Паутина влияния - Андрей Валерьевич Степанов
Пришлось задуматься. Я никогда не увлекался культурой и прошлый мой поход в театр с Аней — лучшее, на что я был способен. Повторяться мне не хотелось.
— Куда бы ты хотела сходить сама? — я потянул время в надежде на то, что Аня сама ответит на свой вопрос.
— В Центральной Галерее выставка больших полотен, — мечтательно протянула девушка.
— Идем, — тут же согласился я, не раздумывая ни секунды. — Я тоже очень хочу посмотреть на такое.
— Врешь?! — откликнулась Аня.
— Нет! Не полностью — посмеялся я. — Ведь мне неизвестно, куда здесь можно выбраться. Но я действительно не против ознакомиться с живописью. С хорошей живописью.
— Хорошей?
— Не мазней, — я попытался объяснить современные направления «художеств», о которых знал сам. Но получилось не очень.
Меня выручил паренек, который вернулся с сообщением от императора:
— Вас ждут, — произнес он, выстучав предварительно какой-то код. Похоже что система безопасности во дворце становится более сложной.
— Иду, — откликнулся я и обнял Аню напоследок. — Я не буду пропадать и влипать во всякие неприятности. Если уж и влипать, то...
— Иди, — звонко рассмеялась принцесса, — иди уже, па тебя ждет.
В такой ситуации явно не до бурных сцен и крепких объятий. Алексей Николаевич, желая со мной поговорить в вечернее время, точно не планировал ждать слишком долго. А раз уж я налаживал отношения со всей семьей, то главу семейства расстраивать не стоило.
— Доброго дня, ваше величество, — поприветствовал я императора, отчего с ужасом думал о моменте, когда мне придется назвать его «папой» — если такой момент вообще настанет. — Я вроде бы ничего не натворил — так чем обязан?
— Максим, сядь, — вежливо проговорил император и устало потер лицо ладонями. — Сегодня был трудный день, я не намерен шутить, хотя вижу, что у тебя настроение приподнятое. Ты уже виделся с Анютой?
— Да, мы договорились завтра выйти в Центральную Галерею.
— Хорошо, — кивнул он, — очень хорошо, ей надо развеяться. Я вижу, что вся эта ситуация действует на нее губительно. Ее вырвали из обычной жизни. Насильно вырвали. Как цветок.
— Надеюсь, что меня вы не планируете ассоциировать с удобрением? — осторожно произнес я.
— Я уже сказал все, что следует. Не забывай, с кем ты разговариваешь.
— Простите. Нервничаю немного.
— Не из-за того ли, что случилось утром?
— А вы уже знаете? — удивился я.
— Не надо делать большие глаза. Павел звонил и упомянул о твоем участии в щекотливом деле. Пока что у меня один вопрос: как? Как ты это сделал?
— Простите, — повторил я, — Что именно сделал?
— Нашел его. Нашел заговорщиков. И спас его контакт.
Пришлось пошевелить извилинами, чтобы настроить схему, когда считать себя спасителем «контакта», а когда нет.
— Я не планировал заходить так далеко, — признался я. — Но по горячим следам, как говорится. Так оно и получилось. Неожиданно для меня.
— Еще он сказал, что ты хорошо показал себя в разговорах с людьми.
— Язык у меня подвешен, тут скрывать нечего. У меня был вид соответствующий, и я хорошо влился в образ сыщика. Так я представился брату одного из заговорщиков.
— Ты меня очень удивил, Максим. Удивил и порадовал. Может, я ошибался насчет тебя?
— Поскольку я не знаю, о чем вы думали, я не знаю, ошибались вы или нет, ваше величество.
Алексей Николаевич, постукивая ногтем по столу, посмотрел на мой слегка потрепанный вид.
— Как ты относишься к политике? — неожиданно спросил он.
— Как любой обычный человек, наверно, — я пожал плечами. — Мне не нравятся законы, которые ограничивают мою свободу. Не нравится ложь и подковерная борьба, все эти интриги. Я не хотел бы стать участником этой игры, поэтому не стоит мне предлагать. К тому же, вы сказали, что не планируете меня вводить в эти дела.
— Да, но ситуация весьма щекотливая, иначе я не стал бы тебя просить об этом.
— Расскажите для начала, что мне предстоит сделать, а я подумаю, согласиться мне на это или нет.
— Это государственные дела, Максим. Если я тебя буду посвящать в них, то должен знать, что не трачу время впустую. Могу дать тебе пару минут на размышление.
— Пару минут??
— Время пошло.
Я смотрел на императора, но видел, что он не шутит. Ладно, две минуты так две минуты. Может быть, не все так плохо и стоит попробовать себя на новом поприще? Все же, я вытащил Павла. Мы с ним даже помирились.
Виктория наверняка организовала или организует в ближайшие дни перевод денег и еще одной проблемой станет меньше. Тогда я смогу проводить больше времени с Аней, что до сих пор не очень получалось.
Власть и влияние в глобальном масштабе — а речь шла именно о нем — меня не очень прельщали. Я считал, что для меня это слишком сложно. И одними только красивыми речами добиться чего-то будет очень проблематично.
Я принялся сопоставлять то, что в будущем должно отнимать мое время. Получалось, что если бы я проводил во дворце больше времени, то все это было бы мне только в плюс. Единственное — находиться регулярно в четырех стенах звучало для меня, как большой минус.
И чем больше я размышлял, тем больше второстепенные факторы наслаивались друг на друга, образуя непонятные и не всегда логичные связи. Мешало и то, что я себя здесь ассоциировал скорее с Третьим отделением, а предложение императора, еще неозвученное, выглядело сломом привычки.
— Время вышло, — Алексей Николаевич снова пристукнул пальцем по столу. — Что ты решил?
— Что это звучит слишком странно, когда русский император делает предложение, от которого можно отказаться.
— А кто сказал, что можно?
— Я так и знал, — не выдержал я, и губы сами по себе растянулись в усмешке. — А говорили, что шутить не надо.
— Не собирался я шутить, так что кончай время тянуть. Если согласен, молодец, если нет — можешь идти.
— Я согласен! — выпалил я, чувствуя, что времени на раздумья не осталось вовсе.
— Хороший выбор. Ценю. И благодарю за помощь, которую ты мне окажешь.
— Учитывая, что я все еще ничего не оказал...
— Ни слова больше, — прервал меня император. —
