Алексей Абвов - Агент 000
– Это, каким таким способом? — в очередной раз удивился я.
– Коллективным.
– А что здесь такого, обычная же практика…
– Да, ничего нового тут нет, просто с вашей стороны есть банальная путаница в понятиях. Если слово 'коммунизм' вам ничего не говорит, то, что вы скажете про слова — 'солидаризм' и 'солидарность'?
– Хм, это вроде как наличие между разными людьми чего-то общего и поддержка разных людей и групп людей друг друга в деле своей общности и общих интересов. Было раньше такое выражение — 'солидарность трудящихся в борьбе за свои права'.
– В целом у вас верное направление мысли. Так вот, делая следующий шаг к пониманию того, что есть 'коммунизм', подумайте над таким словосочетанием — 'солидарное общество'.
Я углубился в свои мысли, которые стали стремительно собираться в единый поток. Вот как, всего одно правильное слово и вместо бесполезной кучи слов, ничего не значащих и мешающих пониманию, образуется живая система. Проблема становится задачей, и я поражаюсь её масштабу.
– Так значит, вопрос стоит в создании чего-то такого, что объединит собой всё общество. Но если не вводить внешнего злобного врага, как это было в недавнем прошлом, при противостоянии СССР — США, то задача опять становится практически неразрешимой, слишком различны интересы разных людей.
– Не спешите делать такие поспешные выводы, Алексей Сергеевич, вы правы, задача очень не проста и до сих пор не имеет готового решения. Возможно, ваше активное влияние на мир по ту сторону портала и будет попыткой её решить. Позже мы вас познакомим с людьми, в прошлом занимавшимися теоретической базой социализма и перспектив коммунизма, которые в силу изменившихся тенденций остались нынче не у дел. Они вам помогут, причём совершенно из солидарных устремлений.
Уже на следующий день после того разговора я приступил к тренировкам. Действительно, вся эта 'магия', если посмотреть практически, оказывается очень простой. Ну что может быть сложного, к примеру, не отвлекаясь ни на что иное смотреть на себя без одежды в зеркале? Вроде бы ничего. А если в течение пяти часов подряд? А отвлекаться нельзя. Если думаете, что это так легко, и уж вы-то справитесь с таким заданием на раз-два, разочарую. Буквально через полчаса мне хотелось бросить это никчёмное занятие, потом я хотел плевать в собственное отражение, я злился на себя так, как никогда ни на кого не злился до этого. Убил бы этого типа, который стоит за стеклом, вон он гад, стоит, ещё и ухмыляется. Я вспомнил о себе столько всякой гадости и буквально хотел кричать всё это в лицо своему отражению. Позже я вроде бы успокоился и престал раздражаться от своего вида, впрочем, если быть откровенным, я себе даже нравился. Но реально это раздражение никуда не исчезло, оно просто отошло чуть в сторону, сменившись некоторой апатией, и ещё несколько часов подряд я глядел на хмурого мужика, укоризненно смотрящего на меня из-за стекла. Однако всему приходит конец, хватило бы воли не бросить дело на полпути, в какой-то момент я ощутил совершенно новое для себя чувство. Не могу сказать точно, но это была любовь. Любовь к самому себе, я чувствовал самое настоящее счастье, когда видел своё отражение, мне хотелось обнимать себя, и говорить себе самые тёплые слова, моё отражение слилось для меня со мной самим. Я ощутил в себе огромную силу, практически всемогущество, как влюблённый юноша я был готов свернуть для своей любимой горы, хотя в этот раз я хотел это делать для себя. Стоило мне закрыть глаза, и я легко видел всего себя внутренним взором, мог мысленно ощупывать себя невидимыми руками и чувствовал касания этих невидимых рук кожей.
Потом я разорвал конверт с надписью 'открыть только самому счастливому', где и узнал, что первое задание курса выполнено, я достиг нужного состояния души, а также получил следующее задание. Оно было не сильно отлично от предыдущего, то же зеркало то же время выполнения, но теперь предстояло работать с одеждой. Одеваться, и смотреть на себя. Снимать одежду и видеть себя в одежде, чувствовать себя в этой одежде, оставаясь обнаженным. Надевать одну одежду, а видеть и чувствовать себя в другой. И так несколько дней подряд. Впрочем, на третий день у меня всё получалось очень здорово, мне самому очень понравилось, так, что я проверил, как это работает на своих друзьях. Надо ли вам говорить, что народ интересовался тем, зачем я надел пиджак в такую жару, когда я был в одних плавках? Оно реально работало, хотя мне сразу и не верилось.
Думаю, вы уже догадались, каким было следующее задание? Однако вы поторопились, если представили, что теперь требовалось 'надевать' внешность других людей, это было только последующим заданием. Теперь же я должен был сделать так, чтобы взглянув в зеркало реально испугать себя самого. Долго у меня это не получалось, только на второй день, когда я испробовал практически все разумные и не очень разумные варианты, к примеру, корчил рожи как обезьяна в зоопарке, увидав нечто такое в зеркале я ощутил не просто страх, а леденящий ужас. Я очень хорошо запомнил этот взгляд совершенно дикого безумия, которым я глядел на себя из зеркала. В этом взгляде растворялись любые чувства и ощущения, этот взгляд буквально пил разум. По сравнению с ним даже страх смерти был совсем не страшен. И теперь я мог в любой момент воспроизводить это состояние, правда я так и не решился проверить его действие на знакомых мне людях.
И вот, наконец, последним заданием была как раз тренировка 'переодевания' в образы других людей и животных. Самое интересное заключалось в том, что перед таким вот 'переодеванием' требовалось обязательно воспроизводить то самое 'пугающее выражение', иначе ничего путного и устойчивого просто не получалось. Теперь я понимал, почему люди так боятся всяких там оборотней, особенно если кто им рассказал о реальной встрече с ним. Если я пугался сам себя, что же тогда говорить о других, которые могли с таким вот столкнуться безо всякой подготовки? Фёдор Степанович не зря тогда, когда перевоплощался, просил меня закрывать глаза, иначе не ровен час, мне пришлось бы стирать штаны.
Дальше от меня требовалось только как можно больше практиковаться в городе, и я пару дней не вылезал из московского метро, ходил по рынкам и магазинам, а также посетил несколько злачных мест. На второй вечер в одной из подворотен меня остановили несколько типов стандартным вопросом 'дай закурить'. Видели бы вы, как бежали эти несколько любопытных до содержимого моих карманов гостей столицы, когда на их глазах я превратился в медведя. Может самого 'медведя' они и не разглядели, но, судя по запаху, с кем-то из них приключилась настоящая медвежья болезнь. Эх, мне бы в молодости такие возможности, думал потом про себя я, впрочем, кто знает, сумел бы я стать тем, кем я был сейчас. Но я вполне отдавал себе отчёт, что моих новых возможностей недостаточно для решения поставленных задач, требуется учиться ещё очень многому. На следующий день я изучал 'полную цыганскую невидимость'.
26 июля 1954 года, город Москва, район 'Сокольники', квартира на рабочей окраине
Потеря бдительности часто приводит к другим потерям. Возможно, я потеряю всего лишь время, но может всё обернуться и по-другому. И кто мне мешал быть более внимательным к окружающим на ипподроме? Кто мешал пользоваться тренируемыми навыками перевоплощения? А вот теперь сижу и жду, что будут делать те несколько типов, что следили за мной после того, как я получил крупный выигрыш в кассе тотализатора, и которые сейчас контролируют все подступы к тому месту, где я нахожусь. Может быть, они не все подступы контролируют, но то, что их больше трёх я уже определил. Если они не станут брать штурмом квартиру, я попробую ускользнуть или попытаться разобраться с кем я имею дело. То, что это не сотрудники госбезопасности, я уже догадался, те действуют по-другому, но вот кто эти — вопрос без ответа. Вообще, это была, наверное, не самая лучшая наша идея, использовать тотализатор на ипподроме как средство обрести средства, то есть самые обыкновенные деньги. Когда в своём мире в архиве мы нашли результаты забегов на московском ипподроме, то посчитали вполне простой и реальной идею заработать на наши нужды очень простым способом — ставить на достаточно случайных победителей забегов, ни разу не фаворитов, практически собирая весь банк тотализатора. Суммы там получались очень приличные, то есть нам как раз. И ведь могли же догадаться, что на эти деньги имели виды другие товарищи. Собственно, пока ещё ничего не происходит, могу поведать, зачем нам потребовались деньги, и что произошло за прошедшее время.
Прошло чуть больше полугода нашего активного исследования мира прошлого. Кажется, что можно сделать за столь небольшой срок? И если каждый день наполнен активной работой, если каждый участник нашего мероприятия всегда занят плодотворными занятиями, то результаты будут весьма значительными. Если честно, я не крутился так даже когда создавал строительную кампанию. Здесь жизнь вроде бы идёт значительно медленнее, чем у нас, никто никуда не спешит, и моя попытка оказаться в потоке, подстроившись к остальному народу, вызвала у меня настоящий психический шок. Один день я буквально учился заново ходить, да-да, это совсем не шутки, я не смог ходить так, как привык, но ходить, как тут ходят обычные люди, тоже было невозможно. Промучившись день и найдя для себя что-то среднее, я успокоился. Тем не менее, даже с таким вот невысоким темпом жизни советские люди с виду успевают больше чем мы. Парадокс? Отнюдь, просто они делают куда меньше лишних действий, и жизнь их в целом, куда проще, за них думает партия и правительство, и это, как это ни странно, совсем не пустой звук. Обычные советские граждане на наш современный взгляд были похожи на больших детей. Даже те, кто прошел войну, часто оставались наивными простаками. Они реально верили в своё государство и своему правительству. Жизнь советского человека того времени проходила под непосредственным вниманием государства, и это чувствовалось не только в большой Москве, но и в не так уж и близком к ней колхозе. Когда я несколько проникся духом этой эпохи, многие вещи, ранее требовавшие физических и интеллектуальных напрягов стали получаться и быстрее и проще. Ну а если учесть, что мы, пришельцы, принесли сюда свой темп жизни, то эффект стал поистине впечатляющ. Главное было не забываться.
