Олимпиец (СИ) - Осколков Артур

В кузове снова послышалась возня. Словно кто-то поднимал что-то тяжелое вроде недельного пакета мусора или… А нет. Это не мусор.

Несколько раз перекувырнувшись в воздухе на улицу вывалилось тело главаря и с тошнотворным звуком шмякнулось об асфальт.

Кожаная куртка мужчины была залита кровью, а правая рука отсутствовала начисто. Вместо нее был чистый срез, будто ее лазером отпилили.

— Зря вы на нас напали, ребята, — раздался из темноты голос, и на асфальт легко спрыгнул молодой парень в дорогом белом костюме и с розой в петельке. В левой руке он держал серебряный кейс. — Я ведь не моя сестра. Я и убить могу.

Медведеподобный амбал среагировал первым. Он упал на колени, выгнул спину и яростно заревел. Его кожанка пошла по швам и лопнула, обнажая под собой рыжий мех. Руки мужчины вытягивались, а пальцы обрастали черными изогнутыми когтями.

— Метаморф? — удивленно присвистнул парень в костюме. — Однако. Не ожидал. Впрочем, это ничего не меняет, — хмыкнул он, активировал Символ и бросился вперед.

Парень двигался быстро. Очень быстро.

Он поднырнул под размашистым ударами амбала и врезал тому ботинком в живот. Полыхнула желтая вспышка. Метаморф зашелся в жутком, зверином реве воли, отлетел назад на два метра и с грохотом врезался в указательный столб. Место, куда попала нога «белого», обуглилось и дымило, выделяя едкий запах паленной шерсти.

Сам же паяц теперь дрался с самураем. И судя по его напряженной роже, крови на щеке и по тому, как он старательно избегал клинка — тот оказался противником посерьезнее. Поэтому «белый» предпочитал держать дистанцию, лишь изредка пытаясь достать противника ударом ноги.

— Я не могу… Я не могу прицелиться! — истошно орал последний из четверки и тряс автоматом, судорожно пытаясь выцепить фигуру врага. — Хвать прыгать! Замрите!

Бесполезно.

Парочка воинов постоянно двигалась, перетекая из одной позиции в другую. И на месте они тоже не стояли.

Казалось, только что паяц в костюме нарезал круги вокруг самурая, а уже через секунду они обменивались ударами на крыше инкассаторской машины. А нет. Теперь они снова на земле, и самурай изо всех сил отводит удары ног клинком в сторону.

Попасть по одному и не задеть второго было попросту невозможно. Хотя я бы хотел посмотреть, как этот парень — по голосу он был чуть ли не моим ровесником — попытается это сделать.

— Эй! Не сбрасываете меня со счетов! — с трудом поднялся на ноги метаморф и с рычанием бросился вперед. — Я тебя прикончу, урод!

В этот раз ему повезло больше. «Белый» почти продавил защиту самурая и уже было занес светящийся кулак для последнего, смертельно удара, но тут ему в спину врезался амбал. Он обхватил его своими лапищами, повалил на землю и навалился всем телом сверху.

Отдам «белому» должное, он не растерялся. И среагировал мгновенно.

Его тело заискрилось и будто бы… потекло. Изменило форму. Теперь на месте юноши было что-то вроде… Живой молнии? Комка света? Сложно описать. Но эта штука буквально излучала электричество

Метаморф затрясся от разрядов тока, прошивающих его тело от и до, и через пару секунд его обугленная тушка с шипением отлетела в сторону. Уже во второй раз. Только больше он не поднялся.

Вот только и «белый» потратился на этот удар. По его лицу ручьем струился пот, а тело потряхивало от напряжения. Откат. У большинства мощных способностей есть такой. А это явно одна из них, если даже не Родовая.

Уверен, через несколько секунд он пришел бы в норму, но кто ж ему эти секунды-то даст. Точно не взбешённый смертью товарища самурай.

Катана взвилась в воздух. Лезвие летело парню прямо в голову, и все что «белый» успевал сделать — это выставить руку.

Крик боли, и отрезанное запястье отлетело на землю. Серебряный кейс упал рядом.

«Белый» всхлипнул, ловко оттолкнул ногой противника в сторону и, зажимая ладонью культю, рванул к упавшему чемодану. Вот только теперь в дело включился автоматчик. Парень яростно взревел, встал в позу Рэмбо и нажал на спусковой крючок. На «белого» обрушился ливень бронебойных пуль, который отшвырнул его далеко в сторону.

Но он все еще был жив.

— Суки! — с шипением поднялся он на ноги. — Я вас найду, ясно?! Из-под земли достану!

С этими словами он, прижимая культю к груди и подволакивая ногу, очень быстро заковылял в сторону ближайшего переулка. Через пару мгновений парень нырнул за угол, оставив неудавшихся грабителей на улице одних.

Вот только тем было не до преследования.

Болтун находился в состоянии шока. Он весь трясся, что-то тихо бормотал и все также судорожно сжимал в руках свой автомат. Его указательный палец так и не покинул спускового крючка. Парень даже не обратил внимания, что патроны в магазине уже давно закончились, и все продолжал жать на спуск. Раз за разом. Раз за разом.

Самурай выглядел ничуть не лучше. Его лицо казалось серым от перенапряжения, руки с катаной дрожали, а кожаная куртка была полна прорех. Балаклава на голове так вообще слетела, обнажив лицо типичного тридцатилетнего японца. Раскосые глаза, квадратная челюсть и короткие черные волосы.

Я тихо выругался. Так и знал, что будет японец. Хреново. Эти ребята мне всю карму портят.

— Босс! Босс! — наконец пришел в себя Болтун, бросился к телу главаря и, упав перед ним на колени, принялся его трясти. — Босс, вставайте! Пожалуйста!

Тот, понятное дело, ничего не ответил. Вообще сложно говорить, когда ты уже мертв. Медведеподобный амбал, сейчас больше напоминавший хорошо прожаренный стейк, тоже отдал концы. Кстати, в смерти он вернул себе нормальный облик.

— Он мертв! Он мертв, Рью! — наконец осознал очевидное парень и повернулся в сторону самурая. Кажется, он был на грани истерики. — Что нам, мать его, делать?! А?!

Тот вместо ответа вытер лезвие, убрал его в ножны за спиной и поднял с земли кейс.

— Что… Что ты творишь? — не понял Болтун. — Надо же…

— Мы уходим.

— Уходим. Но…Но… Как же Босс? Как же Ваня?

— Они уже в Элизиуме.

Так. Пора мне вмешаться. А то они и правда сейчас уйдут.

— Не, Элизиум — это вряд ли. Его еще надо заслужить, — громко произнес я и с улыбкой перемахнул через разбитое стекло магазина. — Привет, ребята. Как жизнь?

— Ты еще, сука, кто?! — испуганно заорал Болтун и зашарил руками по асфальту в поисках оружия. — Откуда, мать его, взялся!

— Спокойно, — я дружелюбно поднял руки вверх, смотря исключительно на японца. Его серые глаза подозрительно меня сверлили, а ладонь уже лежала на рукояти катаны. — Я просто прохожий. Сидел вот там, – большим пальцем указал я на магазин за спиной. – Прятался.

Болтун в это время нашел автомат и теперь целил мне из него прямо в лоб. По его губам гуляла нервная усмешка, но дрожь из рук пропала. Оружие явно прибавило ему уверенности.

— Прохожий, да? Почему-то я тебе не верю, малолетка! Говори, или я выстрелю! Понял меня?! Я не шучу!

— У тебя нет патронов.

— Что? — он тупо уставился на автомат, отвел его в сторону и несколько раз нажал на крючок. Естественно, ничего не произошло. — Ах ты, сопля…

— Я сказал, спокойно, — добавил я в тон стали. — Мы сделаем так. Я выдвину предложение. Вы его выслушаете. Если оно вам не понравиться, то мы разойдемся. Устраивает?

— Да че за…

— Говори, — после секундного размышления произнес японец.

— Рью! Ты издеваешься?!

— Тихо, — в голосе японца не было угрозы, но парень тут же заткнулся.

Во-о-от. Сразу чувствуется авторитет.

— Отлично, — кивнул я. — Итак… Рью. У нас мало времени, поэтому я буду краток. Вы напали на фургон Великого Дома. Дома Фулмен, если быть точнее.

На машинах не было опознавательных знаков, но я узнал убежавшего «белого».

Кион Фулмен, племянник Главы. Мы встречались на одном из приемов. Я его запомнил, потому что эта самовлюбленная скотина позволил себе в открытую назвать меня отрыжкой Бездны и скользким ублюдком. Как я удержался, чтобы не сломать об его голову поднос — до сих пор не знаю. Уроки этикета сработали, не иначе.