Павел Кучер - Полет в двадцатый век
Вот, поймала мысль! Все наши малышки не просто боятся незнакомых людей, они же мужчин боятся! Потому и вокруг меня жмутся. Что бы это значило?
- Фатима! Марина! Быстро проверьте, нет ли ещё у кого вот такого? Есть? Ещё есть? Свежие... и у всех... Загрызу! Ганс, отдай одеяло! Где эти г... провожатые?! Обоих сюда, немедленно!
Мало, что одну продали? У воды, значит, быть, да и не напиться? Малинник себе устроили, педофилы? Типа, всё равно девчонок к чужакам на растерзание везем или колдунья (это я) их на зелья пустит... Да я вас самих... Нет, пора мне учиться за лицом следить, тишина вокруг звенящая... Княгиня в гневе! Хоть подобие величественности надо изобразить... Ага, привели!
- Эй! Убрать... вот это... дерьмо!
Смотри-ка, понятливые. Каждый сноровисто взял в одну руку по ноге, другой рукой подхватил тушку хуторянина... Потащили... к помойной яме. Сержант удивленно смотрит. Все на меня смотрят с немым вопросом. Как, и это всё? Руку вперед, кулак сжать, большой палец вниз! Понятно? Дружный выдох. Здоровяк кивает. Знают любимый жест римских патрициев в цирке? Откуда? Ах да, мы же им привезли новый фильм, свежепереснятый с компа на пленку - "Спартак"... Эрудиты.
Финита ля комедиа! Огромный Ганс педалью распахивает крышку над выгребной ямой, шагом в сторону пропускает наивных вперед и резко бьет сразу обоих под основание черепа. Хрясь! Парочка, взмахнув на прощанье своими и чужими ногами, исчезает... Пульх! Бульк!
Ненавижу эти официальные визиты! То и дело приходится изображать из себя невесть кого... феодальную владычицу... Так, оглядеться, пока все смотрят мимо меня... Вроде бы пронесло! На лицах даже проступает уважение - своя... Строгая, но справедливая! А иначе никак нельзя, я представитель высшей власти. И высшей справедливости. На том стоим... За изнасилование наказание одно - смерть... Немедленная. Публичная. Так надо, понятно?
В начале 90-х годов, в той прошлой, далекой "демократической России", утонувшей в потоке либеральной "чернухи", довелось мне пообщаться с занятным стариком. Ровесником века. Даже у Колчака писарем успел послужить. По малолетству поддела дедулю. Зачем же вы слушали красную пропаганду? Дед усмехнулся, объяснил: "А не было никакой пропаганды! Вообще... Агитировали не словом, а делом. Через деревню, как саранча, перли всякие. Белые, зеленые, чехи, японцы... Власть за три года поменялась раз пятнадцать. Но каждая брала харчи, отнимала лошадей, уводила парней-рекрутов, насиловала... Иногда, от отчаяния, родня приходила жаловаться командирам. Командиры хохотали - право сильного! Только красные не стали смеяться. По указке пострадавших дернули насильников из строя, да и шлепнули... Без речей о Мировой Революции... Война сразу и закончилась. Стало ясно - пришли свои."
Вот, пригодилась наука.
- Запомните, малышки, вокруг - свои. А вы все теперь - наши! Конец церемонии. Всех немедленно в лазарет! Марина, Фатима, у нас много работы...
***
А праздник, назло врагам, состоялся. Через три дня. В санчасти. Когда "смолянки" чуть-чуть отошли... Плевался паром гигантский латунный самовар, двухведерный, крупнейший в Европе... Даже у датского короля Христиана IV он меньше, но зато серебряный... И был торт. И ведро мороженого. И все перепачкались, как маленькие свинюшки. Трех лежачих мы кормили с ложечки. Мне, уже привычно, досталась Гретта... "хвостик"... Там она первый раз улыбнулась... Гвозди бы делать из этих детей! Ведь ни одна не заплакала... ни разу. Вот же, подрастут и достанутся кому-то, стервочки. Но, сначала карантин... и надо попасть домой...
И ещё было. Совет командиров Острова (с большой буквы, просто название не в чести), преподаватели, начальник Базы (тоже с большой буквы) и пяток старших парней... На столе в высоком зале ярко горит единственная лампа. Подобие антуража из "Педагогической поэмы" Макаренко, впрочем, и её потрепанный томик лежит на виду - для справки... Лица мрачные, неудобно... за себя, передо мною... Перед малышками просто отчаянно стыдно - их глупо не уберегли. На повестке дня вопрос "Как жить дальше?" Первыми, как и положено в армии, высказались самые младшие. Имя-отчество выговорить удается не всем, но я не придиралась. Потом разговор пошел совершенно откровенный, без чинов...
- Откуда вы взяли этих ублюдков?
- Дарья Витальевна, других тут нет - это самые лучшие! Правда-правда... не сомневайтесь. Разбойники, извращенцы, но не религиозные фанатики, по крайней мере. Честное слово! А другие... малышек уморили бы прямо на месте, как будущих ведьм... Жмудины - народ темный и в католицизме усердный до крайности... Двоеверам-то по-другому нельзя. Или сами бы в жертву принесли. Идолы деревянные с губами, вымазанными человеческой кровью, тут в любом лесу, возле любого поселка. А есть колдуны... Хуторянин, которого девчата шлепнули, точно себя черным магом считал, как овдовел, так жил с черной козой... Верно понимаете, в буквальном смысле. Не иначе, мечтал в инферно подняться.
- Страшное дело, оказаться в разрыве цивилизаций. Ни чести, ни веры, ни морали - всё держится на страхе или жадности. Их и крестили всего-то триста лет назад, да на скорую руку. Чтобы грабить было удобнее. Без шибеницы на каждом перекрестке - не вера, а видимость одна. Сейчас они типа паписты, а ещё их отцы - социанисты, лютеране, кальвинисты и чистые сатанисты (ага, те самые, которые кровь пьют и оргии устраивают). Даже гуситы были!
- Приспособленцы, холуи, бандиты... Анархия - мать порядка... Шляхта польская, шляхта литовская, шведы, иезуиты всякие... Мы для них не люди, а так, нечто вроде ходячих трупов. Общаться боязно, обидеть страшно, но обмануть - даже не грех. Реально сидим в блокаде... Если бы не самолеты, задавили бы нас сразу по прибытии, в первый же год. А так ничего, крепко держимся. Планы строим, сухой док, сами строимся... Гешефты крутим всякие...
- С материка снабжения нет, ярмарка кормит. Бойко идут швейные иглы, перец, краски, червонцы ангарские само собой. Только монеты наши живут до первого ювелира, золота в них многовато... Попы за владение анафемствуют в открытую... Что местные, что польские, что православные русские... "Человеческие руки не могут изготовить металл такой чистоты!"
- Личные отношения завязать? Кому и с кем? Втереться в "шановную тусовку" невозможно... Навыки не те! Кто из наших умеет хорошо ездить на лошади, фехтовать на шпагах, знает хоть зачатки латыни – типа, образован... или французского - хоть где-то бывал при дворе? Белые вороны мы, а не аристократы. Вот вы - княгиня, а умеете, например, бить морду прислуге? Не ланцетом ткнуть, не челюсть своротить, а лениво и элегантно? Зато местные - легко...
Тут он прав... Достаточно вспомнить печально известную недавнюю экспедицию нашей усиленной артиллерийской роты и царского войска на Вторую Ливонскую войну... Не столько было сражений, сколько брани и разборок... пополам с доносами... А почему энти в Церкву Божию, к причастию не ходят? Да разве боярский сын тот, перед кем холопы вовсе шапку не ломают? И морды у них босые и наглые... За всю компанию(!) ни одного раза(!) не удалось добром получить провианта из царских магазинов - отказывали принципиально. Под любым предлогом. Пришлось покупать еду и фураж за наличные, на месте. Кабы не полевые кухни да концентраты, пропали бы мужики... Одна радость, за всю компанию не получили ни одного "двухсотого". Только вшей нахватались и кишечных паразитов. Чужаки мы, демоны...
- Какие конструктивные предложения?
- Да бросить эти политесы и жить, как сами хотим. Вон польские паны своего короля в упор не видят - чуть что, объявляют "рокош"... Во всех их Pacta Conventa главный пункт - de non praestanda obedientia (о праве неповиновения). Чем мы хуже? Будем дружить с кем нужно и всех остальных - куда подальше.
- Парни, а не послать ли нам катер за Бароном? О, это, Дарья Витальевна - фрукт.
- Вам надо встретиться лично! Что вы скажете?
- Натюрлих!
- Я-я, экселенца!
- Да, барон - правильный человек!
- Решено. Пригласим! На прощальный прием по случаю вашего отбытия, он как раз поспеет... Пора обустраиваться тут всерьез...
- Кто лучше всех знаком с Бароном?
- Что?
- Сначала нужно задать вопрос.
- Хорошо!
Минутная заминка... Видно, что проблема обсуждалась давно, ждали только случая... Наши замолчали, а курсанты смотрят пристально. Светлые северные глаза, викинги... тип нордический... подросли вчерашние ребята, возмужали. Ну же?!
- Экселенца, скажите правду, зачем вам эти девочки? Они уже заколдованы?
Вот это да, в мотивах усомнились! Впрочем, чего я хотела от суеверного XVII века? Слова о человеческих жертвах наверняка им запали в душу... Причем, заранее согласны с любым(!) моим ответом. Готовы хоть убивать за него! Жестокий мир, они его сыны. Попробую возразить...
- Ребята, откуда этот бред?
- Таких девочек просто не бывает, экселенца - они, как одна... будут очень красивые... А ещё, в первый день им было плохо, но они совсем не жаловались и ничего не просили... вообще ничего, даже воды. Почему? Гретта, которая поседела... она же до самого конца не сдалась и дралась бы до смерти... за что ей все зубы выбили... только ведьмы это умеют.
