Михаил Гуткин - Попадать, так с музыкой
- Пункт первый - полная уборка помещений. Пункт второй - докладываешь мне, о чем беседовал с генералом. Да, а почему он назвал тебя крестником? Ты что, крещеный?
Тут Вася немного смутился.
- Аня, я ведь родился до революции. Поэтому и крещеный. И от меня, как ты понимаешь, это не зависело. Но в бога не верю и крест не ношу. Тем более, что я член ВКП(б). А крестником меня генерал назвал потому, что несколько лет назад его часть выручила меня из большой ж... Я, как бы второй раз родился. Вот с тех пор он и называет меня крестником, а я иногда, вне службы, называю его крестным. Что и как тогда было, извини, не скажу. Понятие военной тайны никто не отменял. Потом был случай, когда уже я помог ему избежать некоторых неприятностей. А главное из всего этого то, что у нас друг от друга секретов нет.
- Ладно, понятие о служебной тайне я тоже имею, но вот вдруг сообразила, что ничегошеньки о тебе не знаю, кроме твоего звания и места работы. Так что сразу после уборки за завтраком я устрою тебе допрос с пристрастием. Будь готов.
- Всегда готов, - воскликнул Вася и странным жестом поднял правую руку к голове. Вспомнила, кажется, так когда-то в незапамятные времена поднимали руку пионеры, и называлось это пионерский салют.
Уборка под моим руководством прошла довольно быстро, и я потащила Васю к столу, на котором стояли остатки вчерашнего пиршества. Вася начал есть и рассказывать, а я не столько ела, сколько слушала. Впрочем, сравнивая с тем, что я читала в старых книгах, ничего особенного в Васиной истории не было. Отец погиб в Первую Мировую еще до рождения сына. Мать умерла, когда ему исполнилось восемь лет. Рос у тетки, но и та через три года умерла. Попал в детский дом. Там учился и приохотился к спорту. После окончания десяти классов, год работал на заводе. Потом, как активного комсомольца, его направили на работу в ГПУ. Ловил бандитов, воевал с басмачами. Там, кстати, познакомился с Валентином Петровичем. Окончил спецкурсы ОГПУ. Во время Ежовских чисток чудом уцелел, а Валентин Петрович из майора стал старшим лейтенантом. После того, как НКВД возглавил товарищ Берия, а НКГБ - товарищ Меркулов, жизнь нормализовалась. Валентин Петрович стал капитаном и скоро опять станет майором. Конечно, ему обидно, что через несколько лет вернулся как бы к началу, но зато остался жив - это тоже кое-что значит. Возможно, что и Васе скоро присвоят очередное звание.
Настала очередь моей биографии. Но поскольку о себе я уже рассказывала в самом начале повествования, то повторяться не буду.
- Вася, а ведь Федор Савич правильно спросил, почему ты меня не тренируешь. На данный момент понятно - еще раны полностью не зажили, поэтому пока прощаю. Но учти, я с тебя так просто не слезу. Учи девушку грамотной стрельбе. А я проверю твою рукопашную подготовку.
- Теперь докладывай, о чем вчера говорил с Федором Савичем.
- Да собственно ничего нового ты не услышишь. Он просто подтвердил то, что ты читала в своих учебниках. Новый набор, большинство бойцов малограмотные, есть и просто неграмотные. Младшие командиры сами толком стрелять не умеют. И вдобавок, катастрофически не хватает транспорта для переброски войск и боеприпасов. Грузовиков всего пятнадцать процентов от штатного количества.
- А вот еще не очень хорошая новость. Валентин Петрович вчера не говорил - не хотел тебя огорчать. Его срочно вызывают в Москву, и он уезжает сегодня вечером. Вернется не раньше, чем через неделю. А меня товарищ капитан оставляет заместителем. Так что я теперь буду пропадать в отделе с утра до позднего вечера, поэтому тренировать тебя по стрельбе мне будет некогда. И еще, нам с тобой приказано пока заниматься исключительно боевой подготовкой. Вопросы создания баз без него не решать. Зная капитана Гигорьева, почти уверен, что у него либо уже есть, либо вот-вот появится какое-то решение проблемы баз. Поэтому сегодня отдыхаем, а завтра с самого утра разбегаемся по работам и до позднего вечера.
28.
В понедельник, с самого утра мне вдруг пришла в голову мысль, что я здорово лопухнулась. Тренирую бойцов и совершенно забыла о себе, любимой. То есть, мне самой ведь тоже нужна тренировка. Конечно, спортивную форму я восстановила полностью: дыхание, пульс - все в норме. Но как быть с отработкой собственных приемов, с учетом того, что не все из этих приемов можно демонстрировать посторонним. И еще одно внешнее ограничение - к моему удивлению в роте НКВД не оказалось ни одного манекена. Нет, соломенные чучела для отработки штыкового боя, разумеется, есть. Но нужны именно манекены: определенного веса и по форме хоть чем-то похожие на фигуру человека. А как сделать такой манекен я абсолютно не представляю. В принципе сшить из старых гимнастерок и штанов некое подобие чучела я смогла бы. Но чучело нужно чем-то набить: соломой - получится слишком легкое, песком - слишком тяжелое. Короче, изготовление чучела - тоже искусство. А бегать и искать специалиста нет ни желания, ни времени. Придется исходить из правила: лопай, что дают.
Приехала в роту и пошла к капитану Короткову.
- Здравствуйте, товарищ капитан!
- Здравия желаю, Аня. Есть вопросы?
- Да, у меня тут появилась небольшая проблема. Дело в том, что, кроме тренировок бойцов, мне нужно тренироваться и самой. Можно я отберу двух - трех человек и буду проводить с ними дополнительные тренировки, чтобы и свою спортивную форму поддерживать на уровне?
- А в какое время и насколько ты планируешь такие тренировки?
- На такую тренировку мне нужен примерно час, а по времени - сразу после вечерней тренировки, чтобы успеть до ужина.
- Хорошо, дай мне список бойцов, и я распоряжусь.
- Большое спасибо!
- Да, могу тебя обрадовать. В конце этой недели вернется из госпиталя сержант Приходько. К счастью, первоначальный диагноз врачей оказался неточен, и сержант выздоровел значительно быстрее их прогнозов. Так что в конце недели ты сможешь передать все дела ему, и больше уделять время супругу.
- К сожалению, Антон Владимирович, по закону сохранения Ломоносова, "ежели где чего убудет, столько же в другом месте присовокупиться должно", то есть у меня появится больше времени, зато у Васи уже сейчас стало этого времени намного меньше, потому что капитан Григорьев уехал в Москву и оставил Васю за себя.
- Ну, ты девушка активная, найдешь себе еще работу. А сейчас иди, жду список.
Я вышла, быстренько написала фамилии трех наиболее подготовленных бойцов и отнесла список капитану. После этого в оставшееся до занятий время набросала примерный план собственных тренировок, составив его из двух частей: личная тренировка и тренировка с партнерами. Партнерам будет тяжеловато, зато научатся кое-чему дополнительно.
Пока я набрасывала план мне пришла в голову еще одна мысль. Через неделю я освобожусь от обязательных занятий с бойцами. А в дивизии генерала Окулова есть какой-то Аркадий, который стал призером РККА по рукопашному бою. Вот с кем нужно тренироваться. Тем более, что визит туда запланирован: и генерал сам приглашал, и капитан Григорьев отнесся к этому положительно. Так что решено. Эту неделю: а) тренирую бойцов, б) восстанавливаю свою форму, в) занимаюсь стрельбой. А в субботу попрошу Васю позвонить Федору Савичу и договориться на следующую неделю о моей стажировке в дивизии хотя бы на три - четыре дня. Если еще капитан Коротков мотоцикл не отберет, то будет вообще все в шоколаде.
Все, мысли по боку - пора на занятия.
Перед началом занятий один из бойцов, немного стесняясь, преподнес мне букет весенних цветов (не ботаник, что за цветы - не знаю) и поздравил от лица всего взвода. Я для вида немного посмущалась, после чего закатила им неслабую тренировку. А когда в самом конце тренировки кто-то из бойцов заскулил, что я над ними просто издеваюсь, я нежно промурлыкала.
- Лучше я сейчас над вами поиздеваюсь вволю, но оставлю вас в живых, чем в будущем кто-то переведет вас в состояние неживых и поиздевается над мертвыми. А главной причиной перехода из живого состояния в неживое будет то, что я вас пожалела на тренировке. Кто готов погибнуть из-за собственной лени, прошу поднять руки.
Таковых не оказалось.
Вечерние занятия, прошли, как говорится, в штатном режиме. После окончания тренировки ко мне подошли три отобранных мною бойца и сказали, что, согласно приказа командира роты, они будут помогать мне в моих собственных тренировках. Для начала я провела краткий инструктаж, который состоял из двух фраз:
- Во-первых, никому мои приемы не показывать, и, во-вторых, во время нашей тренировки не думать, что я женщина, то есть не стесняться.
- Что, значит и ругаться можно? - не выдержал один из бойцов.
- Если от этого вам будет легче тренироваться, то можно. - И тут для большей убедительности я пульнула в них сложной трехэтажной конструкцией. Дошло.
