Александр Михайловский - Крымский излом
1953 год - смерть товарища Сталина, рыдающие толпы на улицах Москвы, и начало Холодной войны. События внутри СССР, арест армейскими генералами и расстрел Берии, воцарение Хрущева. 1956 год, год нашего позора - ХХ съезд КПСС. 1957 год - год нашей славы - первый спутник. Потом вынос тела Сталин из Мавзолея, и волюнтаризм Никиты. Хрущевский ботинок на трибуне ООН, и взрыв термоядерной супербомбы над Новой землей. Отставка Хрущева и вьетнамская война.
Незабвенные брови "Дорогого Леонида Ильича", и "Многосисячные массы соетских деушек". Застой, и война в Афганистане, непонятно за что и непонятно зачем.
"Гонка на лафетах" - череда похорон престарелых генсеков, и постепенное превращение СССР в сырьевой придаток Запада. Гласность, Перестройка, Демократия, и Миша Меченый, в обнимку с ухмыляющимся Рейганом. Антиалкогольная компания, и ощущение того, что великая страна, как подтаявшая льдина разламывается на части и расползается под ногами.
1990 год - Фергана, Тбилиси, Сумгаит и Карабах. 1991 год, ГКЧП и пьяный раздел СССР в притоне в Беловежской пуще. 1993 год, расстрел из танков Верховного совета и чмокающее, бледное от страха мурло Гайдара. Семибанкирщина, хаос, шабаш, деньги с шестью нулями, нищета тех, кто трудится, и куражиеся над ними бывшие серкретари горкомов и обкомов. "Братки" в золотых цепях и красных пиджаках, перестрелки на улицах и ведущие инженеры космических КБ, торгующие на барахолках американским "секондхэндом". Зюганов и Жириновский, "как зеркало социального протеста". Шахтеры, стучащие касками по Горбатому мосту, и перекрытые железнодорожные магистрали. НАТОвские бомбардировки Ирака и Югославии, резня сербов под крики западных "провозатычников" о "гуманизме".
Первая чеченская 1996 года. Горячие танки на улицах Грозного, и ухмыляющиеся "борцы за свободу и независимость" перерезающие глотку пленному русскому парню.
Кризис 1998 года, дефолт и отставка Ельцина: "Я устал, я ухожу..." . Медленное, капля по капле, восстановление суверенитета в гачале нового тысячелетия, и война "трех восьмерок".
Мировой кризис 2008 года и арабские революции. Бомбежки Ливии и смерть Каддафи. Попытки запада свергнуть, пусть буржуазную, но уже непослушную и неподконтрольную им власть в России. Вопли десталинизаторов с экранов ТВ и Военный Парад на Красной Площади в честь 67-летия Победы. На трибунах седые, но еще бодрые духом ветераны, последние из последних, и лязгающая по брусчатке перед Мавзолеем мощь Российской Армии. Все, декабрь 2012 года, календарь остановился. Экран погас.
Майор Санаев тупо смотрел на черный экран монитора, обхватив голову руками, - Такую страну просрали, сволочи! - он обвел взглядом окружающих, - Ми тут из шкуры лезэм, жилы рвем, а оно вот как получается!
- Когда сволочи просрали страну, те пацаны, что сидят и умирают сейчас в окопах, еще не родились, - сухо ответил майору Тамбовцев, - Зато они четко знают - кто прав, и кто виноват, на чьей стороне воевать и против кого.
- Да я не о ваших бойцах, и даже не о вас, товарищи командиры разговор, - Санаев немного успокоился, - Нам уже известно, что в бой с фашистами вы вступили сразу же, как только оказались у нас. И то, что вы немедленно начали искать канал связи с руководством СССР. На момент нашего вылета из Москвы, у Советского правительства к вам претензий не было и, думаю, что и дальше не будет. Вы уже делом доказали - на чьей вы стороне.
Я назвал сволочами тех "товарищей", которым очень захотелось стать господами. О чем-то подобном мы догадывались, поскольку вы прямо назвали свою государственную принадлежность - Российская Федерация. Только реальность оказалась даже хуже наших предположений. Мы думали, что это государство включает в себя всю территорию СССР, а оказалось что осталась только РСФСР, - майор помолчал, - Но, союзнички-то, союзнички.., мы, конечно не особо обольщались насчет их любви к нам, но чтобы так нас ненавидеть...
- Таких союзников, в мешках топить надо, лучше уж иметь дело с явными врагами, - вступил в разговор полковник Бережной, - но, то политика, дела не нашего масштаба. Считаю, товарищи, что нам сейчас надо сосредоточиться на чисто военных вопросах скорейшего разгрома немецко-фашистских войск, чтобы дать возможность Советскому руководству спокойно решать политические вопросы. В том числе и с союзниками. Чем быстрее закончится война, чем меньшие потери мы в ней понесем, тем легче и быстрее можно будет разобраться и с капиталистическим окружением.
- Вы совершенно правы, товарищ Бережной, - было видно, что майор Санаев собирается с мыслями, - действительно, вам и вашим командирам лучше будет вместе с товарищем Василевским заняться чисто военными вопросами. А мы с товарищем Тамбовцевым, побеседуем отдельно, на, так сказать, общеполитические темы. Чувствую, что нам еще предстоит много сделать для того, чтобы у нас никогда не произошло то, что случилось у вас. Надо будет сделать определенные оргвыводы, в том числе и по нашему ведомству. - Что вы думаете, по этому вопросу, товарищ генерал-лейтенант?
Василевский, до того задумчиво сидевший, встрепенулся, - Думаю, что именно так и надо поступить, товарищ майор госбезопасности, - он надавил пальцами на глаза, снимая усталость, - Так, значит Симферополь, товарищ полковник?!
- Так точно товарищ генерал, Симферополь. - ответил Бережной, - Этот город - последняя крупная железнодорожная станция перед Севастополем, а так же узел шоссейных дорог. Там расположены все тыловые склады 11-й армии и даже армейское интендантство расположено не в Сарабузе, вместе со штабом армии, а в Симферополе. Таким образом, мы сейчас нависаем над тылами 11-й армии, как меч над головой. И немцы это тоже прекрасно понимают. Потому-то они и атаковали весь день наши позиции с таким остервенением, несмотря на большие потери. Кстати, с генералом Манштейном побеседовать не желаете?
Василевский отрицательно покачал головой, - А что нового сможет сказать мне этот Манштейн? Вы же за последние сутки смешали все его карты, и я и без него вижу, что единственный выход для 11-й армии - срочно отводить войска, как минимум, до Джанкоя. Иначе -- окружение и гибель армии. А раз они этого делать не собираются, то нам нужно решить, как лучше использовать эту возможность, которой для нас не воспользоваться -- просто преступление. Так что поговорим с этим пленным как-нибудь потом, товарищ Бережной, хотя, он первый командующий армией, попавший к нам плен. А сейчас на этого деятеля у нас просто нет времени. - Василевский снова впился взглядом в экран ноутбука, рассматривая карту с нанесенной на нее оперативной обстановкой. Поморщившись, он отвел взгляд от экрана, - Я понимаю, товарищи, что обычных оперативных карт у вас нет?
- Вообще-то мы готовились действовать на несколько ином ТВД, - ответил полковник Бережной, - не думаю что сейчас будет актуален комплект карт Малой Азии и стран Ближнего Востока.
- Понятно, - Василевский что-то чиркнул на листе из именного блокнота несколько слов, - вместе со мной прибыл полковник Генерального Штаба Андреев, передайте ему это, и он выдаст вам комплект карт Крыма и Северной Таврии.
Полковник Бережной передал записку Василевского подполковнику Ильину, - Займись этим, Николай Викторович, это как раз по твоей части.
- Товарищ генерал-лейтенант, - подполковник Ильин остановился в дверях, - а может лучше пригласить полковника Андреева прямо сюда?
- Не стоит, - не поднимая головы, ответил Василевский, - тут у нас кипят прямо шекспировские страсти, и на каждом шагу - сплошные чудеса. Так зачем же смущать неподготовленного к этому человека? - Василевский снова погрузился в изучение тактико-технических характеристик техники будущего. Сейчас перед ним лежало "личное дело" танка Т-72БА1. Машина, способная в одиночку уничтожить танковый полк вермахта, потом перезарядить боекомплект, и уничтожить еще один, просто завораживала. Правда, от удара стокилограммовой авиабомбы сброшенной с пикирующего бомбардировщика не защитит никакая броня, но, во-первых в него надо еще попасть, а, во-вторых, танки прикрывают самоходные зенитно-артиллеристские установки "Панцирь-С", способные сбивать эти пикировщики в любых количествах.
А эти четыре роты морской пехоты на БМП-3... Настоящий танк со сто миллиметровой пушкой, плавает, да еще и перевозит внутри отделение пехоты... Даже как-то жалко мелко разменивать все это, здесь и сейчас, на какой-то Симферополь. Хотя сутки ожесточенных боев, а бригада почти не понесла потерь, истрачены только боеприпасы, - генерал-лейтенант Василевской сделал пометку в своем блокноте, - Необходимо попытаться наладить выпуск боеприпасов необходимых калибров.
Лучше всего обратиться в Остехбюро НКВД, там и секретность соблюдут и сделают все что возможно. Да, пусть так и будет - Отдельная Тяжелая Механизированная Бригада. А для повышения уровня секретности все же придется передать ее в структуру НКВД. Зато и вопросов у всех встречных и поперечных резко поубавится. Товарищ Берия излишне любопытных не любит. Кроме того, в бригаде, наряду с хорошей обеспеченностью техникой, имеется некомплект живой силы. В наличие только четыре полнокровных роты морской пехоты с бронетехникой, и еще две роты, правда, без техники, но с полным вооружением, разбросаны по кораблям эскадры. Вместе получается два батальона, а желательно четыре-пять.
