Ночной санитар - Сергей Бикмаев
Забрав аккредитивы Макс забежал в «Столичный» - это кондитерская – кафе в центре, где делали умопомрачительные пирожные, аналога которым потом Макс так и не встретил в Союзе. Что-то похожее было в московской «Праге». Но все равно в «Столичном» было вкуснее.
Сегодня последнее дежурство перед отпуском – надо проставиться. Набрав три коробки пирожных он двинулся к дому, где сгрузил все в холодильник.
Глянув на часы понял, что пора выдвигаться к адвокату.
Адвокат встретил его улыбкой.
- Все сделали, молодой человек, - отчитался он. Что-же сразу не сказали кто ваша матушка? В исполкоме как ее фамилию увидели, так сразу все зарегистрировали. Провели все как положено и вписали в домовую книгу изменения. Открыв домовую книгу он показал мне передаточную надпись с датой год назад и подписями и печатью регистрационного отдела исполкома.
- А почему не гербовая печать? - спросил Макс.
- На регистрацию прав ставится печать регистрационного отдела, - пояснил адвокат, - вот если справку будете получать на ней будет гербовая печать, так как она вносится в реестр справок.
- Тогда закажите, пожалуйста такую справку, она может понадобиться матери для передачи мужу в Уфу. Мало ли что. Вы же сами знаете, как у нас любят справки запрашивать. – хохотнул Макс.
- Это точно, - подтвердил адвокат, - не беспокойтесь – все сделаю. Только там период ожидания – неделя.
- Ничего страшного, - вернусь из отпуска и заберу.
- Прописываться будете? - спросил адвокат.
- Пока нет. Мы сначала выясним что будет с ее служебной квартирой после выписки, - отклонил идею Макс, понимая, что теперь можно будет продать комнату соседям.
- Может вам нужна помощь в продаже комнаты? – навел мосты адвокат.
На ходу подметки режет – подумал Макс.
- Там сложно все, надо, чтобы это был сотрудник республиканской больницы и ордер на вселение подписывает главврач больницы. А вот подпишет Миронова ордер или нет – лотерея, - описал проблему Макс, - давайте все оставим до моего возвращения.
- Как скажете, Максимилиан, - согласился адвокат, - имя у вас красивое.
- Так назвали, - пожал плечами Макс.
Ну все. Осталось прикупить вина – дежурит он сегодня с Тамарой Темировой – единственной женщиной судмедэкспертом – чеченкой. Про нее даже была огромная статья в «Грозненском рабочем».
Освидетельствование.
Макс пришел в Бюро чуть раньше и в комнате приема пищи разложил пирожные и открыл вино. Конечно, чисто символически. На весь состав не хватит, но по пироженке достанется, как вина на полбокала каждому. Традиция. Народ набежал и смел все приготовленное в минуты. Поздравили с отпуском и стали собираться домой. Кстати, еще один миф, что судмедэкперты едят при трупах и чуть-ли не на секционных столах. Наоборот, они как никто другой очень трогательно относятся к приему пищи. Так и у нас в Бюро была специальная комната с двумя холодильниками, где можно было подогреть и поесть свой обед-ужин. Только готовить там было нельзя - по нормам помещение не проходило. Но наш начальник пробил нам микроволновку ЗИЛ для подогрева. Сначала ее чуть не убили, засунув какую-то железную тарелку. После этого на дверце написали «Не использовать металлическую и металлизированную фаянсовую посуду». Народ оценил чудеса прогресса.
Когда все ушли и Макс достал свой талмуд по тибетской медицине и сел читать. Тамара, как обычно сидела у себя и ваяла очередное заключение.
Было тихо. Макс вышел покурить на крыльцо. Наступала летняя ночь. В Грозном ночи были темными, как и положено на юге. Только всполохи факелов подсвечивали небо. Все-таки город нефти и газа. Не думал Алексей Петрович Ермолов, что ставит крепость Грозную на нефтяных полях. До революции сохраняли его землянку, но пришедшие товарищи закопали ее и сковырнули памятник основателю города. Мы все порушим, а потом хрен что построим. Правда потом спохватились и памятник восстановили. Переименовали Дворянскую улицу, как положено в улицу Ленина, а Дундуковскую в проспект Революции. Сами же товарищи уселись в здании Азиатского банка. Потом в пылу разрушения снесли на фиг все церкви, оставив одну маленькую, мечеть и синагогу, что стояла на берегу Сунжи.
Ума хватило не рушить школы и женскую гимназию переименовали в школу №1, а мужскую в школу №2, которую Макс и закончил. Потом из его класса почти все поступили в московские и ленинградские вузы и только несколько человек остались в городе или поступили в Ростов или Ставрополь.
Посидев на улице Макс глянул на часы и пошел спать, предупредив Тамару и заперев все двери.
Часа в три ночи раздался звонок в дверь и Макс чертыхаясь пошел открывать. На улице стоял «луноход», а у дверей лейтенант милиции с открытой ксивой в руке. Знает правила, - подумал Макс. Тут быстро учат порядку. То, что ты в форме ничего не значит. Только ксива в открытом виде, тем более ночью. Мало ли кто шарится по ночам.
- Доброй ночи! – поприветствовал мент, - у нас тут насильника бы надо освидетельствовать.
- Живого что-ли? – спросил Макс.
- Ну да. Следователь настоял, - извиняюще сказал мент.
- А почему ночью то? Неужели так срочно, что утра не дождались. Посидел бы у вас до утра – не развалился бы, - и эксперт спит. А если кто-то на происшествие вызовет? – что будем делать?
- Так просьба следователя, - он хочет все зафиксировать и закрепить пока следы свежие.
- Мог бы и позвонить сам. Не перетрудился бы. Неужели так трудно эксперту позвонить и договориться? – скривился Макс. – Сейчас разбужу, но сам говори с ней.
- С ней? – женщина что ли? – недоуменно спросил мент.
- Да женщина, да еще и чеченка. – добил его Макс.
Разбудив Тамару, пошел открывать отдел освидетельствования живых лиц. Тамара высказала все, что думала лейтенанту и позвонив следаку велела выгружать пациента.
Варнак был худ, но жилист и вели его в наручниках. Тамара усадила Макса писать протокол осмотра и приказала злодею раздеваться до пояса. Тот показал скованные руки.
- Снимите с него браслеты, - приказала Тамара.
- Он буйный, - предупредил мент.
- Ну так вы же здесь. Сможете же защитить женщину? – усмехнулась Тамара.
- Вон и пистолетик у вас есть.
Мент вздохнул и начал расстегивать наручники. Неожиданно чувак провел уверенную двойку в голову менту и вырубив на время
