Пожиратель (СИ) - Рымин Андрей Олегович

— Моего гостя никто не беспокоил?

Парни дружно затрясли головёшками. Чувствовалась проведённая Граем воспитательная работа. Быстро, однако, построил. Конкретно боятся.

— Прошу, мэл Рэ, — кивнул девятка на приоткрытую дверь, отогнав соседей дальше по коридору.

Я шагнул внутрь. Равнодушие на лице удержать получилось — чего-то такого и ожидал. Похожий на здоровенное веретено, на дальней от входа кровати лежал обмотанный несколькими простынями Рангар с тряпкой-кляпом во рту. Более того, к койке он был тоже привязан, что полностью отсекало возможные попытки побега. А таковые мой брат-упрямец предпринимал до сих пор, бестолково дёргаясь из стороны в сторону умирающей гусеницей.

Причём, заметив нас он, вместо того, чтобы успокоиться, наоборот, затрясся ещё сильнее. Я даже мысленно зааплодировал Граю — качественная работа, шума практически нет.

— Замри, — приказал я Рангару, одарив его уничижительным взглядом. — Слушай внимательно. Сейчас он развяжет тебя, и ты не произнесёшь ни единого слова. И не сделаешь ни единого лишнего движения без моего приказа. Ты понял меня?

Брат перестал дрыгаться, но спокойствия в его глазах я пока не видел.

— Полежи ещё немного. Остынь. Это важно.

Ловля дзена заняла секунд двадцать. Кое-как справившись с эмоциями, брат глазами подал знак, что готов. Я тут же дал отмашку девятке, и тот приступил к ресчехлению пленника. Простыни постепенно снимались, а я всё ждал, когда Рангар одновременно с исчезновением последней преграды бросится на своего обидчика.

Не случилось. Брат оказался уравновешеннее, чем я о нём думал. Или всему виной дисциплина, привитая младшему Рэ с ранних лет? В любом случае, Рангар пережил унизительную процедуру с достоинством, и, когда Грай закончил размотку, вполне спокойно поднялся с кровати и принялся молча разминать затёкшие руки. Его же обидчик резво принялся разбрасывать мятые простыни по полу, видимо, имитируя последствия гнева гостей.

— Молодец, брат. Я потом тебе всё объясню, а сейчас довольные улыбки на лица — и идём к себе. Грай, проводи нас.

Выйдя в коридор, я, громко, чтобы слышали не только соседи девятки, но и возможные любопытные, приникшие ушами к ближним дверям изнутри, бросил Граю:

— Остальное отдашь по частям. Теперь ты должник клана Рэ, простота. С такими вещами не шутят.

И мы неторопливо зашагали к выходу на лестницу.

В нашей комнате, сразу заговорил, не давая Рангару обрушиться на меня с вопросами.

— Он не тот, за кого ты его принял. Нам с ним драться нельзя.

— Человек господина! — перебив меня, ахнул брат. — Я так и понял, что он подсадной. Твой отец…

— А ну тихо! — шикнул я на него. — Никаких разговоров на эту тему! Даже у стен бывают уши.

На мгновение появился соблазн подтвердить теорию брата и на этом закончить. Но рассудив, что примазываться к тайне, о которой я ничего не знаю — весьма сомнительный вариант. Тем более, что звучит оно в устах дурня довольно зловеще. Зуб даю — это из той же серии, что и слова Тайре на выходе из ГУКа, когда она сестру Ферца жгла взглядом.

— Он дикий.

— Дикий? — удивился Рангар. — Какого он тогда хера здесь делает? Они же даже не граждане империи.

— Важно другое. Он мог бы убить тебя. Или Тайре. Или ещё кого-то из наших. Возможно даже меня.

— Этот может, — согласно закивал брат.

— Ему наплевать на штрафы и наказания. Такого, или самим решать, или… не связываться с ним вовсе. Ты не представляешь себе, как мне было непросто замять это дело с пользой для нас. Он заплатил и немало, но ты в его сторону больше не смотришь. Это понятно?

— Понятно, старший брат. Не дурак.

— И нашим всем передай, чтобы не трогали дикого, ни словом, ни делом. И вообще, о том, что произошло, лучше не распространяться.

— Само собой.

— Тогда спать. Завтра тяжёлый день.

Хотя тяжёлым он предстоял стать, если честно, исключительно для меня. Радовало только одно — Рангар точно не станет болтать о случившемся. Ему ещё долго вспоминать эти простыни.

Глава одиннадцатая — Беличье царство

Утро встретило меня ярким солнышком и, как следствие, ясным небом над головой. Вернее, над головой неба как раз-таки не было. Часть пространства заслоняла та самая ветвь, которую я в первый день принял за корабль пришельцев. Пока шли в столовку, я беспалевно поглядывал вверх. Дерево. Однозначно огромное дерево, не влезающее в логику моего прежнего мира своими масштабами. Я даже не видел конца этой ветки, уходящей куда-то за горизонт и уж тем более не мог правильно оценить её размеры. Здоровенная — вот и всё, что я мог сказать.

На равных интервалах от неё в стороны отходили отростки потоньше, сами имеющие тонкие веточки, на которых держались огромные, напоминающие формой листья берёзы, зеленоватые блямбы. Единственное отличие от земного растения, кроме размеров — все элементы местного великого древа располагались в горизонтальной плоскости. Только ствол, как и полагается стволу рос строго вверх, убегая куда-то к недоступным моему взгляду высотам. Если же смотреть в стороны, и справа, и слева угадываются очертания аналогичных гигантских ветвей. Видимо, те самые восток и запад, откуда прибыли ребята Фалко Краса и Лиси Сай.

Вот, значит, что означает понятие "ярус" — четвёрка ветвей, отходящих от ствола на одном уровне. Мы на первом, над головой висит второй, где-то ещё выше есть третий, и загадочное соцветие, которое уже несколько раз упоминали при мне. Вроде как там живёт император, и стоит, то ли его дворец, то ли целый столичный город. Бред сумасшедшего, сказка. Но глаза врать не могут — придётся принять и поверить.

Войдя в столовку, я понял, чем ещё отличается сегодняшний день от вчерашнего. Корневые, веточники, листовые и знать — все теперь одинаково пестрили разноцветными тоху. Барчуков, вроде нас, слегка выделяли только пышные причесоны и косы. Ну и клановые пояса с эмблемами на бляхах, но это, если уж совсем всматриваться.

На завтраке объедаться не стал. Первым уроком значилось — укрепление тела. По моему разумению аналог физры, от которой я в своём родном мире был освобождён последний десяток лет. Подтверждением догадке служил тот факт, что, согласно приписке на расписании, проходило сие занятие на южной малой арене. Где она расположена я не знал, но виденный мной вчера колизей, как я выяснил, был ареной большой. Не зря всё же Рангар тогда посылал двоих наших пошастать с экскурсией. Коренастый блондинчик в синем тоху по имени Влар быстро отвёл всю банду к искомому месту, что пряталось всего в двух шагах от нас за столовкой.

На арену оно походило не сильно. Обычный школьный стадиончик с овалом беговой дорожки, набором турников, лесенок, шагоходов и прочих брусьев. Даже яма с песком для прыжков имелась. Интересно, где они берут тут песок, если мы на ветке огромного дерева?

С дальней от нас стороны арены располагалась небольшая трибуна на три ряда мест, за которой торчал вытянутый одноэтажный барак. Возле него как раз собирались обогнавшие нас студеозы. Это занятие в расписании значилось общим только для нашей ветви, так что толпа получилась не слишком большой. Тем не менее встречало учеников сразу четверо взрослых в коричневых тоху.

— Так, все собрались? — окинул взглядом пришедших широкоплечий дядька с квадратной небритой челюстью, густыми бровями кавказца и усами Боярского. — Тогда быстро переодевайтесь, и начнём. Парни направо, девушки налево. Чистая форма в стопках на входе, обувь оставить у шкафчиков.

Через десять минут мы уже стояли возле трибуны на беговой дорожке, оказавшейся, как ни странно, грунтовой, переодетые в одинаково серые укороченные варианты тоху — тот же цельный комбез-балахон, но с рукавами футболки и штанинами шорт. Ноги босые.

— Меня зовут Бернан Тре, я старший мастер-физик, — представился бровястый мужик. — Сегодня у нас вступительное занятие, на котором мы оценим ваши возможности и разобьём всех на четыре группы. Начнём с отжиманий. Прошу всех на поле.