафиг, напугаешь его, он не откроет, вообще, а я вроде как сосед.
— Идет, я тут послушаю, — кивнул Пискл и занял позицию у начала секции.
Зашел к этому, который постарше, имени не фига не знаю, немного неудобно. А если мама откроет что скажу? Позовите этого, как там его, сынульку? Но дверь открыл сам мой кандидат в «преступные гении».
— Привет, слушай, как тебя зовут я забыл? — спросил я, хотя было бы вернее конечно, что и не знал никогда.
— Гриша, — с опаской смотрел тот на меня и в даль коридора.
Тень сидевшего в засаде Пискла была очень хорошо заметна, понятно было что за углом кто-то стоит. Похоже Пискл все испортит.
— Я сосед, с той квартиры, ты у меня под ковриком ничего не оставлял? А то я вернуть хотел.
— Знаю, — обрадовал было он меня, но тут же продолжил, — что сосед, Миха да?
— Угу –хмуро кивнул я, — Так ты оставлял?
— Не, ничего не оставлял, а что оставили?
— Точно? А то я себе тогда оставлю, ценная вещь. — хитрил я.
— Нет, ничего не оставлял. Может Антошка, он напротив живет?
— Может, — подозрительно прищурился я, пытаясь понять врет он или нет, — ладно, узнаешь скажешь, идет? Ценная вещь не хочу присваивать.
— Идет, — кивнул тот
— Все пока — ушел я.
Не слишком ли мелковат, этот Антошка для порно карт? В школу он точно уже ходит, с портфелем его видел. Но в какой класс? Первый? Второй? Третий? Вряд ли пятый? Поскольку сам я прыгал через четвертый часто забывал, что не со всеми происходило то же самое и существует четвертый класс.
— Мелковат Антошка? — спросил я вслух.
— Да может и этот Гриша твой, звездит как дышит. — пожал плечами Пискл. — Сколько Антону этому? Классе в третьем?
— Ну я в его возрасте… — задумался я.
То, что между мужчиной и женщиной что-то бывает я наверняка знал в его возрасте. Спорили мы как-то с приятелем есть ли у девочек пиписька или они из задней дырки писают, но это вообще был детский сад. Это я что-то совсем не туда вспомнил. Не могу вспомнить… Вот про голубых я узнал относительно недавно. Услышал я как-то фразу «гомосек», про что она не понял, но новое ругательство пришлось мне по душе. Кажется, оно даже не матерное, решил я и начал его активно применять. И вот сижу я такой у папы на работе, в кабинете его начальника, в пустом и темном здании МВД, папа на выезде и колю шпагой, толстого охранника дворца визиря, который принцессу спер.
Ну и такой, — Получай, гомосек! Получай! У-у толстый гомосек. — и далее, в таком духе, никого же нет.
— Так. Где это ты такое слово услышал? — неожиданно вернулся с выезда отец, — Ты хоть знаешь, что оно означает?
— Ну, как бы знаю. Вроде оно не матерное, — грустно отвечал я.
— И что же оно означает? — уточнил папа, пока не грозно, но это ничего не значило, похоже слово все же из запретных.
— Когда допустим два мужика напьются и значит, — сильно смущаясь пояснял я суть, нового для себя слова, — сильно-сильно напьются, — уточнил я, — и вместо женщины друг с другом, — густо покраснел я, — сексом занимаются.
— Почему обязательно напьются? — с каким-то экспертным интересом уточнил отец.
— Ну а как бы иначе? С чего бы им? А так напились, перепутали и занялись. — развел я руками в классическом жесте руками с согнутыми руками в локтях.
Папа дико ржал, оглашая хохотом пустое здание.
— Ну да, действительно, с чего бы… — прокомментировал он мои слова и снова заржал.
Даже сходил видимо рассказал хохму простым дежурным сержантам на входе, поскольку скоро пустое ночное здание снова оглашал гогот, идущий откуда-то снизу.
В общем в возрасте этого Антошки, порно карты — это сомнительно. Размышлял я обо всем об этом на подоконнике, площадки девятого этажа. Почти молчаливо перекидываясь с Писклом картишками. Лифт щелкнул и поехал, такое происходила постоянно, но вот гудение усилилось, значит лифт едет куда-то высоко. Седьмой? Восьмой? О! К нам.
Я соскочил с окна и чуть спустился вниз. То же самое сделал и Пискл. Это основные реакции выживающего в подобном мире подростка. Мало ли кто там? В этом нашем мире животных. Взрослая особь, самка с детенышами, травоядное или другой хищник? Другой хищник может быть сильнее и злее, и вообще в соседнем доме живет Пешка. Возможно
