Сергей Арсеньев - Студентка, комсомолка, спортсменка
Из числа учеников средних и старших классов школы на новую игру подсело, пожалуй, больше половины состава. В каждом классе от шестого до десятого образовалось по две шестерки. А в 9 «Б» так и вовсе три. Я их разбил на две группы – младшая с 6-го по 8-й класс и старшая – с 9-го по 10-й. У младшей группы вопросы были попроще. Кроме тех, кто непосредственно играл за столами, куча народа пыталась придумывать новые вопросы. Соревновались между собой и эти «придумыватели». Учет отгаданных и неотгаданных вопросов шел отдельно для каждого человека. Я только свои собственные вопросы не учитывал. Это было бы нечестно. Ведь мной была придумана добрая треть всех вопросов.
После же выявления лучшей команды в обеих группах я планировал устроить еще и финальный матч между ними. Старшие против младших за право называться лучшей командой школы 1969 года. Одновременно за двумя столами. Разумеется, старшие победят, но с каким счетом?
В целом уже сейчас можно сказать, что затея вполне удалась. Игра прижилась и продолжала набирать популярность. Тем более что после того, как выпал снег, играть в футбол на улице все равно стало невозможно.
Звук рынды бьет мне по ушам. Время! Ну, что там у них? Кто отвечает? Понятно. Никто. У них так и не родилось никакой вменяемой версии. Впрочем, эта шестерка и так была среди аутсайдеров. А вот после них будет играть первая шестерка 6 «А». Там состав намного сильнее. Посмотрим, на что способны они.
Ну, раз ответа нет, то я открываю черный ящик, молча достаю оттуда детский зонтик и раскрываю его над собой. Вот так. Ответ: зонт! Жалко, что ящик у нас такой маленький. Складных зонтов еще нет, а нормальный зонт в наш ящик не лезет. Пришлось мне раскулачить Сашку и выпросить у нее ее старый детский зонтик. Хотя вид у меня с раскрытым над головой маленьким зонтиком веселой розовой расцветки, вероятно, крайне нелепый. Иначе почему весь зал, глядя на меня, так подозрительно улыбается, а?..
Глава 26
В среду, 22 апреля 1970 года, я наконец-то перестал быть белой вороной в своем классе. В этот день исполнялось ровно сто лет со дня рождения вождя мирового пролетариата. Размах празднеств по стране был грандиозным, вполне сравнимым с недавним празднованием 50-летия Октября. Во всех школах шел массовый прием молодняка в пионеры. Ну, и в нашей школе тоже, конечно же. На особо торжественной линейке третьеклассникам были повязаны новые пионерские галстуки и вручены значки. Моей Сашке на правах члена совета дружины галстук я повязал сам.
А после церемонии Тамарочка повела наше стадо юных пионеров в кино. Билеты, конечно, купили еще три дня назад. Как раз на экраны страны вышел новый детский фильм. Да-да, тот самый. Со мной в одной из главных ролей.
Я сам еще этот фильм не видел, мне тоже было жутко интересно посмотреть и сравнить с тем вариантом, который сохранила моя память. Посмотрел, сравнил. В целом те сцены, где я не присутствовал, выглядели совершенно точно так же, как я их себе и представлял. Никаких изменений. Изменились лишь сцены с участием девочки Томы. Насколько я помню, в прошлом варианте у нее были длинные волосы ниже плеч. А я носил короткие, поскольку мне лень было ухаживать за длинными волосами. Ну, и лицо, конечно, у меня другое. Общее впечатление – неплохо. Во всяком случае, ненамного хуже, чем в прошлый раз. Фильм я не испортил.
А вот после фильма меня ждал сюрприз. Когда на экране уже шли титры, на сцену неожиданно вылез толстячок в костюме с галстуком и попросил уважаемых зрителей не расходиться. Толстячок представился директором кинотеатра и сказал, что сейчас в зале присутствует исполнитель одной из главных ролей в фильме. Давайте, мол, его поприветствуем и попросим сказать несколько слов.
Вот ведь свин! И откуда он пронюхал? Не иначе Тамарочка настучала. Я заметил, она куда-то отходила ненадолго в середине сеанса. Делать нечего, под аплодисменты я встал, протиснулся к проходу и поднялся на сцену. Здравствуйте, дорогие зрители!
К счастью, долго меня мурыжить не стали – через полчаса в этом же зале должен был начаться следующий киносеанс. Мне немножко похлопали, задали несколько вопросов, я же толкнул небольшую речь и еще раз поздравил всех со столетним юбилеем. Зрители снова похлопали, после чего наконец-то стали расходиться.
Вот только рано я радовался. Потому что на улице мою тушку отловили какие-то неадекватные дети (в основном женского пола) в количестве пары десятков штук, окружили и стали допекать меня вопросами о том, «как это было». Тамарочка с трудом протолкалась ко мне и отважно вывела из окружения. А затем меня окружили кольцом уже мальчишки из нашего класса, и такой вот «черепахой» мы и спасались бегством от моих поклонников. Хочу надеяться, что это ненадолго, что меня скоро забудут. А то как-то не хочется постоянно отбиваться от озабоченных киноманов. Как я с близнецами теперь гулять буду?..
…Фу, как жарко! Формально у нас еще весна, май месяц, но жара стоит уже вполне летняя. В кои-то веки порадовался я тому факту, что у меня теперь женское тело. Мне не только можно, я просто обязан ходить в юбке. Представляю, как сейчас жарко на улице мальчишкам в их плотных школьных штанах! Мне и с голыми коленками жарко, а они наверняка заживо варятся. Ну, ничего, сегодня был последний учебный день, с завтрашнего дня уже каникулы. Как-нибудь доковыляют мальчишки до дома и переоденутся в шорты.
Идущей рядом со мной Сашке тоже жарко, даже еще больше, чем мне. У нее волосы длинные – коса почти до пояса. Вот ведь и не лень ей с этой косой возиться! Каждый день заплетать-расплетать. То ли дело у меня – прическа почти мальчишечья. Правда, стригусь я в женском зале, но стричь себя каждый раз прошу как можно короче.
Сегодня я своеобразный рекорд поставил. Получил аж целых пять почетных грамот! В ранце лежат. На последнем в этом учебном году сборе нашего пионерского отряда, совмещенном с классным часом, грамоты вручали. На этот сбор меня награждать приперлись пионервожатая Людочка, директор школы и представитель районного совета пионерской дружины.
Первую грамоту вручала мне Тамарочка. За отличную учебу. Потом еще одну грамоту снова вручила Тамарочка – за активное участие в общественной жизни класса. А проще говоря – за мою библиотеку. Кстати, библиотека эта сегодня прекратила свое существование. Мы перешли в четвертый класс и переросли классную библиотеку. Все книги, все четыре шкафа вместе с картотекой, я оставил в наследство будущим первоклассникам, которые в сентябре придут учиться в наш старый класс. Надеюсь, разворуют эту библиотеку не сразу, и кто-нибудь еще успеет воспользоваться ее сокровищами.
После Тамарочки грамоту мне вручал директор школы. За активную помощь в деле повышения общей успеваемости в школе. То есть за идею и реализацию игры «Что? Где? Когда?». Директор толкнул небольшую речь, из которой следовало, что за второе полугодие этого учебного года успеваемость в школе выросла на 12 процентов по сравнению со вторым полугодием прошлого года. Особенно заметно выросла успеваемость по истории, географии и биологии. И в этом директор видел прямую связь с новой игрой.
Четвертую грамоту мне дарила Людочка. Причем за то же самое, за что была и третья – за игру. Только третья грамота была от педсовета, а четвертая – от пионерской дружины школы.
А пятую грамоту привез представитель районного совета дружины. Там меня награждали за мои еженедельные вечера чтения во Дворце пионеров. После того как я активно занялся игрой, читать в школе я совсем перестал – некогда. Но вот во Дворце пионеров продолжал делать это каждый четверг.
Так и собрал я пять почетных грамот за один день. Честное слово, когда вручали последнюю, пятую, чувствовал себя Леонидом Ильичом, которому вручают пятую звезду героя. Это было так. Награждается Наташа Мальцева за бла-бла-бла. Похлопали. Короткая речь. Похлопали. Я встаю со своего места и подхожу к грамотодарителю. Поздравляем. Спасибо. Салют. Сажусь на место. И снова: награждается Наташа Мальцева за бла-бла-бла… И так по кругу. Пять раз. Никто, однако, не смеялся. Хотя, на мой взгляд, больше всего во время этого процесса я походил на клоуна…
Глава 27
– Наташа! – крик Сашки из толпы. Я ставлю свой чемоданчик на асфальт и оглядываюсь по сторонам. Где она?
– Наташа, я тут! – Ага, вижу. Проталкивается ко мне сквозь толпу возбужденных детей.
– Привет, Наташка! – Сашка вешается мне на шею и дважды целует в щеки.
– Привет, – целую ее я. – Ты как тут? Загорела, я смотрю.
– Ага. Знаешь, тут так здорово! Мне нравится. По тебе только соскучилась. Жалко, что ты всего на одну смену.
– Саш, ну ты же знаешь – на мне близнецы. Я не могу дольше.
– Да я помню. Но все равно жалко. Как там они, кстати?
– Нормально все. В садик ходят. Воспитательница хвалит их. Еще трех лет нет, а оба уже сами кушать могут, кормить их не нужно. Дома буквы учим с ними по вечерам.
