Энн Макалистер - Возвращение плейбоя
Она боялась, что влюбляется в этого мужчину.
Нет! Только не это! Как она могла?!
Это все из-за того, что она осталась одна, что некому отвлечь ее от дурных мыслей.
– Возможно, я вернусь не раньше четверга, – сказал ей Лукас вчера вечером. – Все зависит от того, как быстро справится Элиас и не захочет ли он на обратной дороге завернуть к родителям.
Мать и отец Лукаса все еще жили в своем огромном доме на побережье. Холли узнала из разговоров с ним, что он очень привязан к своей семье.
– Тебе следует заехать к ним, – сказала Холли.
– Я так и сделаю, если ты поедешь со мной, – ответил он. – Ты могла бы заодно повидаться со своей матерью.
– И сказать ей, что я живу с тобой? – Холли даже не сказала ей, что продала квартиру. Ей не хотелось объяснять, почему она переехала к Лукасу.
Она знала, что мать начнет поучать ее и говорить, что Холли глупая, и что Лукас причинит ей боль, и что она сама бы ни за что не пошла на такой риск. А Холли не очень хотелось выслушивать подобные вещи.
– Ты не живешь со мной, – поправил ее Лукас. – У тебя своя квартира, у меня своя. И я никогда не катал тебя на лодке.
– В другой раз.
– Обещаешь?
– Да, конечно. А пока езжай с Элиасом и повидай своих родителей. Обо мне не думай.
Но сама Холли не могла не думать о Лукасе.
Он очень хорошо относился к членам своей семьи: к своей бабушке, родителям, братьям и сестрам. Холли вспомнила, с какой радостью Лукас возился со своими племянниками и как он посадил себе на плечи свою племянницу, назвав ее маленькой принцессой.
Холли села за стол и попыталась сосредоточиться, чтобы написать сообщения для прессы. В последний раз, когда она собиралась это сделать, Лукас подхватил ее на руки и отнес в постель. Поэтому Холли ничего не могла с собой поделать и сидела закрыв глаза и представляя себе обнаженного Лукаса, который не сводил с нее напряженного взгляда потемневших от желания глаз.
– Ах, вот ты где!
Холли подпрыгнула, когда распахнулась дверь в кабинет и на пороге появилась сияющая Алтея, которая держала под мышкой чехол для одежды.
– Посмотри, что принесла!
– Как мило с твоей стороны. – Холли показалось, что она тонет.
– Вижу, ты сомневаешься, – округлила глаза Алтея. – Но тебе понравится. Правда. Стиг сказал, что это платье отражает твою натуру. Надеюсь только, что ты не затмишь собой невесту, – пошутила она.
– Вряд ли. Из тебя всегда получалась очень красивая невеста.
– Это все благодаря практике, – рассмеялась Алтея. – Стиг выбирал и мое платье тоже, так что я спокойна. – Она подмигнула и вручила Холли ее платье. – Я всего лишь посыльный. И похоже, я опаздываю в салон. Дай мне знать, подошло ли оно тебе. Если платье нужно будет ушить или еще чего-нибудь в этом роде, мы сможем сделать это на следующей неделе. – И Алтея исчезла так же быстро, как и появилась.
Холли смотрела на чехол, в котором пряталось платье, и не решалась расстегнуть молнию. Ей не хотелось впадать в депрессию. Платье пролежало на спинке стула до самого вечера.
Холли поднималась по ступенькам в свои апартаменты и думала о том, что ее там ждет огромная белая и пустая, как зима на Аляске, кровать. Она боролась с искушением подняться к Лукасу. Он предложил ей оставаться на ночь у него, чтобы по возвращении домой он находил ее в своей постели.
Его кровать, конечно, тоже пустовала, но подушки хранили запах Лукаса, и Холли могла надеть его футболку, которую он носил вчера.
Холли передернуло при мысли, как далеко она зашла.
Августу следовало поторопиться, пока она совсем не потеряла голову. Но в то же самое время ей хотелось, чтобы он никогда не наступал.
Холли включила воду и вспомнила, как вчера утром они вместе принимали душ. Как она намыливала его грудь и живот, что случилось после этого.
Она вышла из душа и потянулась за футболкой, когда в поле ее зрения попал чехол с платьем. Холли хотела сделать вид, что не замечает его, но подумала, что ей все равно придется примерить это платье. Вдруг нужно будет что-то менять? Одно дело – надеть платье, похожее на кремовое пирожное, другое дело – когда это пирожное еще и не сядет по фигуре.
Холли расстегнула молнию и застыла.
– Поверить не могу, – выдохнула она, увидев потрясающе красивое платье.
Оно было темно-красного цвета. Никаких оборок, рюш и воланов. Сплошной минимализм. Холли провела рукой по ткани и подумала, что платье, которое выбрал для нее Стиг, очень элегантное и сексуальное. Неужели жених Алтеи и вправду считал, что оно отражает истинную натуру Холли?
За всю свою жизнь она ни разу не надевала ничего настолько откровенно соблазнительного.
Холли надела платье и повертелась перед зеркалом, потрясенная увиденным. Наряд сидел просто изумительно, привлекая внимание к плавным линиям ее тела и не утягивая его. Вырез опускался до самой ложбинки между ее грудей, подчеркивая их округлости, спрятанные под шелковой тканью. Рукава длиной в три четверти придавали платью утонченность. Подол юбки, длиной доходившей до колен, кружился водоворотом, когда Холли поворачивалась из стороны в сторону, чтобы получше рассмотреть свое отражение.
– Можно сорвать это с тебя?
Холли резко повернулась и увидела Лукаса, стоящего на пороге. Ее сердце гулко забилось.
– Ты вернулся? Но сейчас первый час ночи!
– Хотел попасть домой до комендантского часа, – улыбнулся он. – А если серьезно, не мог оставаться вдалеке от тебя.
– Не прикасайся! – воскликнула Холли, когда Лукас потянулся к ней, чтобы заключить в объятия. – Алтея убьет меня, если с этим платьем что-нибудь случится.
– Это и есть кремовое пирожное? – изумленно посмотрел на нее Лукас.
– Как видишь, нет, – ответила Холли. – Осторожно, прошу тебя! – вскрикнула она, когда Лукас подошел ближе и потерся носом о ее шею.
– Тогда не надевай такие соблазнительные платья, – сказал Лукас и поцеловал ее в макушку, отчего дрожь прошла по позвоночнику Холли. – Стой, не двигайся, – пробормотал Лукас, осторожно расстегнул молнию и стянул платье с ее плеч.
Оно упало на пол, и перед глазами Лукаса предстала обнаженная Холли.
– Ради всего святого, Холли! – задыхаясь, воскликнул Лукас.
– Я как раз вышла из душа, – оправдываясь, сказала она и, подняв платье с пола, прикрылась им, как будто Лукас никогда не видел ее голой, – и вспомнила, что еще не примерила его. Алтея просила дать знать, не нужно ли чего ушивать.
– Оно сидит на тебе просто изумительно, – остолбенело смотрел на нее Лукас.
Холли почувствовала, что ее ноги стали ватными.
– Я не думала, что ты вернешься сегодня, – заметила она, пытаясь повесить платье на вешалку своими дрожащими пальцами.
– Это ты его сейчас испортишь, а не я. – Лукас забрал у нее платье из рук и спрятал его в чехол. – Я вернулся домой, потому что здесь есть ты. Но я не нашел тебя в своей постели.
– Потому что там не было тебя.
– Не стоит волноваться. – Лукас подхватил Холли на руки и направился в ее спальню. – Здесь тоже есть кровать.
Каждый день Холли пыталась жить, следуя своему решению не думать о будущем, а жить настоящим.
На Четвертое июля она согласилась поехать с Лукасом к его родителям. Холли играла с его племянниками и племянницами, болтала с его братьями и сестрами и даже заслужила одобрительный взгляд со стороны его бабушки, которая, казалось, посчитала, что их связывают близкие отношения.
Но Холли не переживала по этому поводу. Пусть Лукас сам объясняется со своими родственниками после того, как она уедет из страны. Но она все равно чувствовала себя виноватой.
– Мне неловко обманывать твою семью, – сказала Холли Лукасу, когда они вернулись в город.
– Тогда оставайся.
Холли бросила на него пристальный взгляд:
– Нет, не могу.
Она отказывалась надеяться на то, чего не было. Лукас не имел в виду ничего серьезного. Он не любил ее и не думал о том, чтобы жениться на ней.
Но Холли не могла не признать, что время, проведенное с ним, было потрясающим.
Однажды они отправились поплавать на каяках. В компании Лукаса было весело. Холли, к своему большому удивлению, обнаружила, что он настроен прислушиваться к ее предложениям и советам больше, чем это делал в свое время Мэтт. Они здорово провели время и даже немного поговорили о ее покойном муже.
– Мне казалось, эта поездка опечалит тебя, – сказал Лукас на обратной дороге домой.
– Я тоже так думала, – честно призналась Холли. – Но я хорошо провела время и очень благодарна тебе.
Холли не знала, о чем думает Лукас. Он почти всегда улыбался, был очаровательным и очень внимательным и заботливым. Но иногда на него что-то находило, и он становился каким-то рассеянным и отчужденным. Возможно, Лукас просто устал от нее, но не знал, как сказать ей об этом.
Холли не знала, что и думать о его чувствах к ней, и не осмеливалась спросить.
Она твердила себе, что скоро наступит август, и все станет на свои места. Их роман закончится, и они пойдут каждый своей дорогой.
