Елена Хаецкая - Человек по имени Беда
Внизу, в Эсагиле, шла своя жизнь. Проезжали грузовики и бронетранспортеры. Внезапно оживал и начинал орать динамик – какие-то лязгающие команды, обильно разбавленные матом, без начала и конца, мгновенно смолкающие, когда выключали трансляцию. Несколько раз открывалась перестрелка, но и она смолкала, будто ножом обрубленная. Дважды Пиф слышала одиночные выстрелы. Растрепанная женщина, которая препиралась с генералом Гимиллу, подошла незаметно к окну и, услышав эти выстрелы, проговорила:
– Раненых добивают, сволочи…
Пиф отошла от нее подальше.
Ночь была бесконечной, но спать никому не хотелось.
Пиф нашла злющего лейтенанта и попросила у него поесть. Лейтенант глянул куда-то в угол, мимо Пиф, сунул ей в руки копченую рыбу с куском мокрого хлеба и ушел. Таясь от остальных, чтобы не отобрали, Пиф жадно проглотила хлеб и рыбу. Ей сразу стало легче и даже усталость прошла. И ночь сразу перестала быть бездонной.
Она снова села на ящик, обхватив колени руками. «СЛЕДСТВИЕ: ВОЗМОЖНОСТЬ СОЦИАЛЬНОГО ВЗРЫВА…» Она дала прогноз. Почему они допустили?.. Смутно она догадывалась, что ее предсказание каким-то странным, непостижимым образом повлияло на решение мар-бани начать мятеж.
И еще она знала теперь, что предсказание было неправильным.
«Жрица – пустой сосуд.»
А она, Пиф, – вовсе не пустой сосуд. Она полна любви и страха.
– Эй, девка, – позвал ее кто-то тихим осипшим голосом.
Она подняла глаза. Злющий лейтенант. Стоит рядом, протягивает ей плоскую жестяную флягу.
– На-ка.
Она взяла, поболтала флягой. Там что-то плеснуло. Ей хотелось пить, поэтому она бросила на лейтенанта благодарный взгляд. Лейтенант неожиданно усмехнулся.
Во фляге была водка. Пиф закашлялась от неожиданности.
– Ух ты!.. – пробормотала она. И приложилась к фляге уже поудобнее.
Сделав еще несколько глотков, вернула владельцу.
– Ух. Спасибо.
Тот забрал флягу, завинтил потуже пробку и ушел.
Постепенно Пиф сморил сон. Она так и заснула в ярко освещенном помещении, под громкие возбужденные голоса журналистов.
Их выпустили из башни только к полудню следующего дня. Пиф проснулась оттого, что ее мучила страшная жажда. Она грызла губы и злилась. Но почти сразу же после ее пробуждения в башню вошел генерал Гимиллу и негромко сказал:
– Господа, конвой готов сопровождать вас. Убедительно прошу соблюдать порядок и спокойствие, иначе к вам будут применены санкции. В городе объявлено военное положение.
Храм Гулы-Ишхары находился в Шуанне, где вчера ночью лютовали пожары. Из развалин домов поднимался дымок. В пыльном летнем воздухе стоял едкий запах пожарищ.
Журналисты оживленно вертелись по сторонам, то и дело наводя камеры на сгоревшие дома. Кто-то из них горько рыдал, поскольку видеокамера оказалась разбитой. В голове у Пиф мутилось от жажды. Она подошла было к общественному колодцу, но солдаты отогнали ее, сказав, что местные жители сбрасывали туда трупы.
Во дворе храма распоряжались солдаты. Танк хозяйски расположился на клумбе, сломав несколько розовых кустов и разметав гусеницами при развороте комья жирной черной земли – драгоценнейшей земли, которую привозили сюда из Барсиппы и Урука.
Журналистов провели в просторные Залы Смерти – попросту говоря, в морг, где холодильные установки поддерживали постоянную температуру. Погибших продолжали сносить – работа по очистке города еще не завершилась.
На стеллажах в два яруса лежали одеревеневшие тела. Пожилой раб в черном ватнике и валенках на босу ногу ковылял от трупа к трупу. Непрерывно слюня химический карандаш, писал номер на босой ступне очередного покойника и ковылял к следующему. Когда журналисты входили в Зал Смерти, он как раз выводил номер 381.
Все вновь вошедшие тут же замерзли и принялись стучать зубами. Пиф отделилась от журналистов и стала медленно ходить между стеллажами, разглядывая лица убитых. Растрепанная женщина нагнала Пиф и повисла у нее на руке.
– Что вы скажете как представитель Государственного Оракула?
Пиф тупо посмотрела на нее.
– О чем?
– Как – о чем? Об этом бесчеловечном избиении!
– …СЛЕДСТВИЕ: ВОЗМОЖНОСТЬ СОЦИАЛЬНОГО ВЗРЫВА… – проговорила Пиф.
– Вы согласны, что политика нынешнего правительства зашла в тупик? В экономический и социальный тупик? – наседала женщина.
– Да, – сказала Пиф, чтобы та отвязалась.
– Но как представитель государственного…
– Я не знаю, – с раздражением произнесла Пиф. И добавила, ощутив неожиданный прилив сил: – Отсохни, липучка.
Женщина, оскорбленно вереща, отстала.
А Пиф пошла дальше.
– «Триста… восемьдесят… пять…» – бормотал служитель в ватнике, мусоля карандашом чью-то грязную мертвую пятку.
Пиф подошла поближе, поднялась на цыпочки, чтобы увидеть лицо.
– Беда, девка, – сказал ей дружески раб. – Ты гляди, сколько народу побили. И все несут и несут.
Пиф молча смотрела на убитого номер 385. Он лежал, запрокинув голову, одна рука на груди, другая слегка развернута тыльной стороной. У сгиба локтя синела татуировка – номер. Пиф видела цифры: 812… университетский шифр. И дальше средний балл: 3.3 – да, он плохо учился. Он вообще не был усерден, ни в университете, ни потом, в Оракуле…
– Во как, девка, – повторил служитель. – Страсть, чего наделали.
Пиф смотрела на мертвеца и молчала. У него было безобразное синее пятно на переносице.
Раб сказал:
– Знакомца встретила, что ль?
Как о живом спросил.
Пиф кивнула. И прибавила:
– Кажется…
Раб ухватил мертвеца за плечо, повернул набок.
– Гляди, девка, в затылок его застрелили, – сказал он. – Вот ведь зверье… А перед тем еще и били.
– Положи его, – сказала Пиф. – Не трогай.
Она старалась, но не могла его узнать. Да и нечего было узнавать в этой окоченевшей пустой оболочке, где не оставалось больше никакого Бэды. По этой брошенной оболочке она даже плакать не захотела.
Да, но если он ушел, то куда? Где он, в таком случае, если здесь его больше нет?
Пиф поглядела по сторонам. В противоположном углу щелкали фотоаппараты, несколько человек осаждали руководителя работ по очистке города – тот на свое несчастье зашел в храм посмотреть, как идут дела.
Шаркая валенками, служитель пошел дальше ставить номера.
Мертвец лежал и бессмысленно таращился в потолок.
Пиф набрала полную грудь воздуха, насколько позволяли легкие, запрокинула голову к теряющемуся в полумраке потолку и страшным, нечеловеческим почти, голосом закричала:
– Бэ-э-эдааа!..
В СВЯЗИ С НЕОБХОДИМОСТЬЮ КАЧЕСТВЕННО УЛУЧШИТЬ РАБОТУ ГОСУДАРСТВЕННОГО ОРАКУЛА И ПРИНИМАЯ ВО ВНИМАНИЕ ВАЖНОСТЬ ЭТОГО УЧРЕЖДЕНИЯ ДЛЯ ЧЕТКОЙ РАБОТЫ ВСЕГО ГОСУДАРСТВЕННОГО МЕХАНИЗМА ПРАВИТЕЛЬСТВА ВАВИЛОНСКОГО…
ПРИКАЗЫВАЮ:
…КОРЕННАЯ РЕОРГАНИЗАЦИЯ… КАЧЕСТВЕННЫМ ОБРАЗОМ… (и так далее)
…ОТНЫНЕ ДОЛЖНОСТЬ ВЕРХОВНОГО ЖРЕЦА СЧИТАЕТСЯ УПРАЗДНЕННОЙ. ДЕЙСТВУЮЩИЙ ВЕРХОВНЫЙ ЖРЕЦ ПОДЛЕЖИТ УВОЛЬНЕНИЮ С ВЫПЛАТОЙ ВЫХОДНОГО ПОСОБИЯ В РАЗМЕРЕ ПЯТНАДЦАТИ МЕСЯЧНЫХ ОКЛАДОВ.
ВВЕСТИ ДОЛЖНОСТЬ ВЕРХОВНОГО МЕНЕДЖЕРА С ОКЛАДОМ В РАЗМЕРЕ, РАВНОМ ОКЛАДУ ВЕРХОВНОГО ЖРЕЦА…
…ЗА НАРУШЕНИЕ ТРУДОВОЙ ДИСЦИПЛИНЫ, ЗЛОСТНОЕ НАРУШЕНИЕ ОБЕТА БЕЗБРАЧИЯ И БЕЗОТВЕТСТВЕННОСТЬ ПРИ ДАЧЕ ПРОРОЧЕСТВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВАЖНОСТИ, ЧТО ИМЕЛО НЕОБРАТИМЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ И ПОСЛУЖИЛО ДЕТОНАТОРОМ (и так далее) МЛАДШУЮ ЖРИЦУ, ИМЕНУЕМУЮ ПИФ, УВОЛИТЬ ИЗ ОРАКУЛА ЗА ПРОФЕССИОНАЛЬНУЮ НЕПРИГОДНОСТЬ БЕЗ ВЫХОДНОГО ПОСОБИЯ.
…ХАЛАТНОСТЬ И БЕЗАЛАБЕРНОСТЬ… ВЕСЬ ПЕРСОНАЛ МЕДИЦИНСКОГО КОРПУСА ОШТРАФОВАТЬ НА СУММУ МЕСЯЧНОГО ОКЛАДА…
…ИМЕНУЕМУЮ КАНДИДА… …С ПУБЛИЧНЫХ ТОРГОВ…
Ну вот, собственно, и все.
