XVII. Мечом и словом Божьим! - Александр Вячеславович Башибузук
В данный момент Франция ни с кем не воевала, но ситуация на границах была напряженная. Сразу с нескольких сторон могли явиться неприятности, но пока все было тихо, и оставалось время заняться внутренними проблемами.
— Клянусь Святым Фомой, тут подают отличное вино! — сообщил Люка, опустошая очередную кружку.
Дьявол! Я так и не разгадал загадку. Для кого было подготовлено пиршество в трактире? Кажется, сам трактирщик так и не понял свою ошибку, и радостно разносил блюда, подкладывая каждому самые сочные куски, а после подливал и подливал своего лучшего вина.
Входная дверь с гулким стуком отворилась, и в помещение один за другим вошли несколько десятков человек. Внутри сразу стало тесно. Резко запахло лошадьми, крепким потом, стылым снегом и вином.
Первым шел молодой человек с узкими плечами, оттопыренной габсбургской губой, тяжелым подбородком и наглыми манерами — типичный аристократ голубых кровей. Хотелось сходу ударить его и немного исправить стылую морду. Благо, я сдержался.
Одет он был богато, и это стало заметно, как только он чуть распахнул плащ. Вышивка по всему камзолу, персти на пальцах, золотые шпоры.
— Эй, хозяин! — требовательным тоном приказал он. — Сюда!
Трактирщик в колпаке метнулся в его сторону, словно юная лань. Но даже это было недостаточно быстро.
— Ты получал послание? — продолжил допрос юноша. — Комнаты на тридцать человек и сытный ужин! Надеюсь, у тебя все готово?
— Но… — трактирщик недоуменно переводил взгляд с него на меня. — Ваша милость, разве эти люди не от вас?
— Эти бродяги? — пренебрежительно ответил молодой хам, оглядывая нашу компанию. — Ты за кого меня принимаешь? Живо, выкинь их вон и обслужи нас, как положено!
Я медленно поднялся из-за стола, Левый и Правый встали синхронно со мной, все остальные бойцы с обеих сторон приготовились. Каждый понимал, что подобные оскорбления смываются только кровью.
На оскорбления мне было наплевать, я обрадовался по иному поводу. Кажется, нам очень повезло и не придется никуда дальше ехать. Но требовалось некоторое уточнение. Так что я заговорил намеренно спокойным и негромким голосом:
— Не имею ли я чести говорить с самим графом Пьером Офруа де Марне?
Юноша еще более оттопырил губу, хотя, казалось, это уже невозможно.
— Вы то, сударь, имеете такую честь, но я очень сомневаюсь, что от упоминания вашего имени я так же приду в восторг. И все же, перед тем как мы расстанемся, назовите ваше имя?
— Оно вам ни к чему, — убедившись, что передо мной именно тот человек, встречи с которым я так жаждал, я поднял правую руку вверх и, резко опустив ее вниз, крикнул: — Убить их всех!
В то же мгновение все вокруг смешалось в кучу-малу. Моим людям не нужно было давать дополнительные указания, каждый знал, что должен делать.
Они яростно набросились на пришельцев, пользуясь своим преимуществом: бойцы уже сняли с себя плащи, и теперь могли действовать более свободно. К тому же фактор неожиданности сыграл свою роль — никто не ожидал, что все начнется столь внезапно и всерьез.
Оглушительно загрохотало сразу с нескольких сторон. От пистолетных выстрелов, помещение тут же затянуло дымом.
На пол упали первые раненные и убитые. Хозяин таверны и его слуги сразу спрятались где-то в доме.
Мне чуть-чуть не повезло — помешал стол, разделявший меня и графа. Пока я перебирался через него, де Марне уже прикрыли своими телами его люди, и мне пришлось схлестнуться сразу с двумя. Благо Левый и Правый охраняли меня с боков.
На меня бросился кто-то со стороны, но налетел на дагу Левого. Кинжал вошел в тело снизу вверх прямо под ребра и, кажется, пробил легкое, потому как нападавший тут упал, захлебываясь собственной кровью.
Мой левый кулак с хрустом врезался в челюсть еще одного защитника графа, а рапира пробила грудь другого. Но тут кто-то из врагов умудрился швырнуть лавку, и меня сбило с ног, на пару мгновений дезориентировав. Благо, я тут же откатился чуть в сторону, и чей-то тяжелый сапог с острой шпорой прошел мимо.
Левый и Правый прикрыли меня, позволив подняться на ноги. Действовали они слаженно, умело.
Если четыре года назад, когда я взял их на службу, они были просто хорошими бойцами, то сейчас стали одними из лучших. Годы изнуряющих тренировок по моей системе не прошли даром. Более того, остальные члены отряда, хоть и отставали в подготовке, но не на много — лентяи, пьяницы, и люди, не подчиняющиеся приказам, у меня не служили. Зато те, кто выполнял команды с полуслова, кто усердно занимался — получали более чем достойное содержание — сокровища, найденные мной, позволяли оплачивать и большее число людей, но целая армия пока не требовалась.
Вот и сейчас разница в мастерстве сказывалась. Изначально людей графа было больше, но потом число уравнялось, а теперь преимущество было на нашей стороне.
Я видел, что мы побеждаем. Шевалье де Буль — молодой человек, подающий надежды, вытащил свою рапиру из груди убитого им человека. Рапира цеплялась за ребра и неприятно скрежетала. Лаваль — красавчик с лихо подкрученными тонкими усиками, пинком в колено заставил своего противника упасть и тут же добил его быстрым ударом даги в шею. Мерентрин — здоровяк из Пикардии, схватил одного из врагов за шею левой рукой, а правой дернул за подбородок, с громким хрустом свернув ему шею. У других тоже все шло замечательно. С нашей стороны до сих пор было лишь трое раненных и один убитый, в то время как наши враги несли огромные потери.
Вот только главную цель я упустил из виду.
— Где граф? — крикнул я раздраженно, но никто из моих людей не смог ответить на этот вопрос внятно.
Чертов де Марне улизнул в самом начале боя, и до сих пор не проявил себя.
Если он сбежит, все насмарку. Мало того, что поднимется шум на всю Францию, так вдобавок граф забаррикадируется в своем замке, и выкурить его оттуда будет крайне сложно. А сделать это придется в любом случае. Он был следующей обязательной целью.
За время существования Nova Inquisitionis*, мы устранили множество представителей высоких фамилий, замешенных в кровавых преступлениях, заговорах, убийствах. Но граф де Марне, несмотря на свою молодость, был одной из самых значимых и желанных целей.
*Новая Инквизиция (лат.)
