Димыч - Последний князь удела
Спустя непродолжительное время, из кучи услышанных разноречивых сведений в голове пыталась сложиться мозаика понимая, и так мне стало известно : зовут мое тело 'Димитрий', его статус то ли царевич, то ли княжич, во дворе сейчас царица Марья убивает мою мамку боярыню Василису Волохову и повелела смертью казнить её сына Осипа, и что то ли Димитрий бившись в чёрной болезни решил кого погубить, то ли Димитрия смертию жизни лишить хотели. Вот черт, похоже напуганный разум принял попытку первой помощи за покушение на убийство, и оклеветав, приговорил к смерти мать и брата, да уж следующий перенос, думаю, будет прямиком в вечное пекло. Пока я пытался в голове сложить одно к другому, раны на лице, руках и плече были омыты водой и перевязаны чистыми льняными тряпицами, тут то и слетел с языка, крутившийся там уже порядочное время вопрос к заботящейся обо мне женщине
- Кто ты?-
Услышав его, она закрыла руками лицо и заплакала. Стоявший рядом с медным умывальником мужик вздрогнул и пробормотал:
-Обязпамятел, Спаси господь-
Далее, из прерывавшихся всхлипами пояснений, стало ясно, что страдалица эта кормилица царевича Арина Тучкова, мнущийся рядом здоровенный лоб - её муж Ждан, дядька царевича, а крутящийся рядом мальчишка- сын Баженко, молочный брат царевича и постоянный участник всех его забав. А вот царевич стало быть я, а мать моя - царица Марья Федоровна, а бьют смертным боем старшую няньку Василису, а 'мамка' это её должность, как и звание 'дядька' у Ждана, который видимо был вроде воспитателя. Меж тем крики переместились с заднего двора к парадному крыльцу и стали злее и громче.
Бросившись к окну, подмененный царевич стал немым зрителем разворачивающейся трагедии, которую подробно комментировали дядька Ждан и Баженко. Чиновник в красном кафтане, возвышая голос, призывал толпу разойтись
-Ишь, дьяк-то, Михайла, как посадских и дворовых хулит, - сообщал муж кормилицы
- А вот Тихон Быков, - указывал он на подзадоривающего толпу парня. - Всякой замятне первый заводчик.-
К крыльцу на коне подлетел вооруженный, богато одетый дворянин, следом другой , далее начали подбегать их вооруженные слуги .
-Братья царицы Михаил и Григорий, - назвал их молочный брат и покосился на отца. - Как бы худо не вышло.-
Соскочивший первым с коня Михаил, покачнулся, но устоял удержанный под руки дворней, тут же он начал громким пьяным голосом пререкаться с дьяком. Короткая перепалка закончилась его ревом:
-Бей их, душегубцев!!- и началось убийство безоружных людей рассвирепевшей толпой.
Редкие голоса, призывавшие опомнится, не были услышаны.
-То Истомка, добрый, богобоязненный посадский человек, - назвал мой дядька человека тщетно пытавшегося остановить кровопролитие. Четверть часа, показавшаяся мне вечностью, была наполнена криками и мольбами погибавших людей, убиты были и дьяк и приехавшие с ним его дворовые, и племянник его Никита, так же пытавшийся сберечь царевича, а также пара посадских жителей. Лишь Осип Волохов с матерью успел укрыться в каменной церкви, да несколько человек смогли убежать прочь. Оставив несколько человек караулить у входа в собор, толпа двинулась со двор .
-Ко дьяческой избе повалили, да и на подворье тож, - тихо проговорил Ждан. - Много дурна сделают, да злое дело сотворят, прибьют Авдотью жену Михайлы Битяговского с малыми робятами сыном Данилой, да дочками Дунькой да Машкой, а Машка та - сущий младенчик- .
Младший Тучков добавил. - Слыхивал я, батюшка, по утру лаялись бранно дьяк с Михайлой сыном Федоровым, не дал-де Битяговский денег тому сверх царёва жалованья. Да исчо требовал приказной посоху углецкую - пятьдесят людишек на царево дело, и то уж не дал брат царицын-
Тут же нахлынули воспоминания прошлой жизни, как играл с трехлетней племянницей Машей. Своих-то детей не сподобился завести, и пришло осознание, что стать сторонним свидетелем убийства малышей я не в силах. И чем бы всё не кончилось, надо постараться вмешаться . Однако решиться оказалось проще ,чем сделать, тело практически не слушалось, выполняя движения с грацией паралитика. Кормилица кликнула Самойлу Колобова, и вместе с воспитателем они под руки потащили меня к парадному входу . Пока мы доковыляли до каменного собора с пристроенными к нему по бокам деревянными церквями , туда уже возвратилась часть погромщиков во главе с моим здешним дядей Михаилом Федоровичем. С собой они притащили на суд царицы в кровь избитую, полураздетую, простоволосую женщину, еле стоящего на ногах от побоев паренька лет тринадцати, да двух девчушек, старшая из которых держала на руках младшую. Тут же в ногах у Марии Федоровны валялась мать несчастного Осипа, умоляя дать им сыск праведный, но разъяренная женщина была непреклонна. Первым потащили на расправу сына дьяка Данилу, но казни успел помешать я, повиснув на назначенном в жертву пареньке. Растерянные конюхи и слуги отпустили его и, не устояв, мы упали на истоптанную, серо-коричневую землю. Однако ж главарь убийц был твердо намерен довести дело до конца, став оттаскивать меня в сторону.
Пребывая в бешенстве, не придя в себя после крепкой попойки, мой родственный в этом мире дядя, поднял своего высокородного племянника за шкирку, дал крепкого тумака, пару раз встряхнул как котенка и отбросил прочь. Но всё, же заступничество предполагаемой жертвы заставило большую часть взбудораженных людей приостыть. На счастье тут к храму прибыло несколько священнослужителей, двое из которых по все видимости были высокого ранга, и вступившись за семью Битяговского они смогли увести их с собой. Упустив семью своего недруга, старший брат царицы вспомнил о прятавшемся во Спасе парне, по его указу тот был вытащен и убит на глазах своей обливающейся слезами матери. Закончив расправу, погромщики направились грабить и бить друзей да сторонников погибших, а меня в очередной раз потащили на второй этаж княжеских палат.
Глава 3
- Эко окаянство браты царицыны учинили, - вздыхал дядька Ждан. - Сами в грех смертный впали, да посадских в обещники покрутили-
-Жди таперича царевых приставов, а, поди, неумытны явятся, так и на плаху взойтить мочно за убойство великокняжеских людишек, спаси Господи, - вторила ему жена.
То ли от смутных угроз, то ли от общего нервного расстройства конечности ново обретённого пристанища души стала скручивать судорога, заворачивая в тугой узел всё тело несчастного царевича.
-Оле, сызнова чёрная болезнь государя крутит, - заплакала кормилица .
-Нет, иное тут, - встревожился её супруг, прижимая к себе бьющуюся голову мальчика. - Кликни травницу лечбу творить, пястью кость головная сломлена соколу нашему. Да батюшку зови, ежели приспеет, не дай Бог, кончина, то бы до Святых Тайн причастил. -
Готовясь к неизбежному, разум ждал броска в темноту, но хватать его гудящая чернота не торопилась. Пытаясь уберечь взгляд от кружащегося мира, я прикрыл глаза и когда открыл, оказался там, где больше всего боялся очутиться. Окружающая меня вечная ночь была, как ни странно совсем не безмолвна, невдалеке явственно слышался свистящий шепот. И этот странный шепот до изумления был похож на храп младшего брата, остававшегося в далекой, потерянной прежней жизни.
Внезапно оживилась память, полностью заполняя сознание образами из прошлого. Вспомнилось детство, большей частью проведенное в селе под Воронежем, где наш с братом отец работал совхозным агрономом. Мать, рано оставившая нас вдвоем с братом на руках у безутешного отца, и надеюсь, ушедшая в небесный сад. Я рано начал работать, помогая отцу, потом по окончании школы пошел учиться в медицинский техникум, находящийся в областном центре. Оттуда был призван в армию, где занимал необременительную должность фельдшера, после окончания службы на удивление сам себе довольно легко поступил в мединститут. Диплом достался мне уж вовсе чудом, последние курсы были посвящены чему угодно, но только не занятиям.
Распределение, новая работа, новые друзья, но тут совершенно неожиданно светлая полоса оборвалась. Веселый праздник закончился хмурым утром , регулярное похмелье и систематический юношеский недосып сделали свое дело и не обзаведясь еще благодарными излеченными пациентами, я уже обзавелся персональным докторским кладбищем. Главврач оказался старой закалки, сор был вынесен из избы и направлен прямиком в прокуратуру. На счастье амнистия не заставила себя ждать и тюремной баланды отведать не довелось. Однако врачебная карьера оказалась закрыта раз и навсегда. Но уже были кооперативные времена, и Валера Скопин с увлечением окунулся в алчный мир чистогана. Чем только не пришлось заниматься бывшему врачу: торговля десятком видов товара от вездесущих китайских шмоток до новых ядохимикатов, производства ряда мало нужных вещей и даже самодеятельная добыча ценных элементов из остатков продукции военных заводов. Вот на реализации этих благородных металлов, выделенных из отходов производства, Валерий и погорел во второй раз.
