Иннокентий 3 - Ал Коруд
Поэтому, когда их пригласили на завтрак, то оба были спокойны, как удавы. Иннокентий боялся, что им подадут нечто колумбийское традиционное, вроде молочного супа Чангуа с яйцом пашот, пшеничными тостами и томатами. К местной пище они привыкали достаточно долго и потому редко экспериментировали. Последние были чреваты изнурительным общением с «фаянсовым другом». Но, похоже, повар был мексиканским. На столе стояли горячая фритата из картофеля, цуккини и яиц, буррито с сыром и авокадо, тортильи и много какао.
— Я лопну, — наконец, отвалилась от стола Вероника.
— Ешь, что дают. Неизвестно, когда еще будем ужинать.
— В подвалах Лубянки.
Кеша опешил:
— Откуда такой специфический юмор у советской девушки?
— Забыл, где я училась?
— А искусству отравления и обольщения вас случаем там не обучали?
— Это ты меня окрутил. Так что не жалуйся.
Васечкин-Микельсон даже не знал, что на такой гнусный поклеп ответить.
В этот щекотливый момент в комнату вошел большой лобастый человек. Он оглядел присутствующих, внезапно хохотнул и продолжил на чистом русском языке:
— Гляжу, настроение у вас хорошее. И это радует! В Москве мороз, скоро Новый год, а у вас тут рай на Земле.
Иннокентий поднялся с места:
— Сергей Николаевич?
— Он самый. Вы мне известны. Пришлось, знаете, подробно изучать ваши дела. Только мы сегодня говорить будем не об этом, —партийный бонза задумался. — Поступим так. Мы с Иннокентием пойдем в переговорную, а вам, милая сударыня, устроят короткую экскурсию по острову. Как вам такая программа?
От Васечкина не утаилось то выражение, с которым Сергей Николаевич впился в его лицо. Но деваться им сейчас некуда. Если Вероника будет невольным заложником, то придется принять это как данность. Больно уж перспективы у них вырисовываются радужные. Шанс примириться с Родиной и остаться при своих выпадает нечасто. А с этим дяденькой им еще работать и работать. Очень уж он серьезный на вид, и в глазах интеллект наблюдается.
— Про меня вы многое знаете. А кто вы?
Они расположились на втором этаже в дальней комнате, где кроме двух кресел, журнального столика стоял лишь небольшой холодильник. Тихо работал кондиционер, по террасе ходили вооруженные люди кубинской внешности. Все намекало на серьезность действа. Партиец бросил в сторону молодого человека внимательный взгляд:
— Далеко не все знаем. Но мне посоветовали не лезть к вам в душу, так и поступим. А я представляю так называемое Информационное бюро отдела Международных отношений ЦК КПСС.
— То есть партийную разведку?
Сергей Николаевич поморщился:
— Глупое название, доставшееся нам еще с Коминтерновских времен.
— Но, по сути?
Партиец сдержал усмешку. А парень зрит в корень! И зубаст, вон как смотрит. И кулачища какие! В случае чего и охрана не поможет.
— ЦК КПСС в целом и есть лучшая разведка в СССР. Ты даже не представляешь, сколько информации к нам стекается.
Открытие важной государственной тайны не произвело на молодого человека никакого впечатления.
— Или информация у вас все-таки неверная, или вы не умеете с ней работать. Но количество уже совершенных и вероятных ошибок поистине зашкаливает.
— Возможно, — не стал спорить Сергей Николаевич.
После прочтения и анализа их Бюро полученной от «Оракула» информации они стали смотреть на этого молодца совсем иным взглядом. Может, он и посланник Люцифера, или просто экстрасенс, но его выкладки больно уж многое задевают. И главное — агент неизвестной им службы невероятно ловок и пронырлив. Жаль, не получилось найти тех, кто его готовил. Такие виртуозы — необычайная редкость.
Никто не скрывал, что после получения «Испанского пакета» первым желанием спецслужб было схватить наглеца и никуда не пущать. Но тот так ловко исчез, что разведчики остались с носом. А в закрытых отделах ЦК и КГБ разразилась целая буря. Хорошо хоть хватило ума не выплеснуть все наверх. Сергей Николаевич был из тех людей, что подозревал многое, а тут его подозрения внезапно получили зримое очертание. После этого точно поверишь в Сатану или призрак Сталина.
Потому старый руководитель решил действовать самостоятельно и выстроить горизонтальные связи со всеми заинтересованными лицами из других спецслужб. Несмотря на кажущееся всемогущество КГБ еще при Хрущеве его отлучили от слежки за партийными работниками. Нет, те втихаря следили, но законно выносить мусор им было нельзя. Что бы ни говорили, но социалистическая законность в СССР в целом соблюдалась. Жить нормами бесконечной «классовой борьбы» никому больше не хотелось.
Как бы ни был велик гений Кормчего, в конце правления он оставил после себя слишком много развалин. Которые, кстати, до сих пор никто не собрал. Сначала Никиту бросало в крайности. То разрешал вольнодумство и начинал смелые экономические реформы. То зажимал яйца диссидентов в тисках гонений, то на международной арене устраивал отчаянную клоунаду. Кончилось все более и спокойным мягким правлением Бровастого. Когда и вашим, и нашим.
А вот сейчас этот крепкий молодец заявляет, что при подобном правлении Союзу осталось совсем немного. Вторая сверхдержава мира войдет в штопор, из которого уже не выберется. А потери населения будут как после Третьей мировой войны. И что интересно, многие аналитики с его выводами согласны. А как ловко он предсказал случившиеся изменения в Передней Азии. Южном подбрюшье СССР. Революция в Иране, молодые придурки, офицеры с апрельским переворотом в Афганистане. Нет, влезать туда ни в коем случае нельзя! Армия не готова, не обкатана. Советские генералы увидели слабость американцев во Вьетнамской войне, а позже штатовцы заметят нашу. Только масштабы обгаживания будут разные, как и итог. И по прошлому опыту — любая война и беспорядки провоцируют вал преступности, а в текущих условиях и национализма.
— Подожди! — Сергей Николаевич был разгорячен часовым разговором и двинулся к холодильнику. — Ты считаешь, что в Средней Азии русских начнут резать и
