За Веру, Царя и Отечество! (СИ) - Кисличкин Михаил
– Ути пути, какой у нас славный младенчик, – раздается надо мной громкий женский голос.
– Опять найденыша в корзинке подбросили? – Спрашивает другой голос рядом. – Девочка или мальчик?
Гигантские руки поднимают меня куда-то вверх. Кладут на твердую поверхность, начинают разворачивать…пеленки? Пеленки, Леха, это они, – с ужасом понял я.
– Девочка, – отвечает женщина, осмотрев голого меня. Надо мной появляется огромное женское лицо. Милая такая старушка, в чепце, только гигантских размеров, как из фильма про великанов. – Тут и записка есть.
– Прочитайте, Марфа Потаповна, очень любопытно.
– Да что там может быть любопытного, Настенька. Все как обычно. Читаю: "Не имея средств к существованию и тем более воспитанию дитяти, вверяю свою несчастную дочурку добрым людям. Окрестите ее, пожалуйста, в честь великомученицы Татьяны. Фамилия у нее Дергачева, по папе. Дочка прости". Смотри – здесь в корзинке еще серебряное колечко с надписью "помни" и синим камушком и золотой червонец. Вот и все наследство.
– Как же так? Пишет "не имею средств", а прикладывает кольцо и деньги. Пеленки тоже из хорошей ткани, не мешковина.
– Обычно, Настенька. Гимназистка загуляла или другая барышня из благородных. Ухитрилась родить тайком, а ребенка подбросила к нам, в приют. И все, концов не сыщешь. Не первый раз такое происходит, в прошлом году несколько таких случаев было. Сделаем, как сказано, может быть, потом мама будет искать дочку. И колечко я для нее сберегу. Бедная девочка…
Смысл происходящего доходил до меня медленно, как до жирафа. Но дошел-таки. Я попытался что-то сказать, объяснить, что никакая я не девочка, это ошибка, я Леха Дергачев, тридцати лет от роду, бывший сержант погранвойск и нынешний инженер по холодильному оборудованию. Но младенческое горло не было приспособлено для связной речи, и номер не прошел, я только забавно сипел и мутузил ручонками. Женщина и молоденькая девушка смотрели на меня сверху с сочувствием.
– Как будто сказать чего-то хочет, – улыбнулась старушка. – Забавный ребеночек.
Ее слова послужили спусковым крючком. Отчаяние накрыло меня с головой, и я заплакал от ужаса и безнадеги, раскиснув самым позорным образом. Тоненьким детским голосочком, надрывно и жалобно, оплакивая несчастную судьбу свою. Какого хрена это со мной случилось! За что?!
– Эк надрывается, сиротинушка, – сочувственным тоном сказала Настя. – Кушать, наверное, хочет. Пойду, согрею немного молока, пусть пососет…
Так началась моя новая жизнь в детском приюте имени великих княжон Елизаветы и Марии.
Дальше все было плохо. Не так как могло быть, но все равно – ничего хорошего. Детство в приюте – не сахар, скажу точно. Тебя никто не воспринимает всерьез. У тебя нет ни прав, ни собственности, ни элементарной свободы – одни обязанности. Беднота, конечно, вопиющая, хотя приют считался хорошим – в других жили еще беднее. Что я там говорил про тяжелую мужскую долю? Да я раньше просто как сыр в масле катался – возможностей в прошлой жизни у меня было миллион и лишь моя вина в том, что я не пытался их реализовать. Переживал из-за проблем на работе и с женой, смешно вспомнить. Мне бы сейчас мои прошлые заботы. Воспитывали приютских сурово, по казарменному. Капитан Никишин из моей учебки для погранцов рядом с воспитательницей Авдотьей Валерьевной и рядом не стоял, такая она была садюга и зверь. Чуть провинился, и розга пошла в ход, наплевать всем на права ребенка. Или коленями на горох.
Но это все лирика…
Первые полтора младенческих года было скучно и грустно, но, в общем-то, они прошли без проблем. Я был… или была? Нет, позвольте все же оставаться мужчиной несмотря ни на что. Я был хорошим ребенком, ненапряжным для взрослых. Много спал, не плакал без дела, не капризничал, ел что дают и старался больше улыбаться нянькам из тех в ком видел нормальных людей, даже когда с души воротило или с болью резались зубы. В результате получил в ответ неплохое отношение к собственной персоне. Все знали – Таня беспроблемная добрая девочка, которая не любит одного – когда с ней сюсюкают.
Впрочем – это приют, сюсюкать особенно и некому. А вот дальше стало интереснее.
Как говорится: пить, ходить и говорить я начал одновременно. Ну, пить, кроме чистой воды воспитанникам приюта было, в общем-то, нечего, а вот насчет всего остального… Скрывать свою "гениальность", кося под нормального ребенка я и не пытался, стараясь лишь слегка держаться в рамках, чтобы мое взросление не выглядело уж чересчур резким. Какой смысл, от кого и зачем маскироваться? Так что период от первых слов "кушать" и "добрая тетя", до беглого разговора я преодолел за месяц. А потом, умильно глядя на задерганную воспитательницу и улыбаясь, попросился к девочкам, которых учили начальной грамоте. В уголок, послушать. Мне не отказали – просил я вежливо, репутацию имел пусть и необычного ребенка, но тихого и спокойного, который урок своими играми не сорвет. Вуаля, мне того и надо. Три недели уроков и я потихоньку "научился" читать и писать. Заодно разобрался немного с дореволюционной орфографией.
В общем, в четыре с половиной года от роду я стал признанным вундеркиндом и даже получил доступ к библиотеке. Бедной и плохой, но уж какая нашлась, в других приютах и того не было. Знали бы вы, чего мне это стоило… Но тихая умненькая девочка Таня с улыбкой ангелочка, своего добьется. Я ведь понял, куда попал довольно быстро, не дурак. Осталось лишь проверить основные геополитические реалии этого мира, есть ли в нем магия и тестируют ли на нее детей. Оказалось – есть, обязательный тест с семи лет. Вот и все, сказка стала былью. Видел я эту анимеху, видел, чтоб ей ни дна, ни покрышки.
Попасть в аниме звучит глупо и смешно. Да вот только вокруг не мультик, а самая настоящая живая жизнь. Глаза у людей нормальные, а не как блюдца, головы тоже соразмерны с телом. Зимой холодно (особенно под тонким одеялом в плохо натопленной приютской казарме), под дождем мокро, летом жарко и комары. Люди потеют, говорят о ерунде, враждуют и дружат и вообще – живут. Целый мир как он есть… А еще тут имеются боевые маги, которые летают по небу, преобразовывая с помощью специальных маготехнических приборов собственный магический потенциал в энергию заклятий. Подробностей не знаю, специальной литературы в приюте нет, да и кто меня к ней допустит? Да, а год сейчас, кстати, тысяча девятьсот двадцать первый от рождества Христова и проигранная русско-японская война в тысяча девятьсот пятом уже была, вместе с первой подавленной революцией. А вот с февралем и октябрем семнадцатого что-то не заладилось – наверное, потому что первая мировая война в тысяча девятьсот четырнадцатом тоже не началась. Значит, всемирная бойня будет немного позже.
В самом деле, не зря же девочек волшебниц в виде наших с японцем тушек шутники с неба сюда загодя скинули. Все сходится. Даже внешность у моего нынешнего тельца подходящая под мультик – мелкая круглолицая девчонка с ангельским личиком, когда спит зубами к стенке. Вечно спутанные золотистые волосы и непокорный локон на макушке прилагаются. Отрезать его что ли? Не, пусть будет, это не баг, а фича… Интересно, отмороженный на всю бошку японец из нашего мира сейчас тоже где-нибудь в немецком приюте растет и матереет? Судя по разговору с апостолами – да. Но это, в общем, неважно. Моя задача понятна. Хочу ли я жить в женском теле? Нет, не хочу и не буду. Я не баба и не трансгендер, я нормальный парень Леха и в этом теле лишь временный пассажир.
Что мне надо сделать, чтобы выкрутится из ситуации? Точная формулировка была: послужить России и получить награду. И еще что-то про шанс для страны отвернуть от гибели. Стало быть, примем следующую рабочую гипотезу: надо помочь родной стране в этом мире выиграть в мировой войне или сохранить Российскую империю как минимум, других толкований задания в голову пока не приходит. Это можно попробовать. Хотели, чтобы я послужил России? Послужу на совесть. Одна беда – про Россию из истории злой Танюхи я не помню вообще ничего. Разве что тот факт, что ее помощница Серебрякова убежала из России. Кстати, а почему она иммигрировала, если октябрьской революции и, стало быть, гражданской войны не было? Или меня в этом мире скоро ждет другая революция? Про какую гибель страны шла речь? Непонятно… Ладно, будем разбираться по ходу событий.
