Питер Мейл - Приключение на миллион
Последовала минута молчания, в течение которой По медленно тянул свой виски. Он поставил бокал на стол и наклонился вперед.
— Ну а теперь перейдем к неприятным новостям. — Его голос внезапно изменился, стал суше и острее. Он стал таким неприятным, что Беннетту сразу же захотелось исчезнуть из этой комнаты и перенестись куда-нибудь километров так за тысячу.
— Кейс, — сказал По. — В том маленьком дипломате, который ваша подруга, не подумав, отдала незнакомым ей людям, были пробирки с сывороткой, формулы ее изготовления, полевые заметки, инструкции по применению — короче, все, что относится к делу о трюфелях. Вы отдаете себе отчет в том, что тот, кто владеет этими сведениями, контролирует и трюфельный рынок. Соображаете, как это важно?
Во рту у Беннетта пересохло.
— Но ваш друг ученый, он что, не может приготовить еще сыворотки?
— В том то и дело, что нет. Увы, наш бедный друг покинул этот мир. Что-то случилось с тормозами его машины — вот ужас, они отказали на крутом повороте. Такой удар для сельского хозяйства! — Похоже, По не слишком переживал по поводу этой утраты.
Беннетт допил свой виски одним длинным, нервным глотком.
— Можно задать вам один вопрос?
По кивнул.
— Если кейс имеет такую ценность, зачем было доставлять его в Монако? Почему не прямо сюда?
— Понимаете, невозможно реализовать долгосрочный проект вроде этого, не приняв мер по сохранению его полной секретности. И что вы думаете, все равно слухи распространяются, как лесной пожар. Кто-то ляпнет неосторожное слово в баре, кто-то — в деревне, остальное доделает людское воображение. Конечно, мы, как могли, пытались соблюсти строжайшую тайну, но у меня есть сведения, что за последние несколько месяцев по крайней мере четыре заинтересованных стороны послали своих людей прочесать Прованс, чтобы найти лабораторию. — По поднял руку, загибая пальцы. — Корсиканцы — это раз, затем японцы, один калифорнийский синдикат, ну и, конечно, итальянцы, куда же без них. Некоторые из этих группировок просто представляют интересы крупных бизнесменов, но кое-кто занимается бизнесом в не вполне традиционном смысле этого слова. Вы меня понимаете?
Беннетт хотел спросить, не является ли намеренная порча чужих тормозов признаком такого «нетрадиционного» бизнеса, но вовремя спохватился.
— Что вы имеете в виду?
— О, подлог, взятки, физическое воздействие — примитивные вещи, но, знаете, они весьма эффективны, если применить их вовремя и к соответствующему типу людей.
Ну да, людей вроде меня, подумал Беннетт.
— И зачем же тогда я был вам нужен в Монако? На случай, если что-нибудь пойдет не по плану, так? Большое спасибо.
По покачал головой.
— Нет, мистер Беннетт, вы слишком плохо обо мне думаете. Конечно, вы пришлись нам очень кстати, но мы не собирались использовать вас как мишень. Понимаете, итальянцы знают, где я нахожусь. Может быть, другие группы тоже это знают. В любом случае за моим имением следят. Поэтому я и счел необходимым подстраховаться и доставить груз в Монако. — Он с сожалением посмотрел на Беннетта. — Похоже, что я серьезно ошибался.
Беннетт выдавил из себя улыбку и пожал плечами.
— Все мы совершаем ошибки.
— Да, и за них нам приходится расплачиваться. Иногда весьма дорогой ценой. Что возвращает меня к вам, мой друг. — По протянул Беннетту свой пустой бокал. — Плесните мне еще, старина, пожалуйста.
Беннетт в молчании наполнил оба бокала и вернулся на свое место. По задумчиво рассматривал потолок. Когда он начал говорить, его голос уже не напоминал лекцию профессора ботаники — это был командный голос генерала, произносящего речь перед сражением.
— Мы знаем, у кого находится кейс. У человека по имени Энцо Туззи. Этот коротышка-итальянец хоть и не джентльмен, но весьма успешно действует своими, надо признать, грубыми, жесткими методами. У нас с ним было в прошлом несколько разногласий, которые тогда закончились для него довольно плачевно, и поэтому он будет особенно счастлив, что ему удалось раздобыть этот кейс — мой кейс. В нем, знаете ли, сохранилась эта юношеская склонность к мстительности.
— Но вы же бизнесмен. Есть ли какой-нибудь способ, ну, я не знаю, прийти к соглашению, что ли?
— К соглашению? — По посмотрел на Беннетта так, как будто тот плюнул в его виски. Его губы сжались, в углу глаза задергался мускул. — У меня украли мою собственность, дело многих лет, в которое я вложил немалые средства, а вы мне толкуете о соглашении? Да еще с этим долбаным козлом, который умеет только дрочить да ломать окружающим кости?
— Простите, я не хотел вас обидеть! — воскликнул Беннетт. — Просто спросил. Хотел помочь.
По глубоко вздохнул, пытаясь вернуть себе самообладание.
— Да, мистер Беннетт, вам придется мне помочь, хотите вы этого или нет. Так вот, одним из многочисленных недостатков этого недоноска является жадность. Он просто не сможет пройти мимо плохо лежащих денег, даже если это будет стоить ему задницы. Я предполагаю, что он захочет продать формулу и, наверное, устроит что-то вроде аукциона между другими группировками. Но что бы он ни захотел сделать, ему придется объявить о своем решении, и мои люди так или иначе узнают об этом. Думаю, это случится в течение ближайших нескольких дней. Туззи не отличается терпеливостью и не захочет ждать долго.
Беннетт вздрогнул, услышав за спиной скрип зажигаемой спички. Он совершенно забыл про Симо. Надо же, сидеть вот так в течение часа в потемках и не проронить ни звука. Что за противный, скользкий тип!
— Итак, по моим расчетам, должно случиться следующее. — По встал и, заложив руки за спину, прошелся по комнате. Отблески камина бросали тени на его лицо, превращая его в жутковатую маску. — Как только я узнаю, где и когда состоится сделка, я пошлю моего представителя со встречным предложением…
— Превосходная идея, — сказал Беннетт. — За исключением того, что если Туззи узнает, что и вы тоже в этом замешаны…
— А как он узнает? Он же никогда вас не встречал. И его люди вас не видели.
— Меня? Вы что, хотите, чтобы я вступил в этот торг?
— Не совсем так, мистер Беннетт. Нет. Я уже заплатил достаточно за формулу. У меня нет никакого желания платить за нее дважды. Поэтому план таков — вы находите кейс и приносите его мне.
— Что, я должен выкрасть кейс?
— Ну почему же выкрасть, мистер Беннетт? Возвратить его мне, вот и все. Я вас даже отблагодарю. Выдам вознаграждение, чего вы вообще-то совсем не заслужили. А затем вы можете отправляться назад в Монако и играться дальше со своими девочками.
Беннетт почувствовал, как его желудок медленно, но неуклонно пытается выдавить назад проглоченный виски, и непроизвольно схватился рукой за горло.
— Но я не могу. Эти люди — вы же сами сказали, что они бандиты, да они, в конце концов, просто опасны. Они же ни перед чем не остановятся! А я не Джеймс Бонд, черт подери. — Он решительно потряс головой. — Нет, нет и нет. Прошу меня простить, но я не могу этого сделать.
— А я не прошу вас это сделать. Я вам приказываю.
— Ну а если я откажусь?
— Вот это было бы крайне опрометчиво с вашей стороны. — По взглянул на часы. — Ладно, утро вечера мудренее, мистер Беннетт, поспите, а заодно обдумайте ваше положение. Поверьте, у вас немного альтернатив. А точнее, их просто нет. Симо проводит вас в вашу комнату.
Беннетт проследовал за японцем по длинному коридору в большую уютную спальню. Постель была расстелена, занавески на окнах задернуты. На прикроватных столиках стояла ваза со свежими цветами, бутылка минеральной воды и несколько книг — биографии великих людей и последние бестселлеры на английском и французском языках. Через приоткрытую дверь Беннетт видел мраморный пол ванной комнаты. Он чувствовал себя в западне, гнев, страх, раздражение и усталость волнами накатывали на него. Хорошо бы сейчас принять горячую ванну! Он вспомнил, как Сюзи лежала в душистой пене, и чуть не застонал. Потом повернулся к Симо.
— Я хотел бы позвонить моей подруге в Монако.
— Завтра.
— Завтра. — Беннетт устало кивнул. — Ну хорошо, хоть ванну принять мне правила разрешают?
Симо смотрел мимо него, как будто не слышал последнего вопроса.
— Не вздумайте пытаться бежать через окно. Сработает сигнализация и разбудит доберманов мистера По.
Беннетт опять кивнул. Вот это стало бы прекрасным окончанием удачного дня — встреча с разъяренными доберманами под покровом ночи.
Симо закрыл за собой дверь, и Беннетт услышал, как в замке повернулся ключ. Он начал раздеваться, но остановился, сел на постель и опустил голову на руки. Боже, во что он вляпался? И как он собирается выпутаться из этой жуткой, чертовски неприятной ситуации?
8
Беннетт плохо переносил свое вынужденное заключение. Ему не разрешалось покидать комнату. Три раза в день горничная приносила еду, правда, вечером, после наступления темноты, он выходил на короткую прогулку в компании дрессировщика собак и печально знаменитых доберманов По. Псы неслышно скользили между деревьями, точно стая четвероногих акул, а их глаза в свете фонариков светились багровым светом. Один раз Беннетт отважился погладить одного из них; к счастью, у него хватило ума остановиться на полдороге, когда он увидел ощеренные зубы под сморщенной верхней губой и прижатые к голове уши. Дрессировщик с нескрываемым интересом наблюдал за этой сценой и, казалось, был разочарован, что Беннетт не довел дело до конца.
