Константин Калбанов - Росич. Книга 2. Мы наш, мы новый

— Прошу прощения ваше превосходительство…

— Бросьте. Я же сказал, что считаю эту мысль абсурдной. Вам наверное известно, что я противился вашему назначению, — несколько замявшись продолжил он. — Но должен признать, что ознакомившись с вашей работой пришел к выводу, что это один из немногих случаев, когда наместник оказался абсолютно прав настояв на своем, — затем усмехнувшись продолжил. — Впрочем, я уверен, что вызвано это одним только желанием, побольнее уязвить мое самолюбие. Грешен, люблю чтобы меня ценили по заслугам.

Макаров поднялся и стал молча прохаживаться по каюте, Науменко не оставалось ничего другого, как наблюдать за командующим, находясь в своем кресле. Но вот Макаров остановился и не глядя на собеседника спросил, резко меняя тему беседы.

— Как Вера? — было прекрасно видно, этот вопрос дался ему настолько трудно, что он буквально выдавил его из себя.

— Слава богу, — спокойно ответил Петр Афанасьевич. — Она здесь в Артуре, не усидела во Владивостоке, по всем местам службы со мной прошла.

— Как вы жили-то все эти годы? Извини, конечно можешь не говорить… — смутился Макаров от собственного вопроса.

— Отчего же, — задумчиво ответил Науменко. — Правда, рассказывать-то особо нечего. Было у нас двое сыновей, да только схоронили мы их на Каспии – холера. Веру тогда с трудом удалось спасти. Решили завести еще ребенка, родилась дочь, чему не сказанно удивились доктора, так как были уверены, что детей она больше иметь не может. Перед самым моим отбытием сюда выдали ее замуж за прекрасного человека, — когда он заговорил о дочери, его лицо озарилось неподдельным счастьем.

— И сколько ей?

— Девятнадцать. Кстати, ее-то муж и подвигнул меня к написанию этой книги. Мы с ним часто и подолгу разговаривали на тему о тактике ведения морского боя. Занимательный молодой человек. Военного образования не имеет, но в вопросах военно-морского флота даст сто очков вперед любому кадровому моряку. Вы должны были о нем слышать, это один из руководителей концерна "Росич".

— Это тот концерн, который в прошлом году буквально огорошил всех, целым рядом изобретений, а главное, гирокомпасом?

— Именно тот. Возможно, вы не в курсе, но именно в НИИ организованном концерном, Назаров сумел доработать свой двигатель для самодвижущихся мин. Если первый вариант был довольно пожароопасен, то сейчас он вполне надежен.

— Вот только морское ведомство, опять оставило эту идею без внимания.

— Я слышал. Обидно, хорошее было бы подспорье. Кстати и для меня, грешного, нашлось занятие. Довелось поучаствовать в проектировании миноносца, который задумали создать учредители концерна, вот только задумку до конца не довели.

— Что так?

— Насколько мне известно морское ведомство проект не заинтересовал, вот и перепрофилировали кораблик в сторожевик, охранять природные ресурсы на Камчатке, с артиллерией, но без минного вооружения.

— Позвольте, это не тот ли, что был передан комитету охраны природных ресурсов?

— Именно.

— Ну, этот проект признаться не вдохновил и меня. Водоизмещение малое, сейчас во всех флотах мира уходят от этого, запас хода незначительный, скорость двадцать пять узлов, артиллерия слабая, два минных аппарата, к тому же неподвижные. Единственно, что заслуживает внимания, это котлы с нефтяным отоплением, им удалось решить проблему которая стоит уже давно, вот только умники под шпицем, не спешат этим воспользоваться. — Услышав такие характеристики, Науменко хотел было возразить, но поспешил прикусить язык, так как вдруг вспомнил просьбу Антона о сохранении тайны об истинных параметрах корабля. Что же, возможно зять знал, что делал. Петр Афанасьевич решил в этом ему подыграть.

— Возможно вы и правы, Степан Осипович, да только Антон Сергеевич не так прост, он делец. Ему и его друзьям за короткий период удалось создать поистине экономического монстра, здесь на Дальнем Востоке. Основать научно-исследовательский институт и часть результатов его работы вы наблюдали воочию. Кое-что остается невостребованным, но время все расставит по своим местам. Поверьте, учредители концерна просчитывают свои ходы на несколько ходов вперед и у меня сложилось такое впечатление, что они неуклонно движутся к намеченной цели. То, что сейчас кажется глупостью или блажью, завтра может обернуться чем угодно, только не фиаско.

— Что же, ему виднее как делать дела, но признаться вы меня заинтриговали и я хотел бы поближе познакомиться с этим молодым человеком, — задумчиво проговорил Макаров.

— Степан Осипович, у меня есть просьба или предложение.

— Слушаю вас.

— Я о новом минном вооружении. Негоже, чтобы задумка Назарова просто так пропала, она необходима и именно сейчас. Где как не на войне, можно испытать в действии все новое. Ведь кроме усовершенствования двигателей мин, он разработал и усовершенствование существующих минных аппаратов, которые при выстреле не дают вспышки, что демаскирует ночью.

— У вас есть конкретные предложения?

— Не у меня. Хотя я горячо поддерживаю эту идею. Я прошу вашего разрешения на модернизацию минных аппаратов на "Страшном". Флоту это не будет стоить ровным счетом ничего, концерн "Росич" все сделает за свои средства, мало того, у них уже имеются и два аппарата новой конструкции и запас мин, для моего эсминца. Установка займет не больше чем полдня.

— Стоит ли так горячиться? Оружие явно еще не испытано.

— Песчанин утверждает, что и мины и аппараты уже прошли все испытания и зарекомендовали себя в высшей степени. Помнится мы с вами не боялись экспериментировать в ходе турецкой компании.

— Что же, если вы так уверены, — утвердительный кивок, — я даю свое разрешение, — затем, вновь несколько раз нервно прошедшись по каюте, снова резко сменил тему беседы. — Петр Афанасьевич, наша неприязнь это дело давно минувшей молодости. Я конечно не отрицаю, что был тогда довольно горяч и потому прошу у вас за это прощения, — и не слушая, что ему ответит собеседник, продолжил. — Дела складываются таким образом, что на сегодняшний день мне необходим каждый офицер, имеющий боевой опыт и не боящийся новаторских идей. В вашем лице я вижу единомышленника и именно такого офицера. "Страшный" только недавно вошел в строй, команда не сплавана, офицеры из молодой поросли, но мне известно, что с первого дня вы самое серьезное внимание уделяете боевой подготовке, буквально вздохнуть не даете своим людям, постоянно отрабатывая боевые нормативы и уже достигли кое-каких результатов. Я говорю это потому, что вынужден использовать ваши знания и опыт на острие меча нашей эскадры. Мы не в состоянии дать открытый бой Того, а потому я вынужден на порядок активизировать действия легких сил. Это значит, что вам в числе немногих имеющих такой бесценный опыт предстоит участвовать в боевых операциях.

— И вы боитесь, что все решат, будто вы решили таким образом посчитаться со мной?

— Не все, — тяжело вдохнув, возразил он.

— Она никогда не позволит себе так думать о вас, да и я тоже, — твердо заявил Науменко. — И вообще, если уж мы пришли к общему мнению по нашей давней ссоре, то не согласитесь ли отобедать у нас, Вера будет очень рада.

— Непременно. Вот только выдастся свободная минута.

Макаров был абсолютно прав, говоря о том, что Науменко не щадя ни себя, ни команду эсминца все свободное время, а также выходы в море, проводил в постоянных учениях. Люди буквально валились с ног, и офицеры, и матросы за последние две недели позабыли, когда в последний раз бывали в увольнительной. Они знали только одно, если выпадала свободная минута, то ее надлежало использовать с максимальной возможностью для сна, так как заданный темп выдержать было под силу далеко не всем.

Сам Науменко, уже немолодой моряк, боялся, что не выдержит того темпа, который сам себе задал. Однако он прошел не одну военную компанию, а потому прекрасно осознавал, что от того насколько слаженно будут действовать его подчиненные зависит не только их жизни, но и его самого. Поэтому, в тот момент, когда его вдруг посещала крамольная мысль, сбавить обороты, он с удвоенным рвением начинал учения по новой, доводя действия команды до автоматизма.

Когда эсминец выходил в море, то учения продолжались буквально все время похода. Комендоры заряжали и разряжали орудия, время от времени производя стрельбу по учебным целям, привыкая к новым оптическим прицелам. Эти прицелы в настоящее время только поступали на вооружение и ими были оснащены только броненосцы и крейсера. "Страшный" был приятным исключением из правил. Впрочем, заслуги командования в этом не было, это была заслуга Песчанина, который не имея возможности чем-либо помочь тестю, попросил Звонарева передать оптику для вооружения эсминца со складов концерна. И вот эта-та оптика повергла Петра Афанасьевича в шок. Мало того, что она давала вполне приличное приближение, в отличие от известных аналогов, так еще была оснащена внутренней вертикальной и горизонтальной шкалой. По вертикальной наводчик, наводя перекрестье панорамы на цель, без труда задавал угол возвышения по шкале удаления до цели, по горизонтальной – выверял упреждение. Оставалось только дать точные данные по удаленности и скорости противника.