Фаворит - Константин Георгиевич Калбанов
##1 Г а б и о н — элемент фортификационных сооружений, плетёная корзина без дна, заполненная землёй или камнями, которыми прикрывают позиции при обороне или осаде.
— Там просёлок, и гать ведёт в деревеньку Акимовку. Дорога так себе, но ливонцы, похоже, решили этот вопрос, — подтвердил мою догадку капитан.
— Я так понимаю, это война? — спросила Долгорукова.
— Пока с уверенностью утверждать что-либо рано, но перед нами регулярная армия, и она сплошным потоком идёт на Себеж. А против нас выставили целый полк, — кивнул он на разворачивающиеся порядки.
— Неслабо так, — хмыкнул я.
— Согласен, они не мелочатся. Прекратить огонь! — выкрикнул он.
К редуту приближались двое всадников с белым флагом на пике. Пожалуй, нам сейчас предложат почётную сдачу. Хотя чего это я, подобную привилегию ещё нужно заслужить, а пара-тройка вражеских солдатиков, убитых гранатами, недостаточная плата для подобного отношения. Так что просто сдаться и никак иначе.
— Барон фон Лаудон, командир первого батальона Мариенбургского фузилёрного полка кронпринца Рудольфа Габсбурга, — представился офицер, выехавший к самому рву.
Все эти расшаркивания. Мы-то палить из пушки прекратили, а вот противник продолжает готовить части к атаке. Впрочем, как по мне, то столь долгая подготовка как бы и ни к чему. У меня серьёзные такие сомнения по части нашей способности выстоять против штурма. Полторы сотни против почти двух с половиной тысяч ливонцев. Угу, полки у них почти в два раза больше русских.
— Комендант Заситинского редута, командир третьей роты Себежского полка капитан Яковлев. Чем могу быть полезен, господин майор?
— Это не пограничный инцидент, господин капитан. С сегодняшнего дня Ливония в союзе со Швецией находится в состоянии войны с Россией. Вы можете наблюдать нашу армию, направляющуюся к Себежской крепости. Наш полк отрядили для взятия вашего редута. Силы слишком не равные, господин капитан. У вас нет ни единого шанса выстоять против нашего штурма. В этой связи, дабы избежать лишнего кровопролития, кронпринц Рудольф предлагает вам капитуляцию.
— Господин майор, прошу вас передать его высочеству, что я признателен за заботу о нашей судьбе, но вынужден отклонить его предложение. Согласно присяге мы должны сражаться, и мы будем драться, как велит нам долг. Однако я хотел бы обратиться к его высочеству с просьбой. Жители села Заситино полагали, что это всего лишь набег, а потому многие из них укрылись за валами редута. Если кронпринц Рудольф позволит, я хотел бы выпустить мирных жителей, дабы они не пострадали в ходе боя.
— Его высочество предвидел подобную просьбу, и я уполномочен заявить, что у вас есть ровно час на то, чтобы мирные жители покинули редут. Примите моё уважение, господин капитан. — Майор коснулся пальцами полей треуголки и, отвернув коня, поскакал в обратном направлении.
Хм. А вот теперь моё отношение к этим расшаркиваниям уже не столь однозначно отрицательное. Раскланялись перед боем и решили, что мирняк не должен пострадать. Что я только приветствую. И ведь не рисуются. Офицеры и солдаты восприняли это совершенно спокойно как должное.
— Ваше высочество, я просил бы вас и ваших людей покинуть редут вместе с селянами. Увы, но это единственный шанс, другого может и не быть. Полагаю, что первый же штурм будет и последним. Силы слишком не равны, — обратился Яковлев к Долгоруковой.
— Я кадет и давала присягу, а потому останусь ей верной и буду драться. Приказать мне вы не можете, если только не в части, касающейся обороны редута. И в этой связи я хотела бы просить вас, Кирилл Романович, выдать мне хоть какое-то обмундирование.
— Разумеется, ваше высочество. Сидоров, — окликнул капитан каптенармуса.
Не сказать, что ему это понравилось, но кто он такой, чтобы строить и равнять наследницу российского престола, пусть и седьмую в ряду.
— Слушаю, ваше благородие, — тут же материализовался нижний чин с жёлтыми галунами старшины на кафтане.
— Надо бы приодеть её высочество в мундир.
— Слушаюсь, ваше благородие, — бросил два пальца к отворотам мурмолки и убежал выполнять приказ.
— Я как-то иначе представлял себя свою смерть, — покачав головой, тихо произнёс я, когда мы отошли в сторону.
— И как ты её себе представлял? — несколько резковато поинтересовалась Мария.
— Да, в общем-то, тоже в бою, только лет эдак через надцать.
— Ну, не повезло тебе, что я ещё могу сказать. Прости.
— Не за что вам извиняться, Мария Ивановна. Будет даже весело, — подмигнул я ей. — Кстати, ваши родители в Москве?
— Да.
— Вот, — снял я с уха «Разговорник», — это связь с Лизой. Попросите сбегать в вашу резиденцию. Кто знает, доживём ли мы до полудня.
— Спасибо, Пётр, — дрогнувшим голосом произнесла она.
— Рад вам служить, ваше высочество.
— Опять ты за своё, — обиженно вздохнула она.
— А когда было иначе? — пожал я плечами и посмотрел в сторону ливонцев.
Ну что сказать, всё же они решили воспользоваться предоставленным временем. Не сказать, что одна пушка может наделать много бед, но приятного в её обстреле откровенно мало. А так есть возможность спокойно установить орудия и подготовить фашины. Они, к слову, не только для того, чтобы забросать ров, годятся, но и вполне себе отработают в качестве щитов от пуль. Хотя от стреловидной всё же не уберегут. Вот только у нас патронов на всех не хватит.
— Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления, — решительно произнёс я и пошёл со стены во двор.
Тут уже поднялась суета. Подъёмный мост опустили, и крестьяне начали вытягиваться наружу, уводя с собой животных. Что их ждёт? Да, в общем-то, дело обычное. Скорее всего, ограбят, кого-то высекут, кого-то изнасилуют, а кого-то, кто не стерпит, и убьют. Но особо лютовать не станут, потому как земля чего-то стоит, когда на ней живёт крестьянин. А как некому её обихаживать, так и запустение приходит.
Зиму я приставил к Долгоруковой, Хрусту же подал знак следовать за мной и поспешил на сеновал. Нужно было укрыться от посторонних глаз, а иного места я попросту не знал. Оказавшись внутри, скинул рубаху и повернулся спиной к холопу.
— Пощупай под левой лопаткой. Правее. На два пальца вниз. Чувствуешь твёрдое? — ощутив его пальцы, начал командовать я.
— Чувствую.
— Там золотая пластинка с бриллиантом. Возьми нож, взрежь кожу и вынь её. Только особо не лютуй,
