Большие надежды - Дмитрий Валерьевич Иванов
Колян тоже обескуражен и, я вижу, напуган наездом.
— Махно, я не при делах, меня Идол припряг, — оправдывается тот.
— Отойдём, поговорим, — предлагаю я. — Зоя Максимовна!
Комендантша, видя мой укоризненный взгляд, умерила своё любопытство и, слава богу, ушла, перестав дразнить своим молодым телом парней.
— Дела, — протянул я, выслушав сначала двух братьев, подвязавшихся припугнуть Зою, а потом и Махно, принёсшего мне плохие вести.
Бейбута сегодня загребли в милицию! Зря я тогда уехал из его дома. Махно и Конь говорили про дела, а дела у них были не совсем законные — выбивание долгов из барыг разных. Бейбут, идиот, вызвался помочь за четвертак постоять рядом, и, если что, подсобить в разборках. В первый раз всё прошло хорошо, а во второй, вчера вечером, ему пришлось подраться. И вот результат — потерпевший в БСМП и после визита следователя сдал Бейбута, Махно и Коня. Сегодня приняли двоих Егора этого (Конь, который) и моего друга. Махно тупо не было в хате.
— И на кой вы его подтянули? — спрашиваю у Махно, понимая, что, в общем-то, мой наезд несправедлив.
— У него своя кочерыжка на голове, а лаве просто так тебе никто не отстегнёт, это понимать надо! — поясняет парень.
— Денег может дать потерпевшему? Сильно ему досталось? — уточняю я.
— Да откуда я знаю, мы ему передачи не носили. Но теперь принесём! — зло обещает Махно.
— Надо узнать какие у него повреждения, — решительно встаю я.
— Да нос сломан, скорее всего, — попытался ответить Махно.
— Я не про то, какой тяжести — легкой или средней? — поясняю я. — Это я сам завтра у главврача уточню. Хорошо, что он мой знакомый. Ну, тогда разбег до завтра!
— Связь через Максима, — представил, наконец, своего спутника Махно. — А я затихарюсь пока.
Про главврача я вспомнил случайно, но что есть, то есть — Мыскин, главврач БСМП, обещал мне любую помощь. А как же! Его доча на конкурсе красоты получила приз с моей помощью. Вообще, только благодаря ей и получила, но об этом никому не известно. Подмухлевал я тогда.
— Расскажи подробнее, почему их взяли? Вы что, при свидетелях били? — прошу я.
— Не совсем дураки мы, но так получилось, что… да, на улице конфликт развивался. Хотели мы уйти с глаз старушек, но этот должник сказал, мол, что мы чурку привели. Бейбут и врезал ему сразу! А свидетели дед этот фронтовик и две старушки рядом стояли, всё видели, — несвязно рассказал парень.
— Так, это уже хорошо! — прервал я Максима. — Значит, конфликт на почве личной неприязни, а не хулиганка, например.
Поболтав пару минут, мы расстались, а я пошёл к Зое отдавать её часть денег.
— Тихо, дочка спит, — шепнула она мне на входе.
— Деньги принёс и ругать буду, — честно предупредил я.
— Ой, деньги, я и не думала, что за день можно почти как за месяц заработать! — горячо зашептала Зоя, нисколько не испугавшись моей угрозы.
— Там налог ещё, но мы много платить не будем. Теперь насчет твоей сестры. Наметь встречу, но не говори, что будешь не одна. И дай адрес этого прокатного салона, надо будет заехать к этому Идолу. Сдаётся мне, он уже мне задолжал.
Зоя, похоже, приняла винишка на грудь, третьего размера, как я вижу, пуговичка ещё одна у неё на халатике расстегнута. В принципе в своем прошлом теле я бы уже попытался с большими шансами на успех сблизиться. Но у нас общий бизнес, и переводить отношения в горизонтальную плоскость я мудро не хочу. Поэтому даю команду молодой женщине с утра перемотать кассеты, прощаюсь и иду спать. Мои соседи уже дома, обсуждают американскую комедию. Обещают отдать долг.
— Да ладно, парни, считайте, что проставился. Нет никаких долгов, — говорю я и засыпаю на своей второй полке.
Проснулся бодрый и полный сил. Я спал на мягкой кроватке, а мой бестолковый друг на нарах, поэтому времени терять не буду. Телефон Мыскина у меня есть и рабочий прямой и домашний. Разумеется, в выходной день первым делом я позвонил на домашний, и… не угадал. У врачей всё не как у людей — Мыскин сегодня работает! Я на колесах, поэтому минут через двадцать мы уже беседуем у меня в машине.
— В принципе я ничего и не нарушаю, мужика этого выпишем из больницы завтра, хоть у него и сотрясение, но переломов нет. Тут гранично между легкими и средними, буду считать, что у него легкие. Ты правильно сделал, что приехал рано, мы сегодня до обеда для милиции заключение обязаны выдать.
Я результатом доволен, обещаю хороший коньяк, есть у меня в запасе «Наполеон» настоящий, но всё же испытываю некий дискомфорт, что прошу по такому мутному делу.
— Этот потерпевший сам виноват, назвал «чуркой» моего друга. Он казах. Ну, друг и ударил его в ответ, не сдержался, а так как он КМС по боксу, то получилось сильнее, чем надо, — поясняю врачу.
— Толь, да в жизни всё бывает, просил помочь — я могу. А этот тип мне неинтересен, — прощается со мной Мыскин.
Потом еду в милицию выяснять, что с Бейбутом? Менты, оказывается, тоже не люди, и следователь, которому поручено провести доследственные мероприятия, уже на ногах и в отделе.
— Ну и чего мы хотим, товарищ сотрудник комиссии по выезду, — поднимает глаза, сидящий в своем личном кабинете целый капитан лет сорока с толстой ряхой вместо лица.
Для ускорения встречи с этим капитаном пришлось светануть корочками.
— Я по поводу ареста Бейбута Казаха за нанесение легких телесных… — сосредоточившись, начинаю я.
— Не ареста, а задержания пока, и не за нанесение, а за вымогательство, ну и повреждения там вполне тяжелее легких могут быть, я вчера был у потерпевшего, — парирует капитан и лениво добавляет: — А за задержанного Конева Егора Олеговича, трижды судимого, не просите?
— Не знаю такого, — вру я. — Так моего друга отпустят?
— Это тебе знать не положено. Всё? Или ещё вопросы есть? — нарывается на грубость мент.
— Зря вы так, товарищ капитан, я ведь и пожаловаться могу, — пугаю я.
— Да хоть министру жалуйся! — опрометчиво заявляет капитан.
Черт, походу замотивировал потерпевший капитана вчера, что тот так топит за справедливость? Придётся звонить Власову. Но сейчас рано, поеду, покатаюсь по городу. А Коня, значит, из-за фамилии «Конём» назвали. Ишь ты. Рецидивист.
Глава 17
Около моей точилы толпились курящие менты.
— Толян, привет, твои колёса? — вижу знакомое лицо.
Старший сержант Александр Дусь, с которым я летал в Норильск. Упс. Уже старшина!
— Моя тачка, ага, сам как? — дружелюбно спросил я, пожимая руку приятелю.
— Пылю потихоньку, сегодня вот отдыхаю, — улыбается Саня.
— Поздравляю тебя, кстати! — говорю я, имея в виду новое звание.
— Спасибо! Знаешь уже? Как назвать только сына пока спорим, — удивляет меня ещё раз друг.
— Я со званием поздравлял вообще-то! А у тебя сын родился⁈ Ну молодцы вы с Огдо! — восхитился я.
— Звание… Так это по случаю, преступника в прошлом месяце задержал опасного. А Огдо да… постаралась. Четыре триста! А ты чего тут?
— Бейбута помнишь? Его один тип «чуркой» назвал, он ему в рыло и сунул, итог — легкие телесные, — тороплю события я. — Ещё вымогательство вменяют, но там чисто, думаю.
— Помню его. Черт, а кто ведёт дело? Не Морошкин случайно? Видел его с утра, бегал к юристу потом к начальнику.
— Он самый. Морду отъел на народных харчах. Ничего, я сегодня вашему министру звонить буду. Решу вопрос, — успокаиваю взволновавшегося старшину.
Не надо ему лезть в разборки, не его война. Да и что он может сделать?
— Можно, наверное, и через горком решить вопрос, — предлагает Саня.
— Бери выше, я сейчас в крайкоме работаю. Зам начальника комиссии по выезду за рубеж.
— Да ты что⁈ Поздравляю. Слушай, а давай я тебя к Бейбуту отведу, заодно и сам с ним поздороваюсь.
— Не будет проблем от Морошкина этого? — засомневался я.
— А мы ему не скажем, — подмигивает Саня.
Ну, раз сам предложил, жду. Довольно долго, минут двадцать. Потом выходит старшина и машет рукой.
— Это со мной, — говорит он дежурному.
Но тот даже не смотрит. Свой есть свой. Непуганые ещё.
Встречу мне организовали… в туалете! Бейбут выглядит несломленным, но невыспавшимся.
— Ну что, оболтус? — строго говорю я.
— Что «что»? Рассказывать? В общем, мы с Конём и Махно… — начинает тот.
— Стоп. Сейчас слушай и запоминай! Просто гулял, увидел компанию, подошёл узнать который час, тебя оскорбили, ты ударил слегка.
