Ацтекский вопрос - Владимир Поляков
Интерлюдия
Интерлюдия
1504 год, февраль, Куйушкиуи, империя Теночк
Дождь и туман мало кого оставляют равнодушными. Только вот почти все очень не любят эту своеобразную погоду. Моряки здесь ни разу не исключение, особенно когда находятся на кораблях, да ещё не на якорной стоянке.
Причин тому преогромное количество. Для начала, намокшие паруса в случае, если поднята хоть часть из них, куда как сложнее поднимать, опускать да и вообще для обслуживающих их матросов мука мученическая балансировать высоко над палубой, чувствуя под ногами скользкие от влаги канаты либо дерево. Особенно ночью, когда ко всему этому прибавляется ещё и плохая, очень плохая видимость.
Штурман и рулевые также не в восторге. Ведь первый прокладывает курс, внося необходимые правки и громко либо тихо ругаясь, понимая, что без солнца или звёзд это делать куда как сложнее, несмотря на все имеющиеся приборы, пускай лучшего качестве из имеющихся. Вторые просто исполняют команды, но на душе тяжело, а то и страх может постучаться в, казалось бы, закалённые морскими странствиями сердца. Опять же те, кто сидит в своих «вороньих гнёздах», глядя на водную гладь. Ночью от таковых вроде толку чуть, но это лишь на первый взгляд. Огни, пусть самые малые, от других кораблей. Не обязательно сигнальные. Порой даже не потушенный огонёк на камбузе или в капитанской каюте многое может дать, многим помочь. Про прибрежное плавание и вовсе говорить нечего, там огни от поселений зачастую невозможно игнорировать.
Наконец, сам капитан, который в море есть полновластный хозяин корабля, первый после бога. Однако, конкретный капитан клипера «Гордый», Пауль да Васко, не боялся ни плохой погоды — даже не плохой, а скорее опасной для управления судном в слабо знакомых водах — ни бога с чёртом, ни даже самой смерти. Напротив, подобная жизнь, наполненная риском и возможностями, ему нравилась. Не зря же командиры эскадры Ордена Храма, отправившиеся в Новый Свет вместе со своим Великим Магистром и императором, подбирались тщательно, один к другому, словно зёрна крупного жемчуга для чёток или браслета.
Капитаны самых быстрых кораблей, а именно клиперов, вообще были теми ещё сорви-головами, любителями опасностей и одновременно отборными головорезами, прошедшими множество схваток просто и абордажных, десятками раз смотревшими смерти в глаза и радостно при этом усмехающимися. Раньше они же командовали или были в числе офицерского состава предшественников клиперов — юрких, быстрых, но лишённых парового двигателя каравелл. Теперь же… Получили новые, наиболее совершенные в Европе, а значит и во всём мире корабли, после чего желали испытать их не просто в плавании, в маневрах, но и в настоящем деле. Таковой возможности пока не представлялось — бомбардировки прибрежных городов науа вроде Тулума тут не считались, ибо какая ж опасность, когда с берега и ответить ничем не могут по неимению пушек и вообще огнестрельного оружия.
Зато вот это, конкретное поручение, данное да Васко лично магистром или, как его в последнее время чаще называли, гроссмейстером Ордена, было достаточно важным и в то же время щекотало душу возможными угрозами. Отправиться в один из прибрежных городков, вроде как принадлежащего империи Теночк, но на деле населённому индейским племенем тотонаков, после чего незаметно высадить на берег небольшой отряд.
Казалось бы, зачем это делать, с какой целью? Один корабль, всего лишь клипер с отнюдь не великим по мощи бортовым залпом, мало что сможет сделать даже при отсутствии полноценного противника на воде. Но нет, поставленная гроссмейстером задача была не в том, чтобы разрушить или убить побольше воинов науа, а куда боле тонкой и одновременно важной.
Высадившиеся у Куйушкиуи должны были стать очень кратким по времени, но всё же посольством к тотонакам. Удостовериться, действительно ли в их душах продолжает если не пылать, то тлеть ненависть к тем, кто их завоевал и на протяжении долгих лет давил один бунт за другим. А бунтовать тотонаки может и не очень умели, зато явно от души старались. Что до целей этого несколькочасового или чуть больше по сроку посольства — прощупать почву насчёт возможного союза, полноценной высадки в этом месте. Такой, когда местное население будет не сопротивляться, не разбегаться, а напротив, станет поддерживать союзника в очередном восстании против империи Теночк.
Вот и шёл по ночному морю клипер, капитан которого изволил лишь поплёвывать на ночь, дождь с туманом и на прочие невзгоды. Он обещал выполнить приказ и доставить отряд во главе с Джузеппе Фиорентино на берег, рядом с Куйушкиуи — он это сделает. Заодно покажет своему давнему сопернику и в Европе и тут, в Новом Свете, Павлу Крозеву, кто из них более удачлив и известен в узком кругу капитанов клиперов и пока ещё продолжающих бодро бегать по волнам каравелл.
— Омерзительная ночь, — довольно неплохо держащийся на качающейся из-за не самых слабых волн палубе Фиорентино как раз подошел к стоящему на мостике да Васко. — Уважаю вас, морской народ, но для себя такой путь не выбрал бы. Слишком всё зыбко, очень много зависит от самого моря.
— От умения ещё больше, Джузеппе, — радостно оскалился капитан, уже успевший поговорить с временным постояльцем клипера и на эту, и на другие темы. Он вообще любил поговорить, от чего помощник, штурман с канониром и квартирмейстер, то есть офицеры клипера, порой не знали, куда бы скрыться от да Васко. Особенно на столь небольшом корабле. — Скоро, уже очень скоро! Полчаса, чуть больше, и я готов буду высадить вас с отрядом. А потом ждать, готовый при опасности и стрелять до пустых погребов, и просто принять вас обратно на борт.
— Может, придётся и стрелять, — Фиорентино был далеко не столь многословен, но когда говорил, старался делать это предельно доходчиво. Потому и был назначен главой этого весьма своеобразного посольства. — В Куйушкиуи обязательно присутствуют не просто науа, а их воины. Беспокойное для империи место, как и все земли тотонаков. Тлатоани давно держит гарнизоны не только в больших, но и малых городах. Иногда они скорее стражники, но оставить сколько-нибудь укреплённые, со стенами, места без своих воинов император Теночк не может. Он осторожен, умён и очень предусмотрителен.
— Не предусмотрительней нашего гроссмейстера, — сказав это, капитан, задравши голову, громко расхохотался. — Я ещё посмотрю, как скоро заполыхают крепости. Как наши ракеты снова и снова будут падать на головы тех, кто попробует противостоять Ордену!
Фиорентино предпочел немного помолчать. Знал о сложном нраве капитана клипера, равно как и о
