Капитали$т: Часть 3. 1989 - Деметрио Росси
— А наборы? — пискнула блондинка.
— Презент! — махнул рукой я, и выскочил из подсобки.
Перевел дух я только на улице. Суровые, однако, нравы царят в стенах советской торговли… Вот уж где мафия! Но зато результат есть. Скорее всего Петра Петровича мы установили. Во-первых, продавцы его определенно узнали. А во-вторых, отмазать от ОБХСС директора магазина нашему Петру Петровичу раз плюнуть — похоже, что все сходится…
Установить адрес по имени и фамилии было делом совсем простым. Тут мне повезло, что Петр Петрович мой любезный оказался носителем весьма редких имени-отчества. Святослав Иванович! В адресном столе домашний адрес Петра Петровича обошелся мне в одну коробку конфет и несколько обворожительных улыбок.
Уставший, но довольный поехал я к Орловскому в банк…
В банке был обычный бедлам — кто-то с кем-то ругался, трезвонили телефоны, а по коридорам как угорелые носились люди с бумагами. Порядок был только на вахте — там два наших охранника тихо-мирно играли в шашки.
— Все нормально у вас? — поинтересовался я у них.
— Нормально, — сказал охранник. — Шеф только не в настроении сегодня. Нервный.
— Это бывает, — сказал я с улыбкой. — Ладно, пойду проверю, чего он там разнервничался…
В «предбаннике» секретарь Орловского встретила меня гневным взглядом.
— На месте? — вежливо поинтересовался я, указав на дверь в директорский кабинет.
— Сейчас я доложу, — сказала секретарь, потянувшись к телефонному аппарату.
— Не трудитесь, я сам доложу! — Я устремился к двери, затылком ощущая гневный взгляд.
Орловский действительно был мрачен.
— Привет, — поздоровался он. — Заходи, садись.
— Благодарю за приглашение, — сказал я, располагаясь в кресле. — Рассказывайте, Александр. Как идут дела?
— Дела идут очень хорошо, — сказал Орловский похоронным тоном. — Все документы получены. Все согласовано, товар погружен. Готовы отправлять.
— Почему же, мой добрый друг, вы сообщаете об этом таким мрачным тоном? — поинтересовался я иронично. — Логика событий подсказывает, что вы, Александр, должны, как минимум радоваться. А как максимум — пить шампанское в компании хороших людей, делясь радостью с окружающими. Что не так?
Орловский посмотрел на меня угрюмо.
— Твои люди подсуетились?
Я пожал плечами.
— Нужные люди подсуетились, Саша. Все как договаривались. Какие проблемы?
— Не знаю! — взорвался Орловский. — Не знаю, какие проблемы! Вроде бы все чисто и гладко, но чуйка у меня, понимаешь, Леш⁈ Чуйка! Подставой пахнет! Ты за этих людей поручиться можешь? Вот лично ты?
Я начал потихоньку раздражаться.
— Саша, — сказал я, — ты эти свои комсомольские замашки начинай потихоньку забывать. Порученцы, доверие коллектива и прочее. В нашей жизни каждый за себя отвечает. Я, например, за себя отвечаю. А за тебя — нет, извини, хоть мы и партнеры. И за тех людей тоже не отвечаю, я с ними детей не крестил. Чуйка у него… Раньше нужно было думать, сейчас поздно. Колесики закрутились, Саш, их уже не остановишь…
— Нервы у меня, — плачуще сказал Орловский. — Нервы, Леш. Такие бабки на кону, такие бабки…
— Есть таблеточки импортные от нервов, хорошие очень, — доброжелательно сказал я. — А может тебе, Саш, в больничке пролежать? Режим дня, капельницы, витаминчики, медсестры… А? Могу посодействовать.
— Иди нахрен, — сказал Орловский. — Ты лучше скажи, компьютеры получили вчера?
— Все чин чином! — заверил я партнера. — В лучшем виде, получили, рассчитались, привезли. Юрику привет передали. А что такое?
Орловский долго молчал, глядя в стол.
— Саша, — сказал я, теряя терпение. — ты, пожалуйста, не молчи. Поговори со мной. Я спрашиваю — случилось чего-то?
Орловский долбанул кулаком по столу.
— Юрка утром из Москвы звонил! Проблема возникла, Леш! Пашка на связь не выходит. Сегодня должен был выйти и не выходит. Там у вас точно все нормально было?
— Ты чего, Саша, гонишь? — спросил я очень спокойно. — Все как обычно было. Товар получили, рассчитались и уехали. С Пашкой еще какие-то бандиты были, человека три. Охранники, я так понимаю…
Орловский смотрел в стол.
Глава 9
Я думал. Пашка был с охраной. Вполне вероятно — вооруженной. И вот теперь не выходит на связь… картина получается не очень красивая… Груз ценный, куча денег. Кто-то из дорожных бандитов мог соблазниться. Если так, то Пашка и его сопровождающие скорее всего мертвы. После этой мысли мне стало нехорошо. Плохо, если после нас они не заехали больше ни к кому из покупателей… Очень плохо…
— Слушай, Саша, — сказал я, — ты же не думаешь, что мы имеем к этому какое-то отношение?
— Я — не думаю, — ответил Орловский, делая ударение на «я».
— А Юрик?
Орловский дернулся.
— Юрик нервничает. Груз был солидный, на большие деньги. Может объявится еще Пашка. Может застряли где-то в глубинке, где связи нормальной нет.
— Должен объявиться, — сказал я. — Наверное, действительно в какой-то глуши застряли. Так что, не будем нагнетать.
Лев Толстой с портрета смотрел на меня сочувственно. По крайней мере, мне так показалось…
— Леш, — сказал Орловский умоляющим голосом, — очень нужно, чтобы металл нормально за бугор ушел. Ты видишь, какая лажа получается на каждом шагу… Если и тут обосремся…
— Тебе же все согласовали? Ну так чего ты переживаешь? Больше оптимизма, Саша! Больше жизнерадостности! На кой хрен тебе тогда и бабки нужны, если все время в стрессе и в напряге? Сидел бы в своем комсомоле…
— Ладно, — примиряюще ответил Орловский. — Ты меня извини, Леш. Крыша едет от всего этого. Веришь, ночами не сплю, лежу, думаю, считаю чего-то. Потом весь день сонный хожу, и коньяк не берет, ничего не берет! А оно все больше, больше, как снежный ком! Не выдерживаю уже.
— Проехали, — сказал я. — Но ты, в самом деле, как-то расслабляйся, что ли…
— Вот сделаем дело, — заявил Орловский, — тогда и расслабимся! В лучших традициях русского купечества!
— В общем, ставь меня в курс, если по Пашке какая-то информация появится. Я его видел три раза в жизни, но все же — знакомый. Не хотелось бы, чтобы с ним все плохо оказалось…
— Обязательно, — заверил меня орловский. — И Юрику позвоню, чтобы он там не придумывал несуразное. Вы компьютеры на кондитерскую фабрику не отгружали еще?
