Чиновник его величества - Михаил Леккор
И все, учеба в XIXвеке прекратилась. Это была эпоха великих дел, когда еще молодые полководцы побеждали на полях сражений или на бюрократических столах. Потом, если удавалось, они оставляли потомство и погибали.
Поскольку ему уж было достаточно много лет и он считался молодым, а, значит, дееспособным, то уже должен был или воевать в армии или корпеть за бумагами в министерствах или департаментах. А учиться будут юные или бестолковые!
Глава 7
Глава 7
Дела личные и карьерные
Ловко ускользнув от ученической пьянки в честь получения дипломов школы, Андрей Георгиевич вернулся к себе «домой», где снимал комнату. Здесь он произвел настоящий фурор, даже немного стыдно стало. Не только молодая, неопытная Полина, но и тертая жизнью Авдотья были поражены его официальными документами, их великолепию, вычурным золотом, горделивым орлам печати.
При чем Авдотья даже, пожалуй, больше. По опыту умершего мужа, всю жизнь бродившего вокруг буквиц и мечтавшего хоть как-то подняться в образовании и карьерном статусе, старуха понимала, что раз его постоялец добился пусть небольшого диплома, значит, уже получит повышение. А там еще и еще. Ведь он пока молодой и прыткий.
И твердая уверенность Андрея Георгиевича в скором улучшении его жизни лишь утверждала в этом мнении женщину. Он поднимется по служебной лестнице и уедет со слишком скромной квартиры. Ведь насколько она понимала, чиновный люд насколько был поставлен в чине, так от этого питался и спал соответственно. И чем выше была классность, тем лучше становилась снимаемая квартира. В этом отношении жилье Авдотьи приравнялось к невысокому классу чиновников. А то и без класса, типа, как у нынешнего постояльца, дворянину без чина, живущего здесь временно.
Им бы постояльца классом повыше, жизнью поопытнее, чтобы с одной стороны, хотя бы с небольшими деньгами в кармане, а с другой стороны, не придирался к невесте, мол бесприданница и беспородная. Молодая и пригожая, что такому старенькому еще надо? Все одно станет гладить только взглядом и лишь изредка рукой.
В этом отношении господин Макурин им не ровня. Не женат — хорошо, а все остальное плохо. Молод, гонорист, без денег и без положения, куда он тут?
Подумав так, Авдотья уважительно поклонилась постояльцу и, не сколько даже ему, а столько его диплому и поспешила подальше, напоследок заметив себе, сказать Полинке близко к молодому мужчине не подходить и руками его не подпускать. А то эти молодые нашутятся до ребятенка. Куда она потом?
На счет амурных шалостей Авдотья беспокоилась зря. Не о том думал Андрей Георгиевич, совсем не о том. Хотя ведь дети такие шалунишки, появляются вдруг и цепко вцепляются в себя. И поэтому попаданец совсем не был против осторожности хозяйки, пусть придерживает девушку, которая иногда очень уж активно предлагает себя, если говорить цинично. А он ведь тоже не из железа сделан.
С тем и лег спать, на всякий случай закрыв щеколду на двери. Мало ли что, а ему еще и чиновничью карьеру делать.
На утро он в какую-то пору поднялся сам, без помощи живого механизма в виде хозяйки и ее приживалки. Сегодня Комиссия в лице председателя генерал-лейтенанта гвардии С.С. Подшивалова и остальных членов, менее важных в жизни попаданца, решит, во-первых, дворянин ли он, а, во-вторых, куда ему идти служить — по воинской ли линии, или по штатской.
То и другое было весьма важно. Нет он, конечно, мог бы быть тороватым купцом и даже крупным. Вряд ли торговля, а в основе своем банальная спекуляция, если говорить честно, в XIX веке отличается от аналогичного процесса в XXI. Специфика, разумеется, имеется, но по мелочам. Так что мог он быть купцом, но все же дворянином оказывается быть лучше. А дворянином богатым и с классом чиновным еще и прекраснее.
А для этого, прежде всего, надо улестить Комиссию. На сегодняшний момент это самое важное. А потому умыться, слегка позавтракать, одеться и обуться во все лучшее и идти в Комиссию!
Хозяйка с молодою приживалкою, суетившиеся на кухне, несколько удивились. Обычно он вставал в господский час, когда прислуга или прислуживавшие хозяева сделали завтрак, почистили господскую одежду (в случае с Макуриным это чисто теоретически) и разбудили изволивших сладко почивать постояльцев.
А тут они сами изволили, ха! Может, и чай соизволят сами приготовить? Полина саркастически взглянула на него. Сказать ничего не сказала, но и увиденного было достаточно.
Андрей Георгиевич построжел взглядом. Шутить изволите, барышня? Так он тоже сумеет пошутить, так поизгаляется, месяц сидеть не сможет на поротой заднице
к счастью, Авдотья легким тычком образумила родственницу, а та, поняв, что совсем обнаглела, извиняюще улыбнулась и слегка нагнулась вперед, так, чтобы ее прелестные грудки стали бы чуть-чуть видны мужским глазам. Своего рода девичье извинение. Мол, немножко обмишурилась, извиняюсь и немножко позволяю бесплатно потаращится на девичьи прелести.
Андрей Георгиевич облегченно вздохнул. Будучи не только несколько вспыльчивым, но и язвительным, как и все скорпионы, он бы так ей ответил, сам бы потом себя ругал за обиду юной, в какой-то мере, девочке. А так ничего, что это она стремится увлечь его в амурные шалости. Все одно, к бабью пору ей еще расти и расти.
— Я, милостивые сударыни, сегодня должен быть на официальном заседании Комиссии, которая решит мою судьбу. Мне надо быть во фрунте и в параде. Поэтому, Полина, соизвольте почистить и погладить мой парадный наряд. Авдотья, на вас я оставляю мою шикарную обувь. Смею надеяться, после ваших рук они станут еще шикарнее. Все не задарма, — ответил он на ее настойчивый взгляд, — конкретную стоимость я определю после показа вашей работы.
И налил себе в чашку заварки и кипятка. Сладкий крепкий чай да со свежепрожаренными Авдотьей этим утром лепешками, прелесть!
Полина тоже хотела посидеть за столом с молодым дворянином. Ведь он бывает таким куртуазным и такие подает комплименты, что, ах, как приятно! Но Авдотья, уже нацеленная на некоторую сумму денег за нетрудную работу, взглядами и рукой вытащила ее из-за стола. Пока молодой господин дворянин и, очень похоже, будущий чиновник, может даже, какого класса, соизволит испить чаю, они как
