Александр Рудазов - Арифмоман. Червоточина
Еонек тем временем уже почувствовал себя лучше. Глаза снова заблестели, на щеках заиграл румянец. Мальчишка высунулся из окна и сказал:
– Смотрите, мэтр, а королевский брат все еще празднует!
Эйхгорн без интереса глянул вниз и увидел принца Шевузирда. Тот пребывал почти в той же позе, что и позавчера, только теперь на плацу, под открытым небом. Рядом невозмутимый лакей ширкал метлой.
Эйхгорну еще раз посмотрел на ужратого принца. Перевел взгляд на перегонный куб. В голову пришла интересная мысль…
Достав из шкафа колбу с этиловым спиртом, Эйхгорн на глазок оценил объем. Около двухсот миллилитров. Если разбодяжить водой и отфильтровать, можно сделать пол-литра паленой водки. Необходимый опыт у Эйхгорна есть еще со студенческой скамьи.
Но пол-литра – это всего лишь пол-литра. Неизвестно, какими дозами глушит алкоголь королевский брат, но вряд ли одной бутылки ему хватит надолго. А этилового спирта больше нет, где его здесь можно достать – тоже пока неизвестно, да и хотелось бы приберечь для чего-нибудь поважнее.
Поэтому лучше обратиться к народным средствам.
Сахар Еонек принес Эйхгорну еще три дня назад. Здоровый такой кусок свекловичного сахара в виде конуса. Наверное, спер на поварне.
Эйхгорн прикинул эту штуку на руке – килограмма два. Можно наварить литров десять браги. Ну а дальше дело техники – и аппарат уже имеется.
– У вас на поварне дрожжи есть? – спросил Эйхгорн.
– А то, – пожал плечами Еонек.
– Тащи. И побольше.
– Зелье варить будете, мэтр?
– Ага, зелье. Волшебное.
Пока паж бегал за дрожжами, а потом за картошкой и яблоками (Эйхгорн решил разнообразить рецептуру), в городе прозвенел полуденный колокол. Эйхгорн включил смартфон. Четыре дня назад он поставил часы на нем по этому колоколу, и за это время те убежали вперед на три с половиной минуты. Следовательно, местные сутки практически такой же длины, как земные – разница меньше одной минуты.
Если, конечно, звонарь блюдет строгий график.
Смартфон жил уже на последней зарядке, так что Эйхгорн решил наконец завести и этот средневековый анахронизм – настенные часы. В их устройстве он разобрался быстро – вполне стандартный маятниковый механизм, с анкером и храповиком. Правда, есть и серьезное отличие – стрелок нет и никогда не было, вместо них по кругу движется сам циферблат. Точнее, два подвижных обода-колеса – внутреннее и внешнее. Первое совершает полный оборот за сутки, второе за час. Какие деления в данный момент находятся сверху – столько сейчас и времени.
Делений на обоих ободах по двадцать шесть, но на внешнем каждое деление состоит из двух половинок – в здешнем часе пятьдесят две минуты. А в минуте, как Эйхгорн узнал из Луномера, семьдесят восемь секунд. Кроме того, он уже вычислил, что сутки длиннее земных всего на одну минуту. Следовательно, местный час равен 0.92 земного, минута – 1.07 земной, а секунда – 0.82 земной.
Количество часов в сутках то же, что и количество дней в луне – двадцать шесть. Для туземцев это число имеет сакральное значение, так что встречается на каждом шагу. Часы делятся на пять рассветных, восемь полуденных, пять закатных и восемь полуночных. Сутки начинаются с первого рассветного часа, а заканчиваются восьмым полуночным.
– Засекай время, малой, – велел Эйхгорн, разводя дрожжи в теплой воде. – Через семь дней я вам покажу настоящие чудеса.
Глава 10
По мере того, как брага созревала, принц Шевузирд все чаще поводил носом в сторону башни. Насквозь провонявший химикалиями Эйхгорн совсем перестал выходить наружу. День за днем просиживал в лаборатории, занимаясь пиротехникой, самогоном и генерацией новых идей.
Из-за плохого освещения спать он теперь ложился рано. Днем комнату в башне заливало солнечными лучами, но после заката оставались только свечи, да огонь в камине. Работать в таких условиях Эйхгорну не нравилось, поэтому он перешел на режим местных – отбой сразу после заката, подъем еще до рассвета.
Пошел одиннадцатый день его пребывания на Парифате, когда он таки спустился вниз. Дело в том, что наступил Малахитовый Ястреб – а именно по Малахитовым дням здесь выплачивают жалованье.
Насколько Эйхгорн понял из Луномера, Малахитовый день посвящен Гушиму – местному богу торговли, богатства и денег. Гушим – бог одновременно жадный и щедрый (как это сочетается – вопрос к теологам), и он очень любит, когда деньги переходят из рук в руки. Поэтому в его дни все стараются делать побольше покупок, везде устраиваются ярмарки, а в учреждениях выдают зарплату.
К кабинету казначея выстроилась настоящая очередь. Горничные, лакеи, стражники – все спешили получить ежелунное жалованье. Помнивший еще советские очереди Эйхгорн приготовился терпеливо ждать, но оказалось, что сановники проходят первыми. Он расписался в гроссбухе, и казначей неохотно отсчитал девять золотых круглях.
С учетом сегодняшнего, Эйхгорн провел на королевской службе уже девять дней.
Вот они какие, регентеры. Довольно крупные монеты, увесистые. На одной стороне изображена чья-то голова, на другой герб, год и несколько букв непонятного значения. Скорее всего, аббревиатура.
А вот интересно, чистое в них золото или разбавленное?..
К сожалению, у Эйхгорна не было пробирных игл или других эталонов, так что пришлось ограничиться элементарным химическим анализом. Золотой штрих никак не отреагировал на азотную кислоту – следовательно, проба не ниже пятисотой. А вот азотно-соляный реактив с двадцатипроцентным содержанием воды дал негативную реакцию – следовательно, до девятьсот пятьдесят восьмой проба не дотягивает.
Добавляя потихоньку еще воды и проверяя золотые штрихи, Эйхгорн наконец пришел к результату в девятьсот. Плюс-минус немного на погрешность измерения – все-таки Эйхгорн не профессиональный пробирер.
Но большей точности и не требуется.
Девятисотая проба, значит. Теперь надо бы еще узнать вес этих монет. Эйхгорн твердо вознамерился выяснить размер своего жалованья в земной валюте. Он, правда, никогда не следил за финансовыми рынками и не знал современных цен на золото… но хотя бы приблизительно.
Своих весов у Эйхгорна не было. Он же выкинул безмен. Впрочем, даже если бы и не выкинул – попробуй-ка, взвесь монету кухонным безменом. Зато среди добра, унаследованного от прежнего владельца, имелись рычажные аптекарские весы с набором крохотных гирек.
Ими Эйхгорн и решил воспользоваться.
По форме регентеры были не совсем идентичны. Судя по их внешнему виду, чеканка здесь используется примитивная – скорее всего, просто отбивают монеты молотом. Даже самый лучший чеканщик не может каждый раз бить с абсолютно одинаковой силой – вот края и гуляют.
Наверняка чуть-чуть различается и вес. Так что Эйхгорн взвесил все девять монет разом, получив 196 п. Значит, одна монета весит 21.8 п. Разумеется, на Парифате используют собственные единицы веса, и черт его знает, сколько это будет в граммах.
Ясно только, что это самое «п.» меньше грамма, причем намного – двадцать граммов регентер точно не весит. Семь-восемь, не больше.
Значение этой единицы Эйхгорн узнал элементарным способом. Просто взял таблетку цитрамона и взвесил на все тех же рычажных весах. Благо те отличались удивительной точностью – похоже, местные аптекари работают очень скрупулезно.
В разновесе самая маленькая гирька весила 0.1 п. Такую микроскопическую фигулинку даже пальцами не ухватишь – пришлось использовать пинцет. Соответственно, узнать вес искомого объекта можно с точностью до 0.1 п.
Одна таблетка весила 1.4 п. и еще чуть-чуть. Взвесив разом двадцать таблеток, Эйхгорн получил 29 п. Следовательно, точный вес одной таблетки – 1.45 п.
Ну а вес этой таблетки в граммах указан на упаковке. Кислоты ацетилсалициловой – 0.24 г, парацетамола – 0.18 г, кофеина – 0.03 г. Итого 0.45 граммов.
Ну а 0.45/1.45=0.31.
Итак, п.=0.31 г.
Следовательно, вес одного регентера – 21.8×0.31=6.758. Шесть и три четверти граммов золота. Всего же у него получается шестьдесят граммов золота девятисотой пробы. Даже если сдавать по цене лома – более чем щедро за девять дней не слишком напряженной работы.
А ведь король обещал еще и прибавку, если Эйхгорн его впечатлит.
Конечно, пока неизвестно, какой курс золота на Парифате. Может статься, что золотые самородки тут валяются прямо под ногами, а за золотую монету можно купить разве что бутылку пива.
– Малой, а много в вашем королевстве можно купить за золотой регентер? – спросил Эйхгорн, протирая очки.
– Много, мэтр! – закивал Еонек. – Целого теленка купить можно!
– Теленка, говоришь?.. – медленно переспросил Эйхгорн.
– Ага! Или камзол!
– А если пива? Почем у вас тут пиво?
– Пива-то?.. Ой, мэтр, да пива вы на этот регентер столько купите, что захлебнетесь в нем! Ковшей сто, наверное!
Эйхгорну это понравилось. Похоже, волшебники здесь оплачиваются по высшему разряду.
