Nik Держ - Оскал зверя (Пес-2)
— Стоять! — рыкнул Сидоренко. — Первым идет Вольф. — Он человек подготовленный, не то…
— Не то, что жалкий профессор? — не удержался и съязвил Вадим. — Сергей Валентинович, поверьте, я опытный археолог, и облазил не один могильник…
— Не в этом дело! — Сидоренко не собирался выслушивать доводи профессора. — Я отвечаю за вашу безопасность. Первым идет Вольф! И точка. Не нарушайте дисциплину. Прошу вас как разумного человека!
— Хорошо, хорошо! Пожалуйста! — профессор пропустил вперед бывшего егеря.
Коридор оказался не сильно длинным — шагов тридцать. Он вывел экспедицию в еще один большой зал, оценить размеры которого тоже не было никакой возможности. По обилию гробов, саркофагов, могильных плит и небольших миниатюрных склепов новый зал не уступал предыдущему.
— Как же мы его найдем, этого Кемийоке-волхва? — ругнулся вполголоса Петр Семеныч. — Среди этого изобилия и заблудиться — раз плюнуть! Не думаю, чтобы ему такой же шикарный гробик выделили.
Петр Семеныч хлопнул ладонью по сверкающей в луче света металлической крышке саркофага, рядом с которым находился в этот момент. Литая домовина даже не шелохнулась, игнорируя панибратский шлепок министра.
— А ведь действительно дорогая усыпальница, — Миргородский наклонился над саркофагом, рассматривая при свете фонарика искусное литье в виде виноградной лозы. — Белое золото!
— Да ну? — в голосе Министра сквозило недоверие.
— Можете не сомневаться, — заступился за коллегу Вадим. — Валерий Петрович защищал кандидатскую по археологическим находкам из драгметаллов! Если Валера говорит — золото, значит, так оно и есть!
— Мама мия! — воскликнул Мистерчук. — Да здесь золота тонны на три, не меньше!
Он постучал костяшками пальцев по боковой поверхности саркофага. Тот даже не гукнул.
— Толщина в два-три пальца, — довольно заявил Петр Семеныч. — Если тоньше звук был бы другой… А ведь он здесь, наверняк, не один такой… И если уж чел не поскупился на такой гробик, внутри всяко есть чем поживиться…
— Петр Семеныч, — остудил его пыл профессор, — помимо банальных драгоценностей, есть еще такое понятие — историческая ценность! Так вот с этой точки зрения: все это, — он развел руками, словно старался объять все подземелье, — бесценно!
— Ты меня понятиям не учи, ученый! — возмутился Министр. — Я же чисто гипотетически.
— Вадим Дмитриевич, давайте вернемся к поставленной задаче? Как нам искать волхва?
— Сейчас я еще раз взгляну на карту…
Профессор вновь зашуршал бумажками. Затем некоторое время рассматривал план, поворачивая карту и так и этак, пытаясь как-то определиться на местности.
— Никаких намеков, — наконец сдался он.
— Что же делать? — задумался Сидоренко. — Чтобы обшарить здесь каждый уголок, боюсь, не хватит и десятка лет.
— Командир, разреши мне попробовать, — неожиданно произнес Министр.
— Есть идеи, Петр Семеныч? — удивился майор.
— Есть одна мысль…
— И?
— Мы чего ищем-то? — прищурился бывший авторитет.
— Место погребения жреца Кемийоке, — не понимая, куда клонит Петр Семеныч, ответил Сидоренко.
— Сергей Валентинович, старый жмур нам без надобности. Мы, насколько я понял, ищем его посох. Артефакт некромансера, поднимающий мертвяков! А я, если ты не забыл, тоже в некотором роде некромаг…
— Так ты предлагаешь, — дошло до майора, — уловить эманации посоха?
— Попытаться уловить, — поправил его Министр. — Получиться или нет — не знаю. Но попробовать можно. Ну не может такой сильный артефакт, следов не оставлять.
— Что ж, на безрыбье и рак — рыба. Давай, Петр Семеныч, действуй!
— Ништяк, командир! — Петр Семеныч скинул с плеч рюкзак и достал из его кармашка походную аптечку. — Вы тут постойте на васере над моим бренным телом.
— Что вы сказали? — не понял фени Министра профессор.
— Покараульте, говорю, пока я в отключке буду, — перевел Мистерчук.
Он раскрыл пластиковый ящичек аптечки и достал одноразовый шприц, наполненный какой-то мутной жидкостью.
— Что это? — поинтересовался Вадим.
— Это, друг мой, секретная разработка нашего отдела, — приоткрыл завесу тайны Министр. — Кодовое название — «экстракт манны». Повышает экстрасенсорные способности организма.
— Это безопасно? — распереживался профессор.
— Не совсем, — признался Петр Семеныч. — Это экспериментальный образец. Есть парочка неприятных побочных эффектов…
— Каких? — участливо спросил Вадим.
— Сначала пол часа пластом лежу. А после — отходняк, как после хорошей попойки. Но на этот случай у меня есть сильнодействующее колесо…
— Что, простите? — вновь не понял Вадим.
— Таблетка, говорю, есть. Отходняк на раз снимает! Держи. Как только я в себя приду — в рот мне затолкаешь.
— А как я пойму, что пора?
— Увидишь. Как только признаки жизни подавать начну — пихай, не ошибешься.
Петр Семеныч закатал рукав на левой руке, перетянул бицепс резиновым шнуром, и принялся ожесточенно сжимать и разжимать кулак.
— Да, Валентиныч, — обратился он к майору, — возможно, мне придется рекрутировать посредника. Сам-то я без рук, без ног… Так что смотрите, не обкакайтесь!
— Понял, Петр Семеныч, — отвил Сидоренко. — Постараемся не обделаться — памперсов-то не захватили!
— И еще, — вспомнил Министр, — если что-то вдруг пойдет не так — вколешь мне дозу «святого Вита», чтобы не тащить меня на закорках. Шприц красного цвета, не перепутай с оранжевым!
— Не волнуйся, не перепутаю! — заверил Сидоренко.
— Вадим, намочи ватку спиртом, — попросил Петр Семеныч. — И протри вену… Да, да, здесь. Спасибо, старина!
Министр зубами сдернул пластиковый колпачок со шприца и аккуратно ввел иглу в вену.
— Жгут сними, — попросил он профессора.
Едва резинка соскочила с руки, Петр Семеныч шевельнул поршеньком шприца. Жидкость окрасилась алым цветом.
— Вот и ладушки, — произнес Министр, вгоняя в вену пять кубиков «экстракта манны».
Выдернув иглу, Министр закусил шприц зубами, а на кровоточащую ранку положил ватку, пропитанную спиртом, и согнул руку в локте. Вынув изо рта шприц, он протянул его Вадиму.
— Машинку не выбрасывай…
— Что?
— Шприц положи в аптечку, — повторил он, бледнея на глазах. — На нем моя кровь — лучше такими вещами не разбрасываться…
Министр обессилено растянулся во весь рост на пыльном полу.
— Я понял, Петр Семеныч, — произнес профессор, подкладывая под голову товарищу рюкзак.
— Посредника моего не забижайте, — произнес синеющими губами Министр.
Через секунду он отключился: кровь отхлынула от его щек, а глаза закатились.
— Так и должно быть? — обеспокоено спросил профессор.
— Не беспокойтесь, Вадим Дмитриевич, все под контролем! — поспешил заверить профессора майор.
— А о каком посреднике он говорил? — Миргородского распирало от любопытства.
— Не спешите — все сами увидите, — загадочно ответил Сидоренко.
— Сюрприз будет?
— Ну, в некоторой мере… — сказал Сидоренко, пряча улыбку. — Только постарайтесь держать себя в руках. Вольфыч, ты тоже сильно не дергайся!
Неожиданно в чреве каменного саркофага, стоявшего метрах в пяти от безвольно лежащего на полу тела Министра, раздался какой-то непонятный шум.
— Что это? — подпрыгнул профессор. — Грызуны? Крысы?
— Тш-ш-ш! — приложил палец к губам Сидоренко.
Шум внутри саркофага нарастал. Существо, копошившееся в усыпальнице, было явно крупнее крысы. В ответ на красноречивый жест Вольфа автоматом в сторону саркофага, Сидоренко отрицательно покачал головой: не стреляй!
Из каменного ящика раздался треск, с каким обычно лопается сухая, но слегка подгнившая древесина. Через мгновение тяжелая крышка саркофага затряслась и пришла в движение. С зубодробильным скрежетом она медленно сползала с основания до тех пор, пока не грохнулась оземь. От удара тяжелой каменной плиты об пол содрогнулся весь могильник, сверху посыпалась какая-то труха, а по мрачным уголкам подземелья пошел гулять возмущенный гул. Лопнувшая плита еще осыпалась на землю, а из каменного саркофага высунулся истлевший костяк в живописных лохмотьях. Возможно, что некогда это тряпьё считалось самым писком моды, а его хозяин почитался за великого щеголя. Но сейчас он производил отталкивающее впечатление: обтянутый растрескавшимся пергаментом череп с клоками длинных, тронутых сединой волос, редкие гнилые зубы. Сквозь прорехи плаща, цвет которого было невозможно определить с первого взгляда, просвечивали ребра.
— Эт-т-то что? — не поверил глазам Миргородский.
В отличие от профессора он не был посвящен в такие подробности деятельности 16 отдела ФСБ. — Это же мертвец, зомби… Да?
