Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 4 - Артём Март
Егор же, одетый по-охотничьи, в лесной камуфляж, как и договаривались, остался безоружным.
— Тут, навскидку, метров двести девяносто или триста до цели, — сказал Егор. — Должен Винтарь сработать нормально. Как целиться, помнишь? Хорошо. Тогда остается только ждать.
Часам к шести мы увидели первую машину. Егор заметил ее в свой маленький бинокль. Большой джип чероки вкатился на территорию. За ним подъехала Бэха и старая Вольво. Наружу стали выходить крепкие кавказцы в черных кожанках и пиджаках. Из чероки вышел Маленький Чоба. Глянул на часы.
— Армяне, — шепнул мне Егор.
— Вижу, — наблюдая в оптику, сказал я.
Следом въехали Паджерик, Шевроле Тахо и простая белая Нива. Я видел, как мясуховские стали выбираться из своих машин. Братки выстроились напротив друг друга, огражденные своими тачками.
Наша позиция и правда оказалась удачной. Расположенная напротив главных ворот забора, она открывала, хоть и не полный, но все же обзор на обе банды.
— Ну что, понеслась? — проговорил Егор и припал к биноклю. — Вот они все, сукины дети. Вон Горелый, из Паджерика лезет. Вот Вова Меньшов. А вот…
Егор замолчал. Отнял бинокль от глаз, потом снова глянул через оптику.
— Горец… — Прохрипел он.
— Который? — Заглянул я в прицел.
— Вон тот…
Сквозь перекрестие прицела я увидел невысокого и щупловатого мужчину. Лысый, одетый в черный демисезонный плащ, он обернулся, что-то сказал Горелому. На маленьком лице Горец носил круглые очки тонкой оправы.
— Стреляй, — сказал мне Егор. — Застрели его.
Я глянул на киллера.
— Нет. Мы действуем по плану.
Не успел я снова прильнуть к прицелу, как на цевье опустилась рука в черной кожаной перчатке.
— Отдай автомат, — угрожающие прошептал Егор.
Глава 9
— Отдай пушку, я сам его пристрелю.
— Нет.
Егор схватился за ствол, отвел его в сторону, пытаясь отобрать. Я стал отпихивать киллера, и мы почти сразу принялись бороться. Егор перевернулся боком, вцепился одной рукой мне в одежду, второй в ремень винтаря. Я почувствовал, как он спихивает меня ногами с кучи, старается свалить вниз.
Оттолкнув его руку, я ткнул Егора в плечо, тоже норовя сбросить с вершины.
— Другого шанса у меня может не быть!
Лежа, мы тихо пинались и толкались, стараясь не выдать своей позиции. Вдруг гравий под Егором зашуршал, и ноги киллера, одетые в тяжелые берцы, поехали вниз вместе с пластом камней и песка. Он вцепился в меня, чтобы не оказаться у подножья кучи, чуть было не потащил за собой, но я успел зацепиться носками ботинок.
— Отдай!
В отчаянии Егор стал стукать мне по плечу кулаком, стараясь попасть по голове. Защищаясь, я вновь оттолкнул его, и Егор съехал ниже. В следующее мгновение, в его, казалось бы, пустой руке, возник… большой булыжник. Киллер замахнулся на меня, целя в темечко.
— Ах ты сука… — Прошипел я и извернулся.
Перехватив Винтарь прикладом вперед, я впечатал его в лицо Егора, так сильно, как позволило мне мое неудобное положение. Раздался глухой звук удара. Голова Егора откинулась назад. Рука ослабла, и булыжник выпал, покатился по куче, загрохотал по бетонному полу. Егор сполз вниз, потом покатился и застыл под кучей.
— Мля… — Выругался я, и тут же вернулся к прицелу, переживая, что шум могли услышать бандиты.
Обошлось. Братки базарили как ни в чем не бывало. Маленький Чоба бурно жестикулировал, орал что-то Горелому, спокойно стоящему перед ним. О чем именно говорил босс армянской группировки, я не слышал. До меня доносились только отдельные выкрики Чобы, да матюки, как на русском, так и на армянском.
Остальные армяне тоже, кажется, были на взводе. Они быковали на мясуховских, что-то орали им. Те отвечали прессингом в ответ.
Еще раз бросив взгляд на Егора, который все еще не пришел в себя, я заглянул в прицел. Передернул затвор, дослав в магазин первый патрон. Потом взял себя в руки, устроился поудобнее и, задержав дыхание, выстрелил.
Лязгнул затворный механизм. Винторез глухо выпустил три пули. Маломощные, но смертоносные, они с гулкими хлопками вырвались из толстого ствола оружия. Первый попал в чероки Чобы, оставил на крыле аккуратное отверстие. Второй сбил зеркало, третий угодил в лобовое.
Забурлило почти мгновенно. Бандосы разом засуетились, армяне первыми схватились за стволы. Для верности я пустил еще очередь им под ноги, а потом раздались первые выстрелы. Бандиты стали палить друг в друга: кто-то падал раненный, кто-то нырял за машины.
Сквозь прицел я видел, как какой-то здоровый и пузатый армян стреляет в Вову Меньшова и тот падает, скрывшись за Нивой. Раненный Горелый спешно прячется за Тахо, а Горец, к моему удивлению, пытается отстреливаться из пистолета.
Видел я так же, как он всаживает пулю в Маленького Чобу, и один из людей армянского авторитета, стреляет в грудь Горца пять или шесть раз.
Когда бывший киллер упал на белесый бетон, я перестал наблюдать. Быстро поднялся, закинул винтарь на плечо. Снаружи все еще громыхало. Перестрелка продолжалась.
Я глянул на Егора. Мужчина слабо шевелился, приходя в себя.
Что с ним делать? Бросить? Если найдут, он может выдать меня бандосам с потрохами. Убью — и тут будут проблемы, если они отыщут тело. Да кого я обманываю? Мои принципы не позволили бы мне просто добить раненного.
Я плюнул, съехал на заднице под кучу, принялся его расталкивать.
— Вставай! — Заговорил я. — Вставай, сукин сын!
— Мля-я-я-я… — Протянул он, трогая рассеченную кожу под глазом.
— Сам виноват…
— Там… Там Горец…
— Мертв, — кратко бросил я.
— Ты убил?
— Потом поговорим. Нужно уходить. Быстро!
Пнув его по ботинкам, я заставил киллера подняться. Потом побежал. Мотая потяжелевшей головой, он направился следом.
Мы вырвались из ангара на свет, когда за спиной все еще не стих гул выстрелов. Тем не менее я услышал, как первая машина дала газу. Кто-то уже уносил ноги со стрелки.
— Быстрей! — Обернулся я к Егору. — Спалимся!
— Не хило ты меня… — промычал он, путаясь в ногах.
Когда мы перебежали грунтовку и спрыгнули в бурьян, он вдруг упал, завязнув в мертвых растениях. Не смог подняться сам.
— А… Сука… — Я заметил это, только когда оторвался метра на три.
Загудели шины. На дороге заклубилась пыль.
— Лежать! — Крикнул я и нырнул в бурьян.
Егор, обернулся, но тоже неловко грохнулся в буйную пожелтевшую траву. Над нами промчался Паджеро Горелого.
Когда машина удалилась, я встал.
— Витя… Вит-я-я-я! — Хрипловато позвал меня Егор. — Я не могу…
Я плюнул снова, вернулся к нему и выволок за одежду
