Гостебник - Владимир Георгиевич Босин
Ну, я горевать не стал. Распрощались честь по чести, от дома мне не отказали, но место в хозяйской постели оказалось занято.
Да я как бы и не рвался. Просто так сложилось, что мы познакомились, когда обоим нужен был секс, без всякой романтики. Марфа меня устраивала в интимном плане, не более того. Я же в монахи не записывался. Да и устраивало меня, что в городе есть у кого остановиться.
Ничего, давно подумывал купить недвижимость внутри городских стен. Вот только денег вечно не хватает.
Как назло, вечером ко мне на огонёк заглянула Глаша. Будто что почувствовала. Пришла и села в ногах на постель. Боится глаза поднять. Я нежно к ней прикоснулся и приподнял её голову за подбородок.
Нет, нет у неё в глазах желания. Хочет отблагодарить что ли. А кроме этого дела, вроде как и нечем. Что-то случилось с женщиной за те три года, что мы не виделись. Раньше от неё исходил запах желания, а сейчас пустота. Выжженная пустыня.
Поэтому я просто её обнял и выпроводил. Невозможно войти в одну и туже реку дважды. В той ситуации мы оба выиграли от совместного кувыркания в постели. Сейчас — это как оживить высохшее растение.
Да и Глаша явно отошла, общаясь с малыми и Акулиной. Появился новый смысл жизни. Вон Баженка, вся такая важная, причёсанная и нарядная ходит. Степан перестал дичиться, и я часто вижу малых на улице в компании с Глафирой. Так-то у неё детей своих нет, вот и пусть познает радость материнства.
В городе я самолично встретился с одним шведским купчиной и заказал ему свои железки для водяного колеса.
Не только несколько комплектов пил, но и валы, и сам механизм передачи вращения. А также лопатки сложной формы. Сейчас шведы вместе с англичанами лидеры в производстве металлоизделий. Обойдётся мне это в круглую сумму, поэтому я в десятый раз перепроверил свои эскизы. А Ерофей только недоверчиво хмыкает и зависает, прикидывая, получится или нет. Если не ошибаюсь, первую лесопилку в России поставит Пётр I. А вот в Европе уже прообразы появились, но пока не пользуются успехом из-за сложностей с механизмом. А мой элементарен. Кривошипно-шатунный механизм с ползуном передаёт вращение от колеса в возвратно-поступательное движение на ползун. Колесо и основные детали из лиственницы, но самые ответственные конечно стальные. Мне нужно рассчитать механизм, диаметр колеса и высоту перепада высот, чтобы получить оптимальную скорость.
Четыре, возьмём с запасом — пять месяцев река покрыта льдом. Но остальные семь можно плодотворно работать. Зимой заготавливать лес, в идеале, по весне сплавлять по реке и просушивать стволы. Можно наладить логистику, пользуясь близостью реки. А ещё нам нужна ладья, большая, можно обычную плоскодонку, чтобы возить доски в город. Но это уже дело будущего.
А пока мы строимся. Обычный сруб четырёхстенок ставится за пару недель. Это с учётом кровли, на которую тоже уходит много времени. Сказывается опыт Ерофея и наличие рабочих рук. Те смерды, что сели на мою землю, осенью отдадут мне четверть урожая. Ну и периодически отрабатывают барщину на моих производствах. Это мы наладили неплохо.
К Рождеству все три избы были сданы в эксплуатацию. Стыки и швы заделаны льняной паклей и мхом. Крыши по весне подвергнутся доделке, но пока мы закрыли их берестой и пучками соломы. Печки, сложенные мастером ещё необходимо протапливать в особом режиме, но в принципе этот процесс у Ерофея с помощниками налажен. Первуша и те две семьи въехали в свои дома. С новосельем!
Наступление тепла ознаменовало начало земляных работ. Я нашёл идеальное место для лесопилки. Небольшая низменность позволяет получить нужный перепад высот. И сейчас мы намечаем контуры работ. Нужно прокопать отводной канал, заделать его стенки и углубить под само колесо, используя рельеф небольшого овражка. Нам пришлось немало полазить, подыскивая подходящее место.
Параллельно начались работы по строительству моего дома. Он находится на возвышенности, ближе к берёзовое рощице. Так что сейчас у нас настоящий муравейник. Я уже отвёз в город, ещё по зимнику наработанную партию свечей. Эта рекордная, и сумму надеюсь выручить соответсвенную. И теперь буду ждать реализации своего товара. Деньги нужны позарез. Нужно многое закупать на свои проекты. А пока я наслаждаюсь относительным покоем. Выходил побродить на охоту, спускались на лодке к озеру и рыбачили сетями. А ещё с удовольствием наблюдаю, как растёт мой дом. С десяток мужиков оседлали растущие стены и стучат топорами как заведённые. Я уже высматриваю будущие сени и клеть для вещей. Это предбанник. Само собой предполагается высокое крыльцо, из-под которого будет брехать четвероногий охранник. Будет и подклет, где планируется устроить погреб и ледник. Ну и на втором этаже я попросил ребят срубить мне балкончик, опоясывающий стену.
Крыша у меня будет тесанная. Без сучков, это верх крутости. Ложится в два слоя с «подтёском». Только богатеи могут такую себе позволить. Печей у меня будет аж две, в противоположных углах. Одна для готовки, другая попроще, но с дымоходом, чтобы дом прогревать зимой. Но обе по «белому» с трубой. Ерофей пучил глаза и говорил, что так только в хоромах ставят, где площадь внутренних помещений значительная. Но я упёрся, хочу и всё.
Аналогичная битва состоялась за освещение. Сейчас в целях сохранности тепла делали двери и окна малюсенькие. Я предпочёл «бычьему пузырю» и промасленной ткани так называемые слюдяные «кончины». В этом случае окошко металлическими прутами делилось на четыре части и вставлялись слюдяные пластины. В мороз и ветер окна закрывались ставнями. В комнате такое окошко давало совсем мало света, поэтому я попросил по два в каждую горницу.
Волноваться я начал в начале июля. Оба раза Григорий ухитрялся реализовывать мой товар и выплачивать мои денежки уже в начале июня. За это время его судно успевало смотаться к шведам и вернуться. А сейчас он только успокаивает, типа всякое бывает, надо подождать. А у меня всё завязано на выручку от последней партии свечей. Но, купец прав. Это не на круизном теплоходе сплавать по Волге.
Когда Скорята принёс тревожные известия, я сначала отмахнулся. Мой товарищ порой зависает у своей новгородской зазнобы и не чурается компании себе подобных. Наёмники и ушкуйники частенько сиживали в питейных заведениях. Жизнь моряка или наёмника полна опасностей. Это нападение пиратов
