Каратист: полный контакт. Том 1 - Алим Тыналин
Еще один уход, другой. Блок удара противника, еще один. И тут же, почти без замаха — боковой удар кулаком в голову. Нечто вроде маваши цуки.
Прошел без остановки, как по маслу. Сапожкин изумленно остановился.
Что мне и надо. Удар кулаком у меня отвлекающий. Я всегда лучше работал ногами.
Ну, а теперь все просто. Прямой удар кулаком в корпус противника. Сэйкэн цуки. Тоже несильно. Но с замахом, с выдохом, пожестче, чем первый.
И контрольный лоукик под колено. В карате он называется маваши гери. Сбоку, подъемом стопы под ногу противника.
Строго говоря, это не совсем маваши гери. Нечто среднее между карате и тайским боксом. Но какая разница? Главное эффект.
А он у меня получился. От неожиданной комбинации Сапожкин хрюкнул, фыркнул, охнул, прикрыл руками лицо и живот, а потом свалился на мат.
— Юко! — тут же заметил Белоухов.
Один балл. За ловкий удар. Если набрать три, то это победа.
Я подождал, пока противник, кряхтя, поднимется с мата. Мы снова поклонился друг другу и рванули в новую атаку. Сапожкин, упрямый дундук, так ничего и не понял, опять атаковал точно также, как до этого.
Вот же балбес, надо же шевелить мозгами. Бой это прежде всего столкновение умов, и только потом соревнование духа.
Я опять ушел в сторону, легко блокируя атаки оппонента. Правда, один раз Сапожкин меня задел. Он действовал напористо и агрессивно, не считаясь с потерями.
Ударил ребром ладони, шуто гаммэн учи, сбоку, по голове. Я успел частично поймать, но он все-таки достал меня. Бамц! Я дернул головой, отскочил в сторону.
— Юко! — сразу сказал тренер.
Один балл в пользу противника. У нас теперь равный счет.
Ученики зашевелились. Обрадовались. Им, небось, не очень нравилось смотреть, как никому неизвестный белый пояс мутузит их лидера.
Ну ладно. Сапожкин, ты сам напросился. Я тебя жалел, так сказать, не доводил дело до беды. Но ты лезешь вперед без разбору, как кабан.
Окрыленный частичным успехом, Сапожкин удвоил усилия. Удары сыпались на меня со всех сторон. Если бы он бил без замаха, то мне пришлось бы туго.
Но Сапожкин щедро отводил руку назад перед ударом, да еще и раскрывался, как будто лез обниматься. Его спасло только то, что он действовал быстро.
А так бы я давно зарядил ему локтем в рожу. Хотя обычно этот удар запрещен, просто у меня он иногда проходит на автомате.
— Ямэ! — крикнул сенсей. — Раунд!
Мы поклонились друг другу. Осу. Разошлись в стороны. Белоухов остался на месте, величественный и неподвижный, как скала. А вокруг Сапожкина столпились цветные пояса. Вполголоса обсуждали бой, давали ему советы.
Ну-ну, давайте, работайте. Если они уговорят приятеля атаковать еще больше и быстрее, это хорошо. Лучшую услугу они не могут мне оказать. Я тогда похороню бедолагу, потому что пока что я не видел от него ничего интересного. Одно только голое рубилово, без какой-либо тактики или стратегии. Скучно, девушки.
— Камаэтэ! — рявкнул тренер. — Новый раунд.
Мы вышли в середину круга. Поклонились друг другу, тренеру, зрителям. Встали в боевые стойки. В те же самые, что и до этого. Эх, Сапожкин, что же ты такой чугунноголовый.
— Хаджиме! — крикнул тренер и хлопнул в ладоши. — Начинаем!
Как и ожидалось, Сапожкин снова атаковал меня. Да, он опять сделал ставку на быстроту и агрессию.
Вот только я поменял тактику. Уже никуда не ушел. Остался на месте. Весь закрытый и заблокированный, как рыцарь в доспехах.
Бах, бах, бах! Сапожкин ударил меня, кулаком в голову, в корпус, пнул сбоку. Бесполезно.
И тут я дождался, когда он хорошенько и бездумно открылся. Тогда я тут же атаковал.
Локтем бить не стал, хотя Сапожкин словно нарочно предоставил мне для этого прекрасную возможность. Нет, это слишком жестоко для показательного боя. Несмотря на то, что у нас тут почти полный контакт.
Вместо этого, я отодвинулся назад и встретил противника еко гэри. Прямой удар ногой. Ребром стопы в гостеприимно открытый живот.
Получилось неплохо. От боли Сапожкин задохнулся, выпучил глаза, отлетел на мат.
— Ваза ари! — тут же отметил Белоухов.
Два очка. Еще одно и я выиграл.
Надо отдать сенсею должное, он меня не засудил. Беспристрастный судья, хотя, казалось бы, должен болеть за своего ученика.
Пару секунд Сапожкин корчился на мате, а потом поднялся. Тоже уважаю, не сдается парень, а готов выгрызать победу до-последнего. Если он сейчас сконцентрируется, то вполне способен навалять мне по кумполу. Расслабляться рано.
Мы опять поклонились друг другу. Взаимный респект. Мне — за то, что сумел поразить противника, Сапожкину — за то, что поднялся после удара.
— Хаджиме! — снова рявкнул сенсей. Какой грозный, прямо настоящий самурай, без страха и компромиссов.
После двух упущенных очков Сапожкин, наконец, поумнел. Ну хорошо, хоть так. Лучше поздно, чем никогда. Доказал, что не полный дуболом.
Первым делом, он поменял стойку. Теперь он встал в кокуцу дачи. Вес тела перенесен назад. Левая нога впереди согнута и чуть приподнята. Руки выставлены вперед.
Хорошая попытка. Стойка подойдет для обороны и контратаки. Правда, очень неустойчивая. Если хорошенько звездануть в корпус или голову, не удержится. Свалится, как подрубленный.
И сейчас он стоял на месте. Просто следил за мной настороженными злыми глазами. Сжатый, как пружина, готовый, чуть что, сунуть кулаком мне в голову. Или кончиками пальцев. Или ребром ладони.
Против такого тоже есть проверенные приемы. Раз уж наш голубок теперь осторожничает и не хочет бросаться в бой, надо стать его противоположностью. Наоборот, напасть на него. Тактика бешеного вихря. Загасить его своими ударами.
Но сначала, разумеется, отвлечь. Я же не дуболом какой. Чтобы лезть напролом.
Итак, медленный подход вперед. Раз шаг, два шаг. Третий полушаг. Сапожкин чуть отступил. Тоже на полшага.
И сжался еще больше. Чтобы ударить, как пружина. Как кобра, рванувшая из тугого кольца.
Финт кулаком. Имитация прямого удара, потом бокового. Я намеренно открыл корпус. Для удара ногой. И Сапожкин тут же отреагировал.
С легкостью отбил мои финты. Ушел вбок и ударил ногой. Еко гери, удар ребром стопы. При надлежащим исполнении нокдаун гарантирован.
К счастью, я был готов. Отбил его пинок и ударил сам. Ногой, вернее
