Александр Прозоров - Возмездие
А поразмыслив еще немного, он даже молча усмехнулся: «Не зря же боги перенесли меня в это время. Значит, у них был для меня какой-то план. Может быть, это именно он?».
Раздавшийся неподалеку стон, вывел Чайку из созерцания окрестностей великого города. Это пришел в себя раненый артиллерист, который стонал, пока лекари с помощью солдат грузили его на носилки, чтобы отнести в местный лазарет.
– Будет жить? – поинтересовался Федор, когда носилки проносили мимо него.
– Будет, – кивнул низкорослый лекарь в забрызганном кровью хитоне, – правда, снова в бой ему не скоро. Отлежаться надо.
– Пусть лежит, – кивнул Федор, – он хороший артиллерист, а осада долгая. Такие нам еще пригодятся.
Когда же носилки унесли вниз по лестнице, Чайка обвел взглядом оставшихся артиллеристов замерших в ожидании его команды, и вдруг, повысив голос, рявкнул:
– А вы чего расслабились? Быстро заряжайте баллисты и чтобы те, кто это сделал, пожалели о том, что родились на свет. Цельтесь вон туда, под навес на стене. Там должно быть много солдат.
Артиллеристы встрепенулись. На баше стояло две баллисты. Расчет одной из них мгновенно выполнил команду «заряжай», а расчет второй, понесший потери, тоже не слишком задержался. Раненного подменил другой боец из спейры пехотинцев находившихся здесь же, в башне, на случай вылазки защитников города.
– Вот это хорошо, – поддержал воинственные приготовления Летис, невольно схватившись за рукоять подвешенной к поясу фалькаты, – а то, сколько можно сидеть без дела.
Федор ничего не ответил, молча кивнув. Он был согласен с другом. Хотя с тех пор, как они отрезали Карфаген от мира по суше и по морю, Гасдрубал предпринял уже не один штурм. Но все они, сколь бы яростны не были, так и не позволили прорваться даже за первую линию укреплений. Защитники стояли насмерть, понимая, что это их последний шанс уцелеть. Если они не удержаться на стенах, то крах сената неизбежен. Впрочем, за такими стенами не смог бы удержаться только совсем бездарный полководец, а насчет Эндимиона, несмотря на все поражения, Федор такого сказать не мог. Дрался тот не плохо, хотя и не так хорошо, как Гасдрубал. Именно поэтому первый сейчас отсиживался за стенами, а второй их штурмовал.
– Давай, – перехватив озадаченный взгляд Урбала, махнул рукой Чайка. Взгляд этот был ему понятен, защитники могли принять обстрел за начало нового штурма, и главнокомандующий вряд ли бы одобрил такие самовольные действия, но Федору вдруг очень захотелось взбодрить солдат Эндимиона на свой страх и риск. Тем более, что последний штурм был уже дней десять назад, а наступившее с той поры затишье показалось ему целой вечностью.
Обе баллисты вздрогнули, послав свои каменные гостинцы в полет. Просвистев положенное расстояние два ядра, почти одновременно, ударились в навершие стены, выбив из нее каменные брызги. По приказу Федора артиллеристы целились в небольшое строение, возведенное недавно из бревен прямо на стене, неподалеку от высокой башни. Это был какой-то навес, чей козырек выступал над стеной на пару метров, скрывая от посторонних глаз, все, что там происходило. Федор подозревал, что под козырьком находилось устройство, позволявшее с помощью рычагов опрокидывать огромный чан со смолой прямо на головы штурмующих солдат. В Карфагене не было Архимеда, но и без него толковых оружейников, способных придумать нечто подобное, среди финикийцев и служивших им народов, хватало. Подозрения Чайки были не беспочвенны, – этот навес появился сразу после второго штурма и находился в непосредственной близости от башни с воротами, то есть, на стратегическом направлении. Именно сюда во время прошлого штурма, прежде всего, попытались взобраться солдаты Чайки, когда им было приказано захватить башню и открыть ворота, к которым так и не смогли подтащить таран.
– Эх, выше надо было брать! – от досады взмахнул рукой Летис, не увидев после залпа ни одного размазанного по стене вражеского солдата, – вы куда целитесь, лентяи, ослепли что ли?
– Ничего, пристреляются, – философски заметил на это Чайка, – они свое дело знают.
И артиллеристы, услышав такие слова, его не подвели. После первого залпа на стене уже началась суета, а после второго, когда одно из ядер угодило в край навеса, разметав в щепки левую опорную балку, настоящая паника. Раздался явно различимый скрежет и навес покосился вперед. Казалось, обрушиться вниз, ему мешает только то, что балки уперлись в стену. Из-под под навеса с воплями стали выскакивать солдаты, но Федор сначала не мог понять, отчего они подняли такой шум. И лишь когда новое ядро угодило точнехонько в навес, развалив его на две части, раздался грохот, и что-то массивное упало на камни, Чайка понял, в чем дело. Последние сомнения отпали, когда по стене вниз поползла темная маслянистая жидкость.
– Я так и думал, – обрадовался Чайка своей прозорливости, они там чан со смолой поставили, и добавил, когда ему в голову пришла новая идея, – а ну-ка лучников ко мне.
Когда четверо бойцов с длинными луками возникли перед командующим, прибывшим на позиции для обычной инспекции и неожиданно затеявшим новый штурм, Федор приказал, махнув рукой в сторону сновавших по стене солдат противника.
– Видите черное пятно? Это смола. Запалите-ка мне этот сарай, да так чтобы получился настоящий пожар.
Лучники, которым изрядно наскучило сидеть без дела, с радостью принялись за выполнение приказа. Они быстро раздобыли пакли, обмотали ей несколько стрел, подожгли и пустили в указанном направлении десяток огненных гостинцев. Результат не заставил себя ждать. Вскоре, разлитая по стене смола вспыхнула, и пламя охватило не только полуразрушенный сарай, но и метров двадцать прилегавшей к нему стены. Языки огня лизали стену даже снаружи. Федор своими глазами видел, как со стены вниз сорвался человек, доспехи которого были объяты пламенем. С дикими криками он пролетел пятнадцать метров и камнем рухнул в ров, где его крик оборвался навсегда.
– Не повезло парню, – усмехнулся Летис, подмигнув Чайке и радуясь разраставшемуся шуму в стане врага. Черный дым валил уже вовсю, словно горела нефтяная скважина, заволакивая даже рядом стоявшую башню и внезапно лишив видимости артиллеристов противника. В башне тоже стояли баллисты. И даже побольше чем у Федора.
– Добавьте-ка еще пару ядер, – приказал Федор своим артиллеристам, – для порядка. И соседям передайте, чтобы отметились.
– Ох, не одобрит этого Гасдрубал, – пробормотал осторожный Урбал, которому, однако, тоже не терпелось уже принять хоть какое-то участие в сражении.
– Ничего, – отмахнулся Федор, – сарай сгорит так быстро, что он и узнать не успеет.
Артиллерия осаждавших заработала сразу с нескольких осадных башен. Сарай, после попадания очередного ядра, рассыпался огненным фонтаном, часть которого обрушилась за стену, только усилив там переполох. Ядра артиллеристов Гасдрубала забарабанили по стене, сметая с нее десятками солдат Эндимиона, но заставив и защитников прийти в ярость. Вскоре артиллерия Карфагена начала отвечать и ядра забарабанили уже по стенам укреплений нападавших. То тут, то там послышались стоны раненных. Артиллерийская дуэль быстро переросла в настоящий массированный обстрел позиций с обеих сторон.
– Да, – невольно усмехнулся Урбал, глядя, как ядра вышибают целые бревна из башен и частокола, разрушая и без того потрепанные деревянные укрепления, – Гасдрубал этого точно не заметит.
– Думаю, ему будет некогда, – в тон другу кивнул Федор, выглядывая из-за зубцов башни в сторону городских стен, – Поскольку придется отражать вылазку врагов. Как говориться, не атакуешь ты, атакуют тебя. А если мы победим, то он не будет слишком обижен на нас за эту небольшую заварушку.
– Ты здесь командир, – подвел итог Урбал, вслед за другом посмотрев в сторону ближайших ворот противника, из которых выбегал отряд пехотинцев, тащивших на себе осадные лестницы, – тебе решать. Похоже, ты сильно насолил нашему другу Эндимиону своей «легкой заварушкой» раз он решил немедленно отомстить.
– Тогда не будем отсиживаться за стенами, – решил Федор, сбегая вниз по лестнице, – мы слишком долго строили эти укрепления, чтобы дать врагу захватить их или уничтожить. Пора размяться на свободе.
А когда увидел, что оба друг устремились за ним, разрешил сделать это только Летису.
– Ты останешься здесь, командовать обороной, – приказал он Урбалу, и добавил, усмехнувшись, – должен же кто-то отчитаться перед Гасдрубалом за те глупости, что я только что натворил, если вдруг боги не пошлют мне удачу.
Отряд пехотинцев, а это были не спартанцы, как почему-то ожидал Федор, состоял примерно из трехсот человек. Подняв лестницы, они преодолели сухой ров по мосту, – едва захватив предместья, Гасдрубал приказал засыпать крайние оконечности рва, отчего вода в ров перед стеной больше не поступала, – и направились прямиком к башне, с которой был обстрелян сарай, догоравший сейчас на стене.
