Александр Маркьянов - Слепящая тьма. часть 2
Мыс Канаверал располагался на самом юге США, в штате Флорида, на побережье Атлантического океана. Ближайший крупный город к мысу Канаверал — это Орландо, от него нужно проехать примерно сорок миль строго на восток — и ты попадаешь на мыс Канаверал. Поскольку каждый государственный орган в США должен задумываться о своем пиаре, не исключая и НАСА — на космодроме построили два крупных объекта для экскурсантов: это Зал славы американских астронавтов на левом берегу Индиан-ривер и огромный Комплекс для посетителей, музеем, выставочная площадка космической техники находится дальше, прямо у стартовых столов, через Банана-ривер. Дальше, если ехать прямо от комплекса для посетителей, вы найдете местную штаб-квартиру НАСА и еще несколько административных зданий космодрома, а если свернуть направо — то вы подъедете к удивительному зданию, совмещающему в себе цех для предстартовой подготовки ракет и центр стартового контроля. Прямо от него идет дорога к двум крупнейшим из действующих стартовым столам, называемым LC39A и LC39B, куда вывозят готовые к старту аппараты программы "Спейс шаттл". Стартовые столы для обычных ракетных систем расположены чуть дальше, у самого берега Атлантического океана, а длинная бетонная посадочная полоса для возвращающихся сорбиты многоразовых космических аппаратов — в другой стороне, ближе к Индиан-ривер.
Сейчас, в бункере центра управления готовился очередной старт. Старт был заявлен как коммерческий — ракета-носитель Титан III тяжелого класса должна была вывести на геостационарную орбиту несколько спутников связи. Вообще, само по себе это было событием неординарным, особенно в последнее время. Дело было в том, что в услугах по выводу на орбиту полезного груза обычными ракетами-носителями НАСА безбожно проигрывало и русским с их откровенно низкими ценами, и французам с их куда более удачно расположенным космодромом и новейшей тяжелой ракетой-носителем Арианн-5. Можно было бы конкурировать предлагая уникальные услуги вывода посредством полетов многоразовых космических кораблей Спейс Шаттл с услугой по досборке и контролю прямо на орбите — услуга была бы поистине уникальной. Однако, этого не делалось. Трагедия Атлантиса была памятна всем и вместо того, чтобы построить несколько новых многоразовых космических кораблей и заняться их надежностью — американцы предпочли вообще прекратить полеты, так что даже МКС "Альфа" снабжать пришлось русским с одноразовых ракет. А обычными, одноразовыми ракетами в последнее время и вовсе выводили только те спутники, доверить вывод которых было невозможно другим странам по соображениям национальной безопасности. Другими словами, это были спутники военного назначения, спутники связи и разведки.
Однако сейчас ракета Титан III, устаревшая, но очень надежная, стояла на стартовой площадке LC-41, готовая вывести на орбиту целое созвездие спутников, что характерно — коммерческих. Возможно, НАСА, наконец-то одумалось и решило не тянуть деньги из государственного бюджета — а деньги зарабатывать…
Эти спутники должны были, за счет своей передовой электронной архитектуры и повышенной пропускной способности, решить проблему постоянно увеличивающегося — подводные оптоволоконные кабели давно не справлялись — информационного трафика из США в Китай и во всю южную Азию. Трафик на этом направлении рос просто угрожающими темпами — американские бизнесмены переносили производство в Китай, китайцы вкладывали деньги в Америку, шла интенсивная торговля со всей Азией. В наши дни такие операции невозможны без постоянного обмена информации, в американском бизнесе было принято получать информацию "онлайн", в ту же минуту. А в последнее время появилась новая мода — бухгалтерские, аудиторские, компьютерные фирмы выносили все большее количество операций в Китай и Индию, открывали так называемые бэк-офисы. В итоге, в США оставались только вывески и офисы по работе с клиентами — а все расчеты и обработку данных вели безвестные китайцы или индийцы за океаном. Информационный поток в этом случае превращался просто в лавину и на его обслуживание требовались все более мощные технические средства. Запуск сразу шести новых спутников решал проблему по крайней мере до пятнадцатого года.
Но почти никто не знал, что спутников связи было только пять, шестой же только маскировался под спутник связи. На самом деле задачи у него были совсем другие и относился он к классу систем дистанционного мониторинга земной поверхности. Этот спутник был изготовлен в одна тысяча девятьсот восемьдесят девятом году и предназначался для мониторинга территории Советского союза. Но тут наступила разрядка, с запуском спутника решили повременить. А потом и вовсе не стало Советского союза, не стало и советской угрозы, не нужен стал и спутник. Военное министерство его уже купило — поэтому до недавнего времени он мирно стоял в специальном ангаре и на его хранение государственный бюджет тратил до двухсот тысяч долларов в год. Списать же его не могли, потому что не использовали, и не было износа. Вот такая вот дурацкая ситуация продолжалась почти двадцать лет — и вдруг спутник стал очень нужен. Его извлекли из ангара, протестировали, заменили несколько подозрительных деталей, оснастили новейшей аппаратурой передачи данных, совместимой с новыми стандартами. Это все обошлось еще в пару десятком миллионов долларов — и вот сейчас спутник наконец то стоял, скрытый обтекателем четвертой ступени ракеты-носителя, готовясь выполнить свою миссию, то, ради чего он собственно и был построен.
Центр управления стартами находится в цехе окончательной сборки и предполетного контроля системы "Спейс Шаттл", на самом верху. Он представляет собой огромное, высотой примерно в тридцать этажей прямоугольное здание, окрашенное в белый и светло-коричневый цвет. На тех местах, которые окрашены белым есть два флага — огромный, размером в несколько десятков квадратных метров флаг США и эмблема НАСА, по размерам меньшая раз в десять. Вокруг этого огромного (самого большого на космодроме) здания находится несколько зданий поменьше, в частности новое и очень удобное пятиэтажное здание пресс-центра и пара квадратных километров автомобильных стоянок, в дни пусков забитых до отказа.
Сам Центр управления стартами представляет собой довольно большую комнату, обставленную старомодной аппаратурой и не слишком удобной мебелью. На одной из стен находятся три больших экрана, показывающих обстановку на стартовых столах, ниже экранов, над терминалами связи — три больших часовых циферблата. Первый показывает местное время, второй — время прошедшее от предыдущего успешного запуска, третий — время накопленной задержки со стартом при запуске текущем. Задержки бывают часто — напутают метеорологи с погодой и челнок стоит на стартовом столе иногда целую неделю. Аппаратура там старая, но надежная, единственная примета нового времени — так это плоские семнадцатидюймовые мониторы у каждого операторского стола.
Сейчас погода для старта была близкой к идеальной — ни облачка, видимость почти стопроцентная, технических неисправностей аппаратура не показывала — поэтому третий циферблат стоял, а гражданский специалист НАСА Тимоти МакНайт уверенно командовал процедурой пуска…
— Фермы в пусковом положении!
МакНайт видел это и сам — через мониторы, но все равно подтверждение было нужно.
— На стартовой площадке чисто, сэр! — доложил представитель службы безопасности — посторонних лиц нет.
— Ревун — коротко скомандовал МакНайт
Здесь это было не слышно, в центре контроля старта слишком хорошая звукоизоляция, но на стартовом столе истошно взревел ревун, заставляя удирать пасущихся в прибрежных водорослях уток. Да… это тебе не русские космодромы с их ракетами на ядовитом гептиле.
— Контрольная проверка по приборам!
Привычно прошли доклады специалистов технической группы — все приборы показывали, что ракета была в норме и готова к старту.
— Предстартовый контроль окончен! Начинаю обратный отсчет!
Все в центре контроля, как это и бывает в такие секунды, ощутимо напряглись.
— Пять! Четыре! Три! Два! Один! Зажигание!
Стартовый стол на мониторах окутался ослепительным облаком, настолько ослепительным, что смотреть на него долго было невозможно. Какую-то миллисекунду ракета пребывала в неподвижности, борясь с земным притяжением — но потом тяга в миллион фунтов твердотопливных двигателей четвертой ступени пересилила — и ракета сошла со стартового стола. Поддерживаемая столбами ревущего пламени, посланница земли начала свой путь в космос.
— Есть сход!
— Крен, тангаж, рысканье в норме!
— Четвертая ступень работает штатно!
— Все штатно!
Все захлопали в ладоши, как это и было принято при удачном пуске. Второй циферблат часов начал отсчитывать время с нуля. А неприметный господин в штатском с пропуском ответственного сотрудника НАСА вышел из комнаты управления стартом и пошел по полупустому коридору в сторону лифтов. Запуск состоялся — и ему больше здесь делать было нечего.
