Александр Харников - Разминка перед боем
Очнулся мистер Паркер от резкого запаха. Доктор убрал клочок ваты, который держал у его носа. Британец увидел, что сидит на деревянном стуле у окна, а на столе стоит какой-то плоский чемоданчик из неизвестного ему материала. На внутренней крышке Паркер увидел, словно в зеркале, самого себя. И это изображение его голосом рассказывает такое, от чего у британца встали дыбом волосы.
– Ну вот, видите, – сказал ему русский, – все было совсем не больно. И зачем вы только упирались, капризничали? Все, что нам было надо, мы уже узнали. Хочу вас поблагодарить, мистер Паркер. Вы рассказали много для нас интересного. Жаль только, что после всего этого вам не стоит появляться в Британии. Думаю, что Нью-гейтом тут дело не обойдется. И судить вас не будут – придушат тайком, да и сбросят ночью в Темзу. Одним трупом больше, одним меньше – велика ли потеря…
– Что это было? – дрожащим голосом спросил Паркер. – Скажите, ради всего святого, кто вы и откуда? Вы не люди – вы посланцы Сатаны!
– Нет, мистер Паркер, – ответил Александр Павлович, – мы не имеем ничего общего с упомянутым вами джентльменом. Скорее, это вы, британцы, на короткой ноге с нечистым. А мы просто люди, которым не нравится, когда в их доме хозяйничают чужие.
Впрочем, у нас еще будет время об этом поговорить. И не пытайтесь наложить на себя руки. Наш добрый доктор, с которым вы уже имели честь познакомиться, может и мертвых поднимать со смертного одра. Только это будет для вас весьма неприятно. Так что ложитесь спать и думайте о чем-нибудь хорошем. Скажем, о том, что вы, в конце концов, остались живы, и что откровенные ответы на заданные вам вопросы могут продлить вашу жизнь и даже сделать ее не такой неприятной. Гуд найт, мистер Паркер.
Дверь захлопнулась, замок камеры проскрежетал в последний раз, и британец остался в полутьме узилища, погруженный в самые мрачные мысли.
А Шумилин со товарищи переночевали в домике коменданта крепости. А под утро, переправившись через протоку, сели в городе Шлиссельбурге в поджидавшую их карету и отправились в Петербург. Им было что рассказать и показать царю и графу Бенкендорфу.
Дворец – дело тонкое
Всю дорогу до Зимнего Адини рассказывала отцу о том, что она видела и что делала в Петербурге XXI века. Николай понимающе кивал, поддакивал, расспрашивал о некоторых, ему пока еще не понятных вещах. А цесаревич сидел и слушал с таким завистливо-удивленным выражением лица, что Ольге стало ясно – он не успокоится до тех пор, пока сам не побывает в будущем.
Подъезжая к дворцу, Николай еще раз напомнил Адини и Александру о том, что никто не должен знать о существовании портала и о контакте с людьми из XXI века. Немного подумав, император сказал Ольге:
– Мадам, я понимаю, что вы чувствуете себя в нашем мире несколько не в своей тарелке. Но я постараюсь, чтобы вы испытывали в моем скромном жилище, – тут Ольга усмехнулась, – минимум неудобств. Я прикажу обер-гофмейстерине, чтобы она подыскала для вас помещение.
– Папа, – встряла в разговор взрослых Адини, – пусть Ольга Валерьевна будет жить поближе к моей комнате. На первом этаже сейчас пустует комната сестры Маши, которая вышла замуж и перебралась с супругом на запасную половину дворца.
– Гм, – задумался Николай, – а почему бы и нет? Ольга Валерьевна, вас устроит подобный вариант?
Ольга, которой меньше всего хотелось оказаться на третьем этаже в знаменитом Фрейлинском коридоре с его комнатками-пеналами и с его постоянными интригами, согласилась на предложение Адини. К тому же во Фрейлинский коридор постоянно шлялись разные посетители: просители, знакомые девушек. И потому было бы нежелательно, чтобы человек из будущего находился в подобном «общежитии».
Во дворец они вошли с набережной Невы. Император лично проводил Ольгу в ее апартаменты. На новую обитательницу дворца с любопытством смотрели многочисленные слуги и лакеи обоего пола. На лице одного из них Ольга заметила странные красно-розовые пятна.
«Ага, – подумала она, – вот ты и попался, голубчик!»
Ольга вспомнила, что Шумилин сказывал ей о том, что в кабинете Николая Сергеев-старший собирался установить химловушку. Что это за птица такая, она знала. Лет десять назад, когда Ольга работала бухгалтером в одной конторе, какой-то мазурик повадился подворовывать из ящиков столов и шкафчиков. Поначалу на это не обращали внимания – ведь вор крал косметику и сладости. Но однажды, когда из оставленной в кабинете дамской сумочки пропал дорогой мобильник, терпение у руководства лопнуло, и оно пригласило в контору сотрудника милиции. Сыщик не стал заморачиваться, а просто установил в одном из кабинетов химловушку. На следующий день молодой парень – курьер – пришел на работу с лицом, покрытым разводами малинового цвета. Жулика с позором уволили.
Примерно такое же лицо было и у этого лакея. Ольга запомнила его, намереваясь позднее поговорить о нем с императором.
В комнатах дочерей императора таинственно исчезнувшую Адини с нетерпением ждали старшие сестры – Ольга и Мария. Они хотели с ходу наброситься на Адини, но увидев рядом с ней незнакомую женщину, вежливо поздоровались с той и, перекинувшись с сестрой несколькими ничего не значащими фразами, попрощались, обещав зайти позже.
– А ведь я уже здесь бывала, – оглядевшись по сторонам, сказала Ольга. – Только в наше время здесь находится музей Эрмитаж, в котором выставлены картины, скульптуры – словом, все, что представляет художественную ценность.
– Жаль, что я еще не побывала в вашем Эрмитаже, – задумчиво сказала Адини. – В следующий раз, Ольга Валерьевна, вы сходите туда со мной?
– Обязательно. Даст бог, у нас будет больше времени, и мы с тобой погуляем по городу пешком, – ответила Ольга. – Только, я смотрю, твой брат тоже рвется в будущее. Может, возьмем его с собой?
– Это как папа решит, – грустно сказала Адини, – он у нас строгий, но хороший. Я его очень люблю.
Ольга вздохнула. Своего отца она не помнила. Он был военным моряком и погиб во время шторма – его тральщик выбросило на скалы, и из команды спаслась едва ли половина.
Ну, а чем занимался в это время император? У него были на приеме граф Бенкендорф и Виктор Сергеев. Первый доложил царю о результатах работы его сотрудников, которые проверяли данные, полученные в ходе допроса пойманных на Фонтанке поляков.
Оказалось, что боевики – так с легкой руки Виктора стали называть задержанных – отловлены еще не все. Их в Петербурге было несколько десятков. Группами, по пять-семь человек, они жили в загородных имениях своих знатных соплеменников. В нужное время они, по указанию британского агента, использовались для проведения силовых акций.
Бенкендорфу удалось узнать, сколько боевиков в данный момент находятся в окрестностях столицы Российской империи и где именно.
Но само их изъятие было решено провести только по прибытии из Шлиссельбурга Шумилина и его спутников. Они по рации уже доложили Виктору Сергееву о том, что подъезжают к «Русской Бастилии». Следовательно, результаты беседы с мистером Паркером будут известны лишь завтра.
И еще. Через полчаса после начала их разговора у Виктора запищала радиостанция, и Ольга сообщила ему, что «рыбка клюнула, и осталось только ее подсечь». Среди дворцовых лакеев она заметила одного, который, похоже, пытался сунуть нос в царские дела.
Услышав об этом, Сергеев снял со стенки часы с кукушкой, в которые был вмонтирован видеорегистратор, и, достав из саквояжа ноутбук и переходник, скачал с него все, что там было записано. Потом он быстро просмотрел запись. На экране ноутбука появилась фигура, одетая в ливрею, которая осторожно перемещалась по кабинету императора. Вот она взяла со стола бумаги императора и стала их внимательно изучать.
Потом не в меру любопытный лакей сунул нос в коробку с химловушкой, схватился руками за лицо и быстро выбежал из кабинета.
– Граф, прошу вас найти этого мерзавца! – воскликнул рассерженный Николай, увидев на экране похождения лакея-шпиона.
– Александр Христофорович, – сказал Сергеев, – у него лицо в малиновых разводах. Эти пятна ничем не отмыть, но они сойдут сами недели через две.
Бенкендорф вышел из кабинета, чтобы сделать соответствующие распоряжения. Николай, немного успокоившись, тихо спросил у своего гостя:
– Виктор Иванович, а нельзя ли установить такие же устройства в других комнатах и покоях дворца? У меня не сто глаз, как у мифического Аргуса, и я не могу все видеть. А в моем доме порой происходят совсем уж недопустимые вещи.
– Можно, ваше величество, – сказал Сергеев, – только не все сразу. Надо поговорить об этом с Антоном Ворониным. Он в таких вещах разбирается лучше меня. Со временем надо будет оборудовать здесь наши системы безопасности, которые уберегут вас и ваше семейство от многих неприятностей.
