30 сребреников - Дмитрий Викторович Распопов
— Вон там памятка, — она показала пальцем на тонкую брошюру, лежащую на кровати у стены.
— Вон там пищевой комбайн, уверена ты разберёшься, там всего три кнопки, — хмыкнула она и забрав пакет с моими вещами, удалилась. За ней тут же закрылась панель, снова образовав сплошную стену без малейшей щёлочки.
От всего произошедшего у меня высохло горло, так что я направился к прибору, который Наташа назвала «пищевой комбайн» и правда, из стены выдавалась на тридцать сантиметров панель, внизу которой лежали пластиковые подносы и пластиковые же столовые приборы, а на самой панели действительно были только три кнопки: на первой изображение капли воды, на второй схематический стейк, на третьей поднос.
Нажав на кнопку с каплей, я увидел, как снизу, где находились подносы, выдвинулся пластиковый стакан, в который потекла вода, как только он заполнился, поток жидкости иссяк. Подняв его с подставки, я с жадностью стал пить, пока не напился. Вернув его обратно, я нажал на третью кнопку и пустой стакан тут же уехал куда-то вниз. Поскольку есть я не хотел, то не стал зря переводить еду, ведь неизвестно сколько её выдавали и отправился к кровати, где улёгшись на неё я взял в руки брошюрку.
Она была всего на пятнадцати листах и я за пару минут её освоил. Всё в ней в основном сводилось к тому, чтобы кандидат никуда не лез, ни на кого не агрессировал и просто ждал, когда для него выберут подходящее задание. Информации о том, что это за место и что меня ждёт не было, зато щедро описывали санкции со штрафными очками за малейшее неповиновение Наставнику. Так что я весьма порадовался за свою осторожность и осмотрительность.
Закончив чтение, я отложил книжку и попытался закрыть глаза. Как только мои веки закрылись, тут же в комнате погас свет, что меня весьма порадовало. Правда сон долго никак не шёл ко мне, поскольку перед глазами то и дело вставал бампер КамАЗа, который так круто изменил в одночасье мою жизнь.
* * *
Последующие три дня пролетели слишком быстро, поскольку я быстро освоился в комнате и тихо занимался своими делами, стараясь не шуметь и не звать к себе наставника. Какой был в этом смысл я не понимал, ведь я в последней вспышке гнева Наташи видел, что она хочет как можно быстрее закончить со мной и уйти. Следовательно, смысла звать её и о чём-то спрашивать не было, штрафные баллы, перечисленные в брошюре, были с том числе и за ложные вызовы наставника. Просто огромными они были за вызов Оператора, так что я затаился на эти дни, ожидая, когда будут новости, ведь карантин мой сегодня заканчивался.
Практически сразу, как я подумал об этом, панель в стене отъехала в сторону и в комнату вошла Наташа, быстрым взглядом окинув меня и комнату. Она удивлённо покачала головой.
— Все бы новички были такими как ты, — сказала она больше для себя, а не для меня, — а то многие нахватают себе штрафных баллов, ещё даже не приступив к заданию.
— Что дальше? — поинтересовался я, поднимаясь с кровати.
— Вживление нейроинтерфейса, затем инструктаж и пара дней на то, чтобы он встроился в твою нервную систему, — кратко ответила она, — ну и перевод тебя в общую зону, так что радуйся, скоро встретишься с другими кандидатами.
Чему было радоваться было непонятно, но я лишь кивнул и пошёл за ней. Едва мы вышли из коридора, в котором находились карантинные комнаты, как на нас тут же направились заинтересованные взгляды десятков людей, одетых в такие же белые комбинезоны, как и я, причём мужчин я заметил, было много больше, чем женщин.
— Ещё познакомитесь, — кратко сказала Наташа и повела меня по длинным коридорам куда-то вглубь к лифту, на котором мы поднялись наверх и вскоре вошли в операционную. Назвать другим словом это помещение у меня язык не поворачивался. Поскольку посередине находился прозекторский стол, над которым виднелась монструозная конструкция из десятка манипуляторов и щупалец.
— Раздевайся, и ложись на него, — показала на стол девушка, — будет холодно, но недолго, тебе введут наркоз.
— Надолго эта операция? — поинтересовался я.
— Часа три не больше, — отмахнулась Наташа, — не бойся все через неё проходят и процент выживших больше семидесяти процентов.
— Больше семидесяти? — скептически хмыкнул я, тянясь к застёжке комбинезона.
— Что делать, нейроинтерфейсы не ко всем, к сожалению, приживаются, — она развела руками в стороны и дождавшись, когда я разденусь и лягу на и правда холодный металлический стол, нажала кнопку сбоку от него. Меня что-то укололо и я тут же потерял сознание.
* * *
Боль в спине дёрнула с такой силой, что я мгновенно пришёл в себя, поняв, что лежу на животе, а моя спина словно превратилась в одну сплошную рану, так сильно она болела.
— А-а-а, — простонал я, облизав пересохшие губы.
Перед глазами показалась ложка с водой, и я губами вытянул из неё всю воду.
— Поздравляю тебя, — радостный голос девушки был сегодня и правда искренне радостным, — ты перенёс операцию, выжил, так что мои услуги наставника прекращаются через час. Отныне ты полноценный кандидат.
— А что дальше будешь делать ты? — поинтересовался я.
— Отправлюсь искать нового кандидата, — радость в её голосе поубавилась.
— Как часто тебе отказывают?
— Знаешь, чаще всего пузырь импеданса схлопывается, прежде чем я успеваю получить согласие, — недовольно проговорила она, — не представляешь себе, сколько вопросов люди готовы задавать даже тогда, когда им предлагают новую жизнь.
— Не могу их за это осуждать, — хмыкнул я, меняя тему, — а можно мне какое-то обезболивающее?
— К сожалению нет, нейроинтерфейс должен настроиться на твою нервную систему и любое изменение химического баланса в организме будет этому мешать, — покачала она головой, — потерпи, это всего на пару дней, после его активации, тебя сразу и обезболят, и заживят раны, даже швов не останется.
— Как я пойму, что он активируется?
— О, поверь мне, ты точно это поймёшь, — хмыкнула Наташа, затем посмотрев на свои часы на руках добавила, — всё время вышло. Удачной тебе новой жизни.
С этими словами она быстро покинула меня. Впрочем я и не обольщался на её счёт, видя ещё с первого дня,
