Виктор Зайцев - Случайный многоженец-4
Пришлось уральцу отложить борьбу с монотеизмом на будущее, ограничившись конфискацией всей литературы, найденной в захваченном городе. Грабёж горожан продолжался весь следующий день, опять же, без тех ужасных кровопролитий, описанных средневековыми авторами. За месяцы похода сыщик начал подумывать, что ужасы средневековых хроник либо полностью выдуманы, либо изобретены пытливыми умами европейских военачальников. Поскольку отношение угров и примкнувших к войску степняков к покорённым горожанам не отличалось от поведения рачительных хозяев. Кто из нормальных скотоводов или селян будет резать корову, за то, что она бодается или лягается? Кто зарубит козу, убежавшую от хозяйки? Так же относились воины к покорённым горожанам, с хозяйским цинизмом, да, как к скоту, да. Но без жестокости и пыток, без вспарывания животов и отрубания голов направо и налево.
Поэтому и сопротивление горожан захватчикам прекращалось после проникновения врагов на территорию крепости, они с криками и скандалами расставались с нажитым имуществом, порой бросались в драку, но смертельные исходы случались крайне редко. А бедняки часто подсказывали дома богатеев, чтобы пограбить вместе с оккупантами. Так вышло и в Джампуре, грабёж города происходил при поддержке части населения, в деловом азарте, напоминавшем всеобщий переезд. В этой суматохе то и дело встречались отряды, целенаправленно разыскивающих ценности. С ними резко контрастировали трофейщики пушкарей, первым делом направлявшиеся в рабочие кварталы, в мастерские красильщиков, кузницы, склады хлопка. Олег приучил своих парней в первую очередь заботиться о пополнении припасов, что пушкари усвоили твёрдо.
Уже на третий день захвата Джампура уралец с утра направился в резиденцию Мадьяра, намереваясь добиваться скорейшего движения орды дальше, на юг. Вождь встретил его в полной экипировке, отдающий команды на выход орды из города. При таком раскладе старому сыщику оставалось поинтересоваться местом пушкарей в колонне, затем отправляться к своему отряду. В крепости и самом городе пушкари разжились лошадьми, добавили к отряду двадцать повозок с припасами и трофеями. Кроме того, Нагиб уговорил присоединиться к уральцам двух кузнецов с жёнами и детьми. Один бежал от долгового рабства, другой испугался за свою жену-красавицу, защиту которой обещал красильщик. Сдерживая обещание, он сразу после захвата крепости перевёз молодожёнов в расположение пушкарей, а женщину взяла в свою повозку Хорг.
С каждой верстой удаления от Джампура местность менялась, переходя из субтропической лесостепи в тропическую низменность. Скоро угры спустились в огромную долину реки Инд, заросшую тростником, с редкими вкраплениями рисовых чеков. Посевы пшеницы и ячменя, окружавшие селения, сошли на нет, взамен их появились поля сахарного тростника. Вдали от поймы паслись стада диких буйволов, ланей и косуль. Уралец постоянно выглядывал слонов и носорогов, но, они редко попадались на глаза. Зато более мелкой живности встречалось огромное количество, в прибрежных тростниках хрюкали дикие кабаны, буйволы держались подальше от реки на лугах, огромными стадами до тысячи животных. Встречались и домашние буйволы, составлявшие единственный в этих краях гужевой транспорт, коней в крестьянских хозяйствах не было совсем. С продвижением на юг цивилизованность ведения крестьянского хозяйства росла, появились каналы и дамбы. Вместе с ростом площади возделанной земли, возрастала плотность населения. Селения встречались всё чаще, вскоре они расположились через каждые пять вёрст. Растянувшаяся колонна угров одновременно проходила сразу через два, а то и три селения. Бежавшие от войска жители испуганно выглядывали на проходивших степняков из зарослей тростника.
Наслушавшись жалоб от тигра, скучавшего в отдельной закрытой повозке, Олег разрешил Мурзику, покинуть укрытие и бежать с ним рядом. Приходилось успокаивать своего коня, едва не обезумевшего от такого соседства, но хищнику нужна подвижность. В первый же вечер семейный костёр Олега посетили все вожди и сотники, с любопытством рассматривая лежавшего рядом с уральцем зверя. Простые воины подходить боялись, верховный вождь счёл ниже своего достоинства проявлять нездоровое любопытство. Хотя никто из уральцев, как стали называть себя пушкари и отряд сопровождения, не сомневался, что Мадьяру о тигре доложили сразу. Ночью Мурзик уходил на охоту, одновременно охраняя стоянку уральцев от чужаков. «Своих» тигр научился отличать довольно быстро, не только запоминая личный запах каждого, но и по присущему исключительно уральцам запаху пороха.
Сразу после штурма Джампура к отряду присоединились старые пушкари и остатки полусотни сопровождения, в результате численность уральского воинства выросла до двухсот девяносто пяти воинов, при двадцати девяти орудиях. Причём, практически все были вооружены огнестрельным оружием, отряд сопровождения ружьями, пушкари обрезами и револьверами. На пяти повозках везли большие щиты, на остальных тридцати с лишним повозках перемещались орудия, припасы, семья Олега, ремесленники и трофеи, среди которых везли более тонны железа, две тонны меди и много свинца. Мурзик днём предпочитал передвигаться в повозке, где приучился спать, выбираясь из неё вечером. Мадьяр всё же не выдержал и поинтересовался на третий день пути, как уралец приручил тигра.
Олег напомнил вождю, что в стойбище рода Ракоци прибыл на шерстистых носорогах, и объяснил общение с животными родовым навыком, присущим только его родичам. Что касаемо пользы от зверя, сыщик сослался на дополнительную охрану ночью, да поднятие авторитета орды среди аборигенов. Чтобы не оставить в сердце первого венгра зависть, он сразу предложил подготовить для него такого же телохранителя из любого хищника. Самоуверенный вождь отказался, рассмеявшись, а через неделю задумался над предложением уральца. Но, до этого произошло много событий.
На четвёртый день орда с хода захватила небольшой городок, практически без крепости, с полуразбежавшимся населением. Всё ценное вывезли бежавшие на юг богачи и наместник, удалось разжиться лишь продуктами. Зато бедняки, не побоявшиеся остаться в городке, выболтали слухи об армии, идущей из столицы княжества навстречу северянам. Обычно, размер армии указывался в двадцать тысяч воинов, что звучало совершенно неправдоподобно. Однако упоминание о том, что армию возглавил старший сын князя, давало повод к размышлению. В таком случае князь мог отправить с наследником действительно лучших воинов, орда, вобравшая в себя воинов покорённых племён и городов, не превышала пяти тысяч всадников, что предвещало неприятные итоги сражения. В этих условиях принести победу уграм могли только пушки.
Это понимал и противник, результатом чего стала попытка ночного нападения на пушкарей. В первой же ночёвке после городка, покинутого на другой день, Мурзик разбудил Олега перед полуночью. Уралец сразу понял, что к стоянке именно пушкарей приближается отряд чужаков, двигающихся по зарослям тростников, где охотился хищник. Пока бойцы поднимались, соблюдая тишину, сыщик просканировал окрестности лагеря и ужаснулся. Их окружал отряд в тысячу воинов, сжимавший кольцо вокруг пушкарей всё плотнее и плотнее. Едва уральцы успели окружить себя кольцом из пушек, зарядить их картечью, как Олег скомандовал огонь. Он уже физически ощущал приближение врагов, подошедших на расстояние полусотни метров, абсолютно незаметных в темноте и зарослях тростника.
Залп на несколько секунд остановил нападавших, использованных уральцами для перезарядки пушек. Сыщик, отлично видевший происходящее при мерцающем свете звёзд, командовал стрелками, разбитыми на четыре отряда, в какую сторону стрелять. Дружные залпы в темноту особого урона врагу не наносили, но дали время пушкарям перезарядить орудия. Успевших пробраться к лагерю близко одиночных врагов сыщик отлично видел в темноте и отстреливал из карабина. Новый пушечный залп, за которым последовали ружейные выстрелы, затем третий пушечный залп. Только к этому времени нападавшие сообразили, что ждать нечего, нужно нападать или убегать. Скорее всего, они рискнули бы напасть, но в это время прозвучали боевые кличи остального войска угров, пришедшего на помощь пушкарям. И ночные гости растворились в зарослях тростника, оставив на вытоптанной траве полсотни трупов и столько же тяжелораненых.
Допросы выживших врагов дали примерное представление о численности противника, пятнадцать тысяч воинов, из них две тысячи личной конной дружины князя, три тысячи всадников объединённых дружин вассалов князя, остальные пехотинцы- ополченцы. Всё это войско ожидало орду в полутора днях пути, на широком поле, удобном для действий конного войска, основной ударной силы княжества. От этих сведений заболела голова у всех командиров, никакой самоуверенности не хватало для нападения на такого противника, даже с использованием пушек. Собравшиеся на совет вожди и старейшины в течение часа ругались, предлагая возможные варианты действий, от безоглядной атаки, до отступления в ближайший городок. Сыщик молчал, обдумывая возможный выход, вспоминая сражения семнадцатого-девятнадцатого веков, с использованием пушек против превосходящей по численности конницы.
